Великий диктатор. Книга четвертая (СИ) - "Alex Berest" - Страница 48

- Так это же комплект зимней формы, - удивился Ялмар моему требованию, но всё-таки выудил из груды снаряжения шерстяной шарф и показательно натянул на себя.

- Ясно, - кивнул я. - Спасибо, Ялмар. Ты проделал огромную работу. Теперь надо сделать так, чтобы всё это запустить в серию и снабдить наших бойцов. Вот только, ты забыл самую важную деталь в этом комплекте, - указал я на экипированных и выглядящих очень футуристично парней. - Ты забыл про пионерский галстук.

- Ой, - Стрёмберг покраснел. - Точно, забыл. Прости, Матти, исправлюсь.

- Конечно, - согласился я с другом и обернувшись к экипированным бойцам, кивнул на дверь. - Ну, что парни? Пойдёмте во двор, испытаем вашу новую форму.

…..

За два месяца с начала войны я окончательно убедился, что это не прошлое моего мира. Столько бабочек я точно растоптать не успел бы. Изменения начались практически сразу. В отличие от той войны, которую я помнил по статьям в интернете и художественной литературе, здесь первой русской армией назначили командовать генерала Гриппенберга. Впрочем, вторую армию возглавил всё-таки Александр Васильевич Самсонов.

Первым важным успехом, позволившим русским войскам овладеть Кёнигсбергом — стал разгром германской кавалерийской дивизии силами бригады броневиков, почти полностью укомплектованной моей техникой. Следом за этой победой последовал разгром всего армейского корпуса под командованием Германа фон Франсуа. Из-за чего генералу Притвицу пришлось отвести восьмую армию на запад, для противостояния с частями генерала Самсонова, открыв подразделениям первой русской армии дорогу на столицу Восточной Пруссии. Как и в моём мире, вместо того, чтобы отправиться на помощь армии Самсонова, генерал Гриппенберг соблазнился взятием Кёнигсберга. Что в итоге и привело к разгрому второй русской армии.

Впрочем, в отличие от моего мира, здесь первая армия всё-таки взяла Кёнигсберг и даже смогла продвинуться до Браунсберга, где и была окончательна остановлена германскими резервами по линии реки Пассарге. Из-за распыления сил и случайной гибели генерала Гриппенберга, когда его штаб наткнулся на окруженцев противника, первая русская армия не смогла оказать никакой помощи Самсонову. Из-за чего последний и был разгромлен.

Гинденбург, прибывший на замену опозорившемуся Притвицу, смог воспользоваться моментом и за довольно короткое время захватил громадную территорию. Две губернии Царства Польского — Калишская и Петроковская со всей своей промышленностью и населением попала в руки германцев. А ещё две губернии — Варшавская и Плоцкая потеряли сразу больше половины своих земель.

К октябрю линия фронта проходила по реке Висла в районе Варшавы, за которую шли упорные и кровопролитные уличные бои. Далее фронт от Новогеоргиевской крепости, тянулся на север вдоль линии железной дороги на Млаву, оттуда — до прусского городка Нейденбурга и дальше, вдоль реки Пассарге, до самого Балтийского моря, где фронт держали части первой русской армии, командовать которой к тому времени назначили генерала от инфантерии Дмитрия Васильевича Баланина.

На западном фронте вообще творилась какая-то дичь. Никакого чуда на Марне здесь не произошло, и вторая германская армия под командованием Карла фон Бюлова всё-таки достигла пригородов Парижа. Перепуганный французский генерал Жозеф Жофр отдал приказ об отступлении пятой французской армии за Сену, обрекая весь восточный Париж на оккупацию.

Но германцы не смогли продвинуться дальше Северного вокзала. Сопротивление им, разрозненными воинскими частями, городским ополчением и отрядами городской полиции организовал хорошо мне известный бригадный генерал Петен. Немногим ранее газеты объявили его героем битвы под Шарлеруа. Он тогда смог спасти не только свой полк, но и множество бельгийских беженцев. После чего, накануне германского наступления на Париж, генерала отправили в столицу принимать под командование пехотную дивизию из Марокко. Вот с этой дивизией и парижским ополчением он и устроил настоящий ад гренадерам Бюлова.

