Время разбрасывать камни, и время собирать их (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 8

И ещё… Если выжила хотя бы часть людей, то где, блин, животные, птицы и прочая живность? Рыба же в морях и океанах не должна была вся сдохнуть… А всякие змеи, крысы и тараканы. Говорили, что эти твари выживут даже после ядерной зимы и жесточайшей радиации. Правда, говорили, что будут всякие мутанты двухголовые и прочая гадость. Но мало ли что там говорили всякие учёные.

Особенно много там наговорили всякие британские учёные. Какую только хрень они не высказали вслух, не подтверждая никакими фактами. Хайли лайкли у них это, кажется, называется. Или «хайли лайкли» это что-то другое. Да не важно…

Очень хочется пить.

Мы вот уже который час идём, изнывая от жажды, по этой грёбанной пустыне. Оставаться возле горы трупов не захотелось. Мародёрить с дикарей было нечего. Ну разве кроме тех двух винтовок. Да и то мы их бросили. Штыки только приватизировали, а сами винтовки… Лёха сказал, что им кирдык пришёл лет мрнадцать назад. И даже если мы найдём где-то патроны нужного калибра, то пострелять вряд ли удастся. Использовать их как дубину или копьё? Можно, конечно. Но тащить с собой несколько лишних килограмм того, что может быть когда-нибудь пригодится — то ещё удовольствие. Штык-ножи, те да… Вещь полезная и вполне себе практичная. А ежели на нас снова кто-то нападёт с палками и камнями, то у нас есть теперь не только два здоровенных тесака, но и дюжина патронов в Лёшкином Вальтере. Братишка видимо не зря с собой носил полностью снаряженный пистолет и запасной магазин к нему. Пригодился…

Эх… Знать бы заранее, что всё так обернётся, я бы тоже не поленился вооружиться как следует. Но, что получилось, то и получилось. И раз уж такое случилось, то за неимением гербовой бумаги… Блин горелый. А у нас и туалетной-то нет… Дневники с путевыми заметками вести мы вроде бы и не планируем, но вот приспичит если… Песком что ли подтираться. Лопухов с подорожниками в данную местность что-то не завезли.

Хорошо ещё, что пока что нам и жрать-то особенно нечего. Хотя желудок уже периодически напоминает о себе недовольным урчанием. А вот жажда уже не по-детски осушила весь рот и просто требует утолить её, причём, срочно. Анечка вон совсем сомлела. Еле ноги передвигает.

— Как ты, маленькая? — спросил я её.

Сухие губы и такой же сухой язык, еле-еле позволяют мне прохрипеть это. Зато Анюта отвечает мне сразу.

— Я не маленькая! — упрямо заявляет она.

— Да я не про это. Смотрю ты еле идёшь… Если хочешь, я могу тебя понести на руках.

— Сама дойду. А куда мы идём?

— Вон туда. — указал я рукой в направлении горизонта.

— А почему туда?

— Там облака виднеются. Не исключено, что там и вода есть.

— Пить хочется очень.

Сказав это, Анечка, как-то внезапно просто осела на землю, а потом и завалилась на бок.

Я бросился к ней и чуть на столкнулся лбом с Маринкой, которая так же постаралась прийти на выручку к своей подружке.

— Что с ней? — тяжело дыша спросила она.

— На солнечный или, как там правильно, тепловой удар, вроде бы не похоже. Скорее всего от обезвоживания и усталости сознание потеряла.

Маринка безжалостно потрепала Аню за щёки, за нос. Хотела уже было начать применять пощёчины, для приведения в чувство… Но тут Анюта снова открыла глаза и недоуменно спросила:

— Что это?

— А это ты просто сознание потеряла, да и на землю шмякнулась. — сообщила ей подруга. — Вставай уже! Идти-то сама сможешь?

— Не знаю… Голова кружится. И очень хочется пить…

— Всем хочется. Но нет пока воды. И не надо даже думать об этом. Чем больше думаешь, тем больше пить хочется.

— Хорошо. Я не буду больше думать.

— Держи! — я отдал Маринке трофейный штык-нож.

— Зачем?

— Я понесу её.

— Не надо. Я сама. — попыталась протестовать Аня.

Но я уже с помощью Маринки подсадил девочку к себе на спину. Помнится так в японских аниме всегда таскают больных и раненых до медпункта.

— Держись крепче за меня. Только на шею не дави. — посоветовал я своей захребетнице.

Ну а как иначе. Нести её на плечах, как маленького ребёнка не получится. Чай не маленькая уже. А нести на руках, как принцессу? Долго так с ней я не прошагаю.

Можно, конечно, забросить её на плечо, как мешок с картошкой. Но тогда к её голове кровь будет приливать, и хрен знает чем это всё может закончится.

Ну а так, пусть будет за спиной, как рюкзак…

Минут через полчаса, меня сменил Лёшка, а потом и Маринка какое-то время несла свою подружку на руках, сетуя на то, что малышка слишком тяжёлая.

И снова идём, идём, идём по пустыне. Пейзаж не меняется от слова «совсем». Рельеф плоский, как блин на сковороде. Ни подъёма местности, ни каких-либо углублений нам пока что не попалось… Их растительности — только бурый мох на камнях, сухой на ощупь, да редкие чахлые кустики с игольчатыми листочками. Но при этом ни на хвойные, ни на лиственные породы, этот кустик, ну никак не попадал.

Из видимых ориентиров, только облака, словно далёкий маяк, висели впереди, и никак не хотели приближаться к нам.

Ноги уже не шли, а как бы двигались по инерции, как у той игрушки из далёкого прошлого с коническими деревянными ногами. С детства всем знакомый стишок даже был на эту тему: «Идёт бычок качается…»

Бессмертные строчки Агнии Барто, знакомые всем. Классика жанра… Мне сейчас даже не надо ждать, когда кончится какая-то там неведомая доска. Я могу упасть буквально в любую секунду. Потому что никаких сил в организме не осталось. А в голове так и бьются словно в колоколе слова: «Пить… Пить… Пить…»

Вот если бы я прямо сейчас дорвался бы до воды, то наверняка лопнул бы от жадности, поглощая живительную аш-два-о. мне сейчас бы, наверное, сгодилась бы и грязная вода из лужи, или мутная, дурно пахнущая из болота. Да что там говорить… Я бы даже и от морской солёной не отказался бы… В глубине души понимая, что именно так и сходили с ума те, кто оказался посреди моря без пресной питьевой воды.

— Саня! — внезапно что-то прокаркал, хрипя мне прямо в ухо, Лёшка. — Глянь туда! Там действительно что-то есть или это мне только кажется.

Я лениво поднял глаза, глядя мутным взором туда, куду он тыкал пальцем. Мне сейчас было глубоко по фигу, есть там что-то или нет, если это конечно не вода…

— Что? Уже миражи стали мерещиться? — вяло спросил я у него.

— Да, нет, вроде бы… Мне кажется, что там точно что-то есть.

— Опять людоеды на колеснице?

— Не знаю… Сам посмотри.

Я стал усиленно вглядываться вдаль. И поначалу ничего не увидел, кроме всё той же пустынной панорамы. Но потом, приглядевшись, заметил какое-то марево на горизонте. Не совсем в той стороне, куда мы двигались, а как будто чуть левее. Сперва я подумал, что это просто горячий воздух над землёй создаёт видимость того, что там что-то есть. вглядываясь, напрягая пересохшие глаза, я всё-таки убедился, что там действительно что-то есть. если только это у нас не массовые галлюцинации, возникшие на фоне общего обезвоживания.

— Что это может быть? — переспросил я у брата.

— А хрен его знает.

— Ну, если даже ты, со своим опытом снайпера не можешь толком ничего разглядеть, то что ты от меня-то хочешь?

— Там… Там что-то движется.

— Если это опять дикари, то я уже готов сдаться в плен, лишь бы меня напоили водой, пусть даже тёплой и противной на вкус.

— Ты ничего не слышишь? — вдруг спросил брат.

Я прислушался… Ветер воет… Но как-то странно он завывает. Или к ветру действительно примешивается какой-то посторонний звук? Ну, точно… Звук есть. Но что это? Трудно понять… Хотя роде бы даже что-то знакомое.

— Машина… — с ошеломлением в голосе проговорил Лёха.

— Что? — опешил и я.

А и правда… Звук больше всего напоминал звук работающего движка автомобиля. Причём, глушитель на той машине, явно не был установлен. Либо он прогорел к чертям собачьим.

— Похоже, что ты прав. — согласился я с братом. — Только чем нам это грозит? Ты на всякий случай держи пистолет наготове! Но только не на виду.