Падший (ЛП) - Лорен Кристина - Страница 2

Он не лгал себе: конечно же, он был одинок. Парень полагал, что секс служит двум целям — обеспечивает компанию и пропитание, — хотя, конечно, для него слово «компания» имело особое значение. Много веков назад, когда он был проклят и обращён, он быстро понял, что достаточно всего лишь на мгновение встретиться с ним взглядом. В каком-то смысле люди пьянели — не от волшебной пыли, феромонов или алкоголя, а от само́й его сущности, которая превращала их влечение или восхищение в необузданный плотский голод. После этого ему не составляло труда находить укромное место — квартиру, тёмный коридор, переулок, — где парень мог ублажать их столько, сколько хотел, и наслаждаться их жизненной силой, пока не насытится, а люди не уснут настолько, что он сможет незаметно исчезнуть.

Печальный парадокс, конечно же, заключался в том, что ни один человек в этом состоянии не был особенно приятным собеседником. Как бы они ни были им очарованы, стоило ему остаться наедине с ними, как они превращались в пустых, гиперсексуальных попрошаек. Последующие встречи поддерживали его, и, конечно же, сам секс доставлял удовольствие, но одиночество разрасталось внутри него, превращаясь в тёмную, зияющую яму.

Его взгляд вернулся к маленькой овечке, беспокойно переминавшейся с ноги на ногу в окружении группы незнакомцев, дружелюбно болтавших вокруг неё. Она подняла глаза и осмотрела комнату, скользнув невидящим взглядом по тому месту, где он стоял. Несмотря на его размеры, сшитые на заказ, но невзрачные чёрные брюки и свитер, — многовековой опыт позволяли ему сливаться с тенями.

А затем её взгляд скользнул по той же траектории, но в обратном направлении, и, несмотря на нелепую хэллоуинскую маску, закрывавшую половину его лица, девушка увидела его. Их взгляды встретились на одно мучительное мгновение, которого большинству людей хватило бы, чтобы забыть обо всех тривиальных мыслях, занимавших их разум, и направиться прямо к нему. Но, как ни странно, пульс овечки не участился, её губы не приоткрылись в изумлении, глаза не загорелись, а затем не потускнели. Она просто равнодушно моргнула и отвела взгляд.

Парня охватил шок, и он тут же — отчаянно — захотел узнать, в чём дело.

В мире, где каждая секунда была предсказуема, ощущение удивления было ему блаженно чуждо.

— Обернись, — прошептал парень ей низким, вибрирующим голосом, который, казалось, пробегал по позвоночнику человека, заставляя его беспрекословно исполнять его приказы. Бо̀льшую часть своего существования он жадно использовал эту силу, чтобы накапливать имущество и богатства, безмолвно заставлять людей танцевать, петь и выставлять себя дураками ради своего великого удовольствия, но в последние десятилетия он в основном использовал её, чтобы отвлекать их.

Овечка нахмурилась, повернув голову набок, словно почувствовав что-то позади себя: чей-то голос, шепчущий на ухо. Но затем, к его полному изумлению, она снова повернулась вперёд.

— Разве ты меня не слышишь? — сказал он ей. Если бы в его груди ещё билось сердце, оно бы колотилось в предвкушении. — Я сказал: «Обернись, овечка. Посмотри на меня».

На этот раз она повернула голову, растерянная, и посмотрела через плечо туда, где парень стоял у стены позади неё.

Их взгляды снова встретились, и она в замешательстве нахмурилась. Её лицо выражало неуверенность. Возможно, она подумала, что не могла услышать мужской шёпот с другого конца комнаты. Когда овечка оторвала от него взгляд, вернувшись к группе людей перед собой, парень оттолкнулся от стены, дрожа всем телом от волнения.

Она услышала его приказ, но на неё это не подействовало.

Как?

Ему нужно было остаться с ней наедине.

Он оглядел остальных людей, собравшихся в гостиной. Парень, с которым она пришла, ещё не вернулся. Какой идиот привёл самую красивую девушку на эту безвкусную, шумную вечеринку и бросил её? Если бы он только знал, что где-то там обитают монстры, ждущие своей очереди.

Глава 2

Дом из коричневого камня принадлежал отцу Гарри, человеку с дурацким именем Ройал, о котором Кэт смутно помнила, как Джейк говорил ей, что он мудак, но при этом очень богатый. Гарри, по-видимому, не хватало родительской любви, но с жильём проблем не было. Кэт переехала в город учиться в аспирантуре всего несколько месяцев назад, но понимала, что, прожив здесь даже десять лет, вряд ли встретит ещё одного двадцатилетнего парня, у которого будет такой дом в полном его распоряжении. Вечеринка проходила на первом этаже, в основном в общих жилых комнатах, но в доме было три уровня, и Кэт хотелось сбежать с вечеринки и осмотреть их все.

Но сначала: туалет.

Тот, что на первом этаже, был занят, поэтому она заглянула в пустые спальни и проскользнула в дверь одной из них, где была собственная ванная. Вздохнув с облегчением, она пересекла комнату и закрыла за собой дверь, оказавшись в полной безопасности.

У зеркала Кэт изучила своё отражение и медленно, раздражённо выдохнула. Когда Джейк предложил подобрать подходящие друг к другу костюмы, его идея о том, что она будет овечкой, а он — пастухом, показалась ей слегка покровительственной и откровенно патриархальной. Не говоря уже о невысказанном ожидании, что она каким-то образом сможет стать сексуальной овечкой. Но Кэт согласилась, потому что, честно говоря, ей было лень готовиться к Хэллоуину, и она была рада, что в кои-то веки её не попросили стать сексуальной кошкой. То, что Джейк даже не вспомнил об этом плане, было похоже на соль, посыпанную на рану. Кэт была одета во всё белое: белые леггинсы, белые кроссовки и пушистый белый свитер. На её шерстяной шапке были мягкие овечьи ушки, а кончик носа она обвела черным кружком.

— Ты одета как ребёнок, — сказала она своему отражению, снимая шапку. Потом включила воду в раковине, смыла липкое, засохшее пиво с тыльной стороны ладони, а затем смыла чёрную отметину с носа.

Вытерев руки и прислонившись спиной к столешнице, Кэт стала обдумывать, как и когда она сегодня вечером порвёт с Джейком? Она столько раз бросала парней и была брошена, что понимала: этот разрыв вряд ли станет для Джейка неожиданностью, но девушка всё равно боялась этого, отчасти потому, что завтра не будет бранча с подругами, чтобы всё обдумать. Все, кого она знала и любила, были за сотни километров отсюда.

Может, мне просто написать ему? — ныл её разум, прежде чем решить: Да.

Сообщение — это именно тот уровень взаимодействия, которого заслуживала эта трёхмесячная ошибка. Достав телефон, она набрала простую концовку:

Девушка ждала, глядя в свой телефон, и всего через несколько секунд её сообщение украсилось самой банальной реакцией: поднятым вверх большим пальцем.

Честно говоря, это правильная реакция на сообщение о расставании, — подумала она.

Ухмыльнувшись, Кэт оттолкнулась от столешницы и пошла к двери, намереваясь вести себя как взрослая девочка и вернуться на вечеринку, не желая, чтобы Джейк был её единственным связующим звеном с другими людьми. Но дверь в коридор была закрыта. А когда её глаза привыкли к темноте, она увидела, что в комнате кто-то есть. Парень — тот самый парень — высокий, как дерево, и такой же широкий, прислонился к стене возле закрытой двери и лениво листал что-то в телефоне.

Он поднял голову, когда Кэт вышла, и его глаза за маской с чёрными перьями расширились так же, как и её, словно их обоих застали за чем-то недозволительным.

— О.

Она указала большим пальцем себе за спину и сказала:

— Туалет в коридоре был занят, — как раз в тот момент, когда парень произнёс:

— Мне нужно было тихое местечко.

Его голос был низким и глубоким, как растопленное лакомство, а слова произносились с правильным британским акцентом. Он был одет во всё чёрное, и что-то в нём казалось привлекательным, хотя она не могла разглядеть его черты в темноте и за маской.