В то время как в Париже шли ожесточённые уличные бои, английская армия с остатками бельгийской предприняла наступление во Фландрии. И за месяц боёв смогла освободить территорию от Ньюпорта до Гента, выбив немцев за реки Лис и Шельда.

Оказалось, что тот самый туннель под Ла-Маншем, который англичане взялись достраивать после публикации моего рассказа «Опасность», в котором я в красках описал блокаду Великобритании — они всё-таки прокопали. Но держали это в секрете. И сейчас по нему перебрасывали во Францию дивизию за дивизией. Что и позволило им совершить «Чудо на Лисе», освободив почти четверть Бельгии и лишив Германию выхода непосредственно к Ла-Маншу.

Мне, впрочем, было особо не до положения на фронтах. Хотя эхо этой войны нет-нет, да и залетало в наше княжество в виде единичных похоронок, приходящих на тех добровольцев, которые записались в армию в первые дни войны.

У меня же были проблемы поважнее. Во-первых, это беременность Татьяны, которая ежедневно придумывала себе новые и новые страхи. Пришлось временно переселить к себе сестрицу Анью с детьми. И это дало положительные результаты. Супруга успокоилась и с удовольствием перенимала опыт более опытной женщины.

Во-вторых, вовремя вспомнив про историю возникновения корпуса финских егерей в моём предыдущем мире из сепаратистки настроенных к Российской империи местных жителей, я загодя озаботиться решением этой проблемы. Люди Артура Усениуса постоянно искали таких недовольных, но пока не находили. То ли наиболее активных успели выбить во время революции 1905 года, то ли они влились в ряды моей пионерии. Тем не менее, сбрасывать со счетов эту проблему я не собирался. Для чего, с согласия генерал-губернатора Мехелина и при поддержке парламента и сената, я смог убедить военно-пограничный департамент организовать создание ополченских отрядов в каждом губернском и уездном городе. Естественно, что мне пришлось взять на себя расходы по вооружение этих частей.

И, в-третьих, мне пришлось активно мотаться по всему княжеству, осуществляя контроль за многочисленными предприятиями. Самым удивительным было то, что русское военное министерство увеличило закупки автомобилей, аэропланов, броневиков, шанцевого и медицинского инструмента, но совершенно не интересовалось стрелковым оружием, которое я усердно копил как раз к началу этой войны. Даже ручных гранат главное артиллерийское управление заказало мизерное по моим меркам количество — всего сто тысяч единиц.

…..

1 ноября 1914 года. Петроград . Зимний дворец. Малый зал совещаний.

С самого утра у Николая было отвратительное настроение. Сегодня исполнилось ровно двадцать лет со смерти любимого Папа́. Но вместо того, чтобы ехать в Петропавловский собор на заупокойную обедню, он был вынужден присутствовать на этом совещании, которое устроил, прибывший с фронта, Николаша (Николай Николаевич Романов).

Да ещё Костя (Константин Константинович Романов) со своим сыном Олегом ему все нервы вымотали требованием создать отдельный бронеходный дивизион. Олежка, который получил ранение при взятии Кёнигсберга, был очень впечатлён действиями бригады броневиков и первое время мечтал о переводе в эту часть. Но после того, как он узрел в императорском гараже присланный Хухтой гусеничный бронеход — загорелся идеей воевать именно на такой машине. Естественно, что геройский корнет подключил к действию своего отца, и Николаю после долгих уговоров пришлось согласиться, что подобное подразделение появится в бригаде броневиков, и что Олег Константинович будет в ней служить.

Плохого настроения добавляли как новости с фронта, где немцы продолжали упорные попытки взять Варшаву, так и из Крыма, где турецкая эскадра совершенно безнаказанно обстреляла Севастополь.

Перепалка между Николашей и генералом Беляевым достигла апогея, и император был вынужден вмешаться, призывая обе стороны к спокойствию. Первым обратил внимание на его постукивание карандашом по хрустальному графину именно Верховный Главнокомандующий, в то время как исполняющий деятельность начальника генерального штаба продолжил возмущаться: