Молчание Гладиатора (СИ) - Северова Нина - Страница 19

— Я уеду до утра, возможно и позже вернусь. Отец будет приглядывать за тобой. Не бойся, с ним безопасно. Я попрошу, он даст тебе телефон, будешь писать мне, хорошо? — заглядываю в карие глаза.

Кивает.

— Ну всё, располагайся. Если что-то понадобится, не стесняйся просить. Отец ни в чем не откажет, — целую прохладные пальцы и встаю. Лия забирается на кровать, укрывается покрывалом и отворачивается к окну. Не хочу оставлять ее, но надо.

Отец ждёт внизу, сидит в кресле, задумчиво чешет бороду. Эта привычка есть и у Аслана. Только сейчас замечаю, как сильно они с братом похожи внешне. Как бы Аслан не злился на отца, их схожесть невозможно не замечать.

— Не пугай ее, прошу тебя, — сажусь на диван.

— Шахид, — смотрит на меня с укором. Если бы он был нормальным, я бы не говорил это, а так. — Хватит из меня делать чудовище. Я в курсе, что случилось с девочкой.

— Откуда?

— Оттуда, что я все равно наблюдаю за тобой и Асланом.

Закатываю глаза. Годы идут, контроль не слабеет.

— В этом нет необходимости, отец. Сейчас просто ситуация такая и я прошу, спрятать мою жену, пока я буду со всем разбираться, — сжимаю зубы.

— Лия здесь в безопасности. Впрочем, как и любая ваша женщина. Я знаю угрозы в твою сторону. И про инцидент на стройке. Но там не было никакой драки и тем более, убийства, — закидывает ногу на ногу.

— Откуда ты знаешь?

Отец склоняет голову к плечу и мне хочется ему врезать. Сложно сказать всё и сразу?

— Ты хороший бизнесмен, Шахид. Но всё же, ещё молод и в некоторых вопросах неопытен. Ты наставил камеры везде на территории, но не подумал, что нужно смотреть на стройку издалека.

— Зачем мне это надо? При любом раскладе можно попросить видео с камер соседнего торгового центра.

— Да, но торговый центр смотрит на парадную дверь. А вся эта заварушка со следами крови со стороны пустыря. Камеры тц никак это не охватят.

Молчу. Здание женского спортзала лицом смотрит на торговый центр. А сзади пустырь, который в дальнейшем будут переделывать под большую стоянку. Ну, если очередную стройку не затеят. И, да. Отец прав. Ситуация случилась с задней стороны помещения.

— Но на пустыре не поставишь камеры.

— Кто сказал? — отец опять ухмыляется. — Я поставил, например. И работают они прекрасно.

— Зачем это тебе? — встаю. Бесит осознание, что я что-то не предусмотрел, а он всё опять продумал.

— Затем, что ты мой ребенок, Шахид. Взрослый, но всё же. На записи видно мужчину, который заходит на стройку. Черная куртка, капюшон, всё по классике.

— Но?

— Но система распознавания лиц все равно нашла кто это, — отец встаёт к комоду, открывает первый ящик и достает фотографии. — Думаю, ты прекрасно знаешь, кто это, — отдает карточки мне.

Всматриваюсь в фото. Виски сдавливает, дыхание перехватывает.

Блядь.

Глава 24

Шахид

Наверное, в жизни каждого человека есть период, который не хочется вспоминать. У меня таких три: детство, смерть матери и бой с Валерой.

Это было восемь лет назад, но я почти каждый день вспоминаю эту трагедию.

В тот момент я только вставал на ноги. Появился свой зал и начались бои. Первое время я сам постоянно участвовал, был азарт. И когда трибуны восторженно орали «Гладиатор», я наконец-то чувствовал себя на своём месте.

Валера был таким же бойцом, как и я. Злым, амбициозным и желающим доказать всему миру, что он лучший. Но проблема была в том, что он баловался допингами для спортсменов. Сначала понемногу и нечасто. Но когда тело не чувствовало боли и усталости, когда любой выход на ринг сопровождался эйфорией — он подсел окончательно. Мы не были друзьями, но пару раз я пытался донести, что надо завязывать. Сердце встанет и всё, смерть. Валера отмахивался и говорил, что это не моё дело.

Возможно он принимал что-то ещё, а может психика так реагировала на бесконечное стимулирование допингами. Он из нормального пацана превратился в очень агрессивного. Один раз даже его мать приходила к нам и просила что-то сделать, ведь Валера и дома был словно цепной пёс. Мы ничего не сделали, потому что за попытку поговорить всегда следовала драка. Он не прислушивался, а считал нас врагами.

В тот день у меня был последний бой на очереди. Толпа ревела и ждала зрелище. Но мой противник незадолго до выхода съел шаурму в соседнем ларьке и не смог выйти из-за отравления. Я уже собирался домой, как Валера на людях стал провоцировать меня и звать на бой. До этого дня мы ни разу не дрались друг с другом. Конечно, я принял вызов.

Всё закончилось также быстро, как и началось. Я вырубил его на второй минуте нокаутом. А дальше… От моего удара что-то случилось с его мозгом, произошел микроинсульт. Организм был истощен от допингов и это тоже усложнило ситуацию. Валеру увезли в больницу, там у него случилась остановка сердца — откачали. Микроинсульт через какое-то время повторился и потом врачи говорили, что это просто инсульт. Валеру перекосило. Он стал практически овощем.

Я винил себя, что не отказался от боя. Я ведь знал, что он сидит на этом дерьме, но желание показать себя — оказалось сильнее.

Мне было жаль его маму, она ночевала с Валерой в палате, много плакала. Смотрел на нее и видел свою мать. Чувство вины меня сжирало. Конечно, я оплатил Валере лечение, лучших врачей — одного даже привез из Новосибирска. Потом я оплачивал реабилитацию и помогал матери. Валера шел на поправку и восстановился через пару лет. Но в спорт дорога закрыта. Никаких выходов на ринг.

Я видел Валеру года четыре назад, он пришел в мой зал и просил бой. Я отказал, потому что это уже был ни боец, ни спортсмен, а просто мужчина, который потерял свою карьеру. В глазах злость и боль, я всё это понимал. Но вернуть здоровье невозможно. Я приложил к этому свой кулак, осознаю. Но… Жизнь теперь такая.

Валера психовал, ругался матом. Обещал, что настанет день и я всё-таки проиграю. Но я проиграл в том бою вместе с ним.

И сейчас я смотрю на фотографии, которые дал мне отец и вижу Валеру. Мужчину, которого я сломал. И который не может смириться с собой. Он больше не боец, но злость делает из людей монстров.

— Он живёт по тому же адресу, — отец напоминает о себе. — Мать умерла год назад.

— Знаю, я оплачивал похороны ей, — тяну бороду. Хорошая была женщина.

— Не езжай один к нему. Возьми Олега, — отец гремит стеклянным графином с водой. — Мало ли, что там случится. У него точно с головой проблемы.

— Сам справлюсь. Это только между мной и Валерой, — кладу фотографии на диван. — Присмотри за Лией, пожалуйста. И дай телефон ей, чтобы она была со мной на связи. И…

— Шахид, твоя невеста в безопасности в моем доме. Хватит уже, — отмахивается.

— Хорошо. Я надеюсь, — хватаю куртку и выхожу на улицу. Ветер ледяной, пробирает до костей. В машине включаю печку, смотрю на пассажирское сиденье, на котором сидела Лия. Хочу вернуться к ней, чтобы обнять и больше не отпускать. Так и будет, но сначала разберусь со старой травмой.

Глава 25

Шахид

Подъезжаю к старой пятиэтажке. Район нормальный, в прошлом году здесь всё облагородили. Многие дома перекрасили, но конкретно этот — нет. Выглядит убого, конечно.

Паркуюсь за углом, на всякий случай. Я был в квартире Валеры несколько раз и знаю, что окна выходят на обе стороны. Безопасней всего оставить машину именно здесь.

Мелкий противный дождь не прекращается. От машины до поезда идти две минуты, а я промок почти насквозь. В горячую ванну бы и к жене под бок. Жена, моя жена. Надо расписаться уже, вечно этот вопрос отходит на второй план.

Поднимаюсь на пятый этаж, проверяю телефон и звоню в дверь. Время позднее, но нельзя ждать утра. Валера открывает дверь не сразу, лицо заспанное. Узнает меня и дёргается.

— Я пришел поговорить, — облокачиваюсь на дверной косяк.

— Неужели? — сжимает кулаки, но руки дрожат.