Увидеть огромную кошку - Мертц Барбара - Страница 25

– Доброе утро, миссис Эмерсон, – снял шляпу полковник. – Один из гаффиров сказал нам, что вы здесь; надеюсь, мы не помешали?

Вежливость требовала от меня покривить душой.

– Вовсе нет. Не хотите присесть и передохнуть?

– Мы как раз собирались сделать паузу, чтобы перекусить, – ответил полковник. – Возможно, вы присоединитесь к нам.

Обернувшись, он подозвал слугу, следовавшего за ними. Бедняга тащил не только тяжёлую корзину, но ещё складной стул и несколько подушек. Разложив свою ношу, он немедленно удалился, а Долли опустилась на подушки и приняла изящную позу.

– Где остальные? – спросила она.

– Работают, – ответила я.

Полковник остался стоять.

– Я пойду и посмотрю, если не возражаете. Я упоминал вашему мужу в Каире, что интересуюсь этим предметом. И сам подумывал о финансировании раскопок.

– Есть и другие районы, кроме Долины Царей, которые окупят исследование, – заметила я.

– Это один из вопросов, по которому я надеялся проконсультироваться с профессором Эмерсоном, – последовал вежливый ответ. – Вы меня извините, дамы?

Я и не пыталась продолжить беседу с Долли. Моё общество ей явно не требовалось. Её лицо вытянулось, когда раньше всех к нам присоединилась Нефрет.

– Остальные идут? – спросила я, опередив Долли.

– Скоро будут, – ответила Нефрет. – Полковник Беллингем начал задавать вопросы, а ты знаешь, что случается, когда профессору кто-то даёт возможность читать лекции.

Скрежет гальки неподалёку вызвал у Долли лёгкий визг.

– Неужели на нас обрушится обрыв? О Небеса, какое ужасное место!

– Да ничего на вас не упадёт, – презрительно скривила губы Нефрет. Затем повернулась и посмотрела вверх, прикрыв глаза рукой. – Там что-то есть.

Это была своего рода тропка, хотя немногие, кроме козлов, рисковали пройти по ней. Дорога, по которой мы часто ходили (в том числе сегодня утром), через джебель[108] из Дейр-эль-Бахри – просто шоссе по сравнению с этим крутым и опасным подъёмом. Я собирался высказать своё мнение, когда услышала сверху слабый звук. Нефрет застыла.

– Это коза… скорее, козлёнок. Похоже, угодил в беду, он не двигается.

Звук раздался снова. Несомненно, животное испытывало боль или испуг – и было молодым, если судить по высоте его голоса.

– Нефрет! – воскликнула я. – Подожди! Я позову…

Но знала, что всё напрасно. Это нежное сердце не могло сопротивляться крику нуждавшегося в помощи. К тому времени, как я поднялась на ноги, она уже карабкалась по скале.

– Проклятие, – выругалась я и поспешила не к ней, а к входу в гробницу. – Рамзес! Эмерсон! Давид!

Повелительные ноты в моём голосе заставили их бежать. К тому времени, как они прибыли на место происшествия, Нефрет уже поднялась на добрых двадцать футов, передвигаясь на четвереньках осторожно, но быстро.

Эмерсон чертыхнулся и двинулся вперёд.

– Подожди, отец, – удержал его Рамзес. – Она пошла за кем-то – кажется, за козой. Ты знаешь Нефрет – без неё она не спустится. Нам понадобится верёвка.

Его холодный голос остановил Эмерсона.

– Верёвка, – повторил он в крайнем волнении. – Да. Чёртова девчонка! Нет! Нет, я не это хотел сказать…

– Боже мой! – воскликнул Беллингем. – Остановите её! Идите за ней!

– Я и собираюсь, – ответил Рамзес. – Нет, отец, пожалуйста, останься здесь. Камень хрупкий, твой вес наверняка его обрушит. – Я увидела, что он снял ботинки и чулки. Затем взял моток верёвки из рук Давида и перекинул через плечо.

Рамзес всегда умел лазить не хуже обезьяны. Вот и сейчас он поднялся почти так же быстро, как могла бы это сделать я, цепляясь за выступы, один за другим. Нефрет, опасно распластавшись по отвесной скале, остановилась и оглянулась. И вновь – теперь у меня возникло искушение крикнуть: «Чёртова девчонка!» – поползла дальше. К уступу, на котором лежала коза, было трудно добраться с тропы; Нефрет пришлось пересечь этот отвесный участок, чтобы добраться до неё. Коза, должно быть, обрадовалась её приближению – а может быть, испугалась. Она принялась громко блеять и попыталась встать. Снова посыпалась галька.

Рамзес уже поднялся до уровня чуть ниже обутых в ботинки ступней – вернее, ступни, поскольку другая нога вытянулась, ища невидимую опору. До этого момента я молилась только о том, чтобы он добрался до Нефрет, прежде чем она упадёт. Теперь я начала задаваться вопросом, как, чёрт побери, он собирался вернуть её обратно.

Рамзес не остановился. Вместо того, чтобы попытаться схватить Нефрет, он отодвинулся в сторону, прополз мимо и остановился чуть выше и слева от неё. Размотав верёвку, он накинул петлю на какой-то выступ – по моему предположению, снизу не было видно – схватился за болтающийся конец и соскользнул вниз, пока не оказался на расстоянии фута от девушки на том же самом уровне. Найдя опору для пальцев босых ног, он наклонился и обхватил Нефрет за талию.

Эмерсон шумно выдохнул. Раньше он и звука не осмеливался издавать. Но теперь проревел во всё горло:

– Спускайтесь сейчас же!

Ни один не двинулся с места. Они спорили. Я слышала повышенные голоса, но не могла разобрать слов – вероятно, и к лучшему.

– Мне лучше пойти за козой, – рассмеялся Давид. – Нефрет без неё не спустится, а Рамзес не сможет справиться с ними обеими.

Улыбнувшись Эмерсону и похлопав меня по плечу, он полез вверх. Давид тоже был босиком. Конечно, это самый безопасный способ. Именно так египтяне справлялись с подобными подъёмами, но их ноги были твёрже, чем у мальчиков. По крайней мере, я так считала. Было очевидно, что и Давид, и Рамзес уже поднимались и спускались по этой тропке раньше, без моего ведома.

Коза предпочла остаться на месте. Рамзесу пришлось оторвать от неё Нефрет и оттащить лягающееся и блеющее животное с уступа, прежде чем толкнуть его в протянутые руки Давида. К счастью, коза была не очень большой. Сунув её под мышку, Давид начал спускаться, и Нефрет позволила Рамзесу вывести её на тропу – так это выглядело. Они продолжали спорить, вероятно, потому, что он снова схватил её. По крайней мере, у неё хватило ума не сопротивляться, пытаясь освободиться. Хотя Рамзес и держался за верёвку одной рукой, их положение было далеко от стабильного.

Они уже находились менее чем в двадцати футах от земли, когда случилось неизбежное: один из ботинок Нефрет соскользнул, другой потерял свою слабую опору, и на одну ужасную секунду девушка буквально повисла на руках, но в тот же миг рука Рамзеса с силой обхватила её, заставив вскрикнуть от боли. Рамзес завершил спуск в спешке, буквально пролетев последние шесть футов по склону осыпи у подножия скалы, ухватившись за верёвку, чтобы не упасть.

Эмерсон, тихо и монотонно выругавшись, вытер рукавом вспотевшее лицо. Затем перестал ругаться и коротко бросил:

– Отпусти её. – Нефрет взглянула на его разъярённое лицо и ещё крепче вцепилась в Рамзеса. Он по-прежнему держал её так, что ноги лишь слегка не доставали до земли, она с трудом дышала, но прерывистость её голоса в основном объяснялась смехом:

– Нет, прошу! Он так злится! Защити меня!

Я была уверена, что часть этого впечатляющего выступления предназначалась Долли Беллингем. Она вскочила и восхищённо уставилась на Рамзеса, прижав руки к горлу. Интересно, подумала я, представляет ли она, насколько глупо выглядит.

– Вы были чудесны, – выдохнула она.

Рамзес поставил Нефрет на твёрдую землю так резко, что у неё подогнулись колени.

– Делай, что хочешь, отец. Совесть не позволяет мне встать между ней и твоим праведным гневом. – Повернувшись к Долли, он добавил: – Я понятия не имел, что вы любите животных, мисс Беллингем. Очень мило с вашей стороны разделить свой обед с козой.

И действительно, сообразительная козочка хозяйничала в корзине для завтрака, пользуясь случаем, благо мы были заняты другим. Вероятно, ей никогда ещё не удавалось так пировать, поэтому она разгулялась вовсю. Долли кричала и колотила её зонтиком, а Эмерсон сделал то, что и хотел сделать со своей дочерью – крепко обнял её и поцеловал в золотую макушку.