Время разбрасывать камни, и время собирать их (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 15

Мои мысли пронеслись быстро, как пуля… Ну а потом, как говорится, «началось в колхозе утро». Мальчики налево, девочки направо. Котелок с кипятком и чай с печеньками. В роли печенек, выступали сухие, как бумага, галеты из сухпайка. Но, на безрыбье и щуку раком…

Солнце взбиралось всё выше и выше, карабкаясь по серому небу, подкрашивая его лазурью. Что я заметил странного, так это то, что с облаками как-то не задалось. Я ещё надеялся, что утренний туман, что стелился по земле рано поутру, поднимется в небо, чтобы стать облаком. Хрен там. Растворился, как и не было его вовсе. Вот только что был, и вот его уже нет.

Мы не стали задерживаться на месте ночлега. Как только все сделали свои дела, так и тронулись в путь. А путь наш уже лежал в сторону гор. Это сперва они казались далёкими и как будто недосягаемыми, а вот уже и подъём начался. Сперва пологий и прямой, но ещё немного, и мотор уже начинает работать, прилагая больше усилий, а следовательно, и расход топлива увеличивается. Хорошо ещё, что нет необходимости подключать передний мост. Экономия, как никак.

Дороги нет как таковой. Лишь только местами попадаются следы того, что она когда-то тут была. Но вот следов, что по ней кто-то ехал уже и нет вовсе. Даже удивительно. Вот помнится в лучшие времена, археологи находили даже отпечатки ног человека, прошедшего по глинистой дороге многие тысячи лет назад. А тут… Как будто и не было никогда и никого…

Но мы уже видели руины и другие следы цивилизации. Так что сомневаться не приходится. Люди были. Но вот будут ли они в будущем? Вот в чём вопрос.

Хотя, учитывая нашу встречу с людоедами, какие-то люди всё-таки остались. Да и Авдеев рассказывал про эпическую битву против голозадых дикарей. Но люди ли это? Две руки и две ноги — это ещё не признак того, что перед тобою человек. Сколько прошло времени с момента апокалипсиса? Почему так быстро деградировали те, кому суждено было выжить? Или человек такая скотина, что стоит только лишить его всех благ цивилизации, как тут же он превращается в хищного зверя, готового перегрызть глотку ближнему своему?

— Тормози! — внезапно заорал командир, прерывая поток моих философских мыслей о судьбе человечества.

Но я и без его команды уже жал на педаль тормоза. Просто его крик, буквально на доли секунды опередил мои действия. Но остановился я так резко, что все, кто был в машине вместе с разными незакреплёнными вещами по инерции полетели вперёд. Какая-то сумка даже ударила меня по затылку. Хорошо ещё, что это было что-то мягкое, а не приклад автомата, например.

Слова возмущения и матерные выражения нарушили утреннюю тишину, заглушая шум работающего двигателя.

— Все живы? — скупо спросил наш командир.

— Нормально. — откликнулся Лёха.

Остальные поворчали, но в общем, промолчали.

— Что это было? — спросила Маринка.

— Гейм овер. — ответил я, не задумываясь о том, что кроме Лёшки меня вряд ли кто тут поймёт.

— Фух… — громко выдохнул Авдеев и вышел из машины.

Я последовал его примеру, предварительно заглушив двигатель. Мы стояли на краю глубокого обрыва. Провал образовался, скорее всего давно, поскольку камни уже успели обрасти бурым мхом. Именно из-за этого пропасть была не слишком-то и заметна издали. А то, что эта ямка поджидала нас практически за поворотом, делала эту ловушку ещё опаснее.

— Я думал, что ты не успеешь…

— Не переживай, командир! Всё под контролем.

— Может мне лучше за руль сесть? — спросил генерал.

— А ты уверен, что у тебя больше опыта вождения, чем у меня?

— Да ну тебя! Всё время забываю, что ты не тот пацан, как выглядишь.

— Ну что? Приехали? — спросил Лёшка, присоединившись к нам.

Девчонки тоже повылазили из тачки, но по другим причинам. Похоже им срочно приспичило. Причём, всем сразу. Но за неимением растительности в виде придорожных кустиков, они отправились на поворот дороги, скрывшись от наших глаз.

— Что будем делать, командир?

— Сухари сушить. — попытался пошутить Авдеев. Но его шутка явно не зашла.

— Хорошо ещё, что тут есть где развернуться.

— Развернуться, чтоб вернуться. — пробормотал генерал.

— Возвращаться — плохая примета. — напомнил я расхожую истину.

— А что ты предлагаешь?

— Когда мы ехали я заметил ещё одну ложбинку, но она уходила круто вверх, и была довольно узковата. Тогда я не придал этому значения. Но сейчас вот вспомнил.

— Как далеко? — поинтересовался Лёшка.

— Метров триста. Может чуть больше.

— Я сбегаю гляну. — тут же оживился брат.

— Беги, сайгак! — подбодрил его я. — Только девчонок наших не распугай. Они там за поворотом туалет устроили.

Но девочки уже возвращались обратно. Так что Лёха медлить не стал, прихватил свою винтовку и скрылся за поворотом.

— Разворачивайся! А я если что подскажу.

Пятачок перед обрывом и на самом дел был не такой уж и большой, чтобы лихо на нём разворачивать неповоротливую «буханку». Но я в несколько приёмов всё-таки развернулся, не прибегая к помощи Авдеева.

— Эй славяне! — раздался Лёшкин голос откуда-то сверху.

Задрав голову вверх, я попытался разглядеть братишку. Он оказался гораздо выше, чем я предполагал.

— Ну что там? — крикнул командир.

— Есть тропа. Узковата, но УАЗ пройдёт.

— А дальше не глядел? Куда нас эта козья тропа приведёт?

— Пока, сколько видно, всё в норме.

— Пробегись ещё подальше. А то вдруг и там такая же яма нас ждёт.

— Принял. — откликнулся Лёшка.

И снова наступила тишина.

— Вот такие пироги с котятами. — проговорил Авдеев.

— А ты думал, что для нас тут дорога будет коврами устелена?

— Может стоило вернуться и обогнуть горы…

— А нам горючки-то хватило бы? Ты же видел, во что превратилась заправка перед городом. Выгорело всё дотла вместе с подземным резервуаром. А буровой вышки, чтобы добыть нефть из-под земли у нас собой нет.

— Но могли же остаться какие-то машины. Пусть искорёженные, но ведь в баках… — попытался найти хоть какой-то выход наш командир.

— Если не сгорели сразу, то вряд ли там от бензина что-то осталось. Либо выдохся, либо… Короче. Я не химик, но знаю, что от бензина, проскучавшего лет тридцать в не самой герметичной таре, вряд ли что останется. А то что осталось, сгодится только для того чтобы сгубить движок. Ну или чтобы поджечь что-нибудь ненужное.

— А ты, Санёк, умеешь поднять настроение. — присоединилась к разговору Елена.

Анечка стояла рядом с ней, держа её за руку. С момента волшебного воссоединения с мамой, она не отлипала от неё ни на минуту.

— Я реалист. И пытаюсь думать реалистично, а не витать в облаках, ожидая, что помощь придёт с небес. Хотя, как я убедился, чудеса всё-таки случаются. Но, боюсь, что лимит удачи нами уже исчерпан до дна.

— Эй! — снова послышался голос откуда-то с небес. — Есть дорога.

— Отлично. — прокомментировал Лёшкины слова Авдеев.

— Мне возвращаться?

— Нет. Жди нас там! Мы тебя подберём по дороге.

Забирая всё круче, наш УАЗик карабкался в горы. Я уже перешёл на пониженную передачу. Иначе было бы сложно забираться под таким углом. Все остальные, включая Авдеев уже вышли из машины. Командир двигался впереди, а остальные позади машины. Скорость передвижения упала до скорости хромого пешехода. Но, самое главное, мы двигались вперёд. А движение — это жизнь.

Через некоторое время мы перевалили через кучу камней, и дорога пошла под уклон. Думаете мне стало легче? Да хрен там… Я уже сидел весь потный, сжимая руль. Колёса скользили по камням. Приходилось удерживать машину на узкой тропе, чтобы она не съехала в кювет. Ведь кюветом тут служила довольно-таки глубокая пропасть сразу за обрывом. В общем… Крадусь. Ползу, как черепаха.

Авдеева уже сменил Лёшка, которого мы наконец-то нагнали. Тут по этим горным тропкам, пешкодралом-то побыстрее будет. Но это если налегке… А у нас вещей, как у тех цыган, что всё своё везут с собой.