Геном хищника. Книга шестая (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 27

А вот того, кто здесь кашеварил, и которого мы явно спугнули, видно не было. Только шлейф на сканере, который тянулся в дальнюю часть помещения, которую я ещё не видел. Я застыл, привыкая к новому освещению и температуре, настраивал чуйку, подстёгивая геном. Типа принимай новые вводные, загружай в свой аналитический центр и перестраивай мышечную активность, чтобы быть готовым к любым неожиданностям.

Меня подтолкнул Купер. Типа чего стоим, кого ждём. Бурчащий шёпот он тоже слышал и вертел головой, пытаясь просчитать акустику помещения. И сам шуметь не стал. Молча кивнул на дробовик, показывая, что готов. Всегда готов, пионер Аркадии, блин!

Впрочем, как и я. Я высунулся из-за угла и срисовал тёмный силуэт, подсвеченный в проёме небольшого тоннеля, пробитого в стене. Даже не тоннель, а нора с неровными краями. Где-то метр в диаметре, и почти на всю высоту норы там стояло что-то непонятное. Собака? Обезьяна? Очень странный чёрный человек? Или сразу всё это вместе…

Сгорбленная фигура стояла на четвереньках, выпятив широкую морду, буквально набитую кривыми зубами. Когда этому чуду раздавали правильный прикус, эволюция точно покурить вышла. Нижнюю челюсть будто приладили, отобрав её у пираньи, а верхнюю отжали у кого-то из крысиных. Там тоже было два пучка клыков, сжатых в два резца. Сразу над челюстью начинался плоский лоб, в центре которого красным светился круг, похожий на солнышко с короткими зубчиками-лучами. Похоже было на свежее, ещё раскалённое клеймо.

Я моргнул, отгоняя мысль, что передо мной какое-то дьявольское отродье, пришедшее к нам сразу из жаркого ада. Очень уж казалось, что существо, сделано из магмы и является каким-нибудь духом вулкана. Глаза горели красным огнём, а по бугристой шкуре тянулись красные прожилки, будто оттуда вытекает лава.

Б-рр! Нет, даже Аркадия не удивляет настолько! Плоть и кровь, просто на повышенных температурах, а в зрачках отражается огонь от обсидиановых вставок. Передние лапы так вообще были похожи на человеческие: форма и длина. Ладоней видно не было, но учитывая довольно тонкие и аккуратные склянки из обсидиана, пальцы у него должны были быть вполне ловкими.

Существо заметило меня и приоткрыло пасть. Потом довольно громко и отчётливо, но совершенно непонятно, прохрипело какую-то абракадабру и отступило на шаг.

— Это кто у нас там такой говорливый, — промычал Купер через маску, проходя мимо меня в комнату. — Твою же мать! Это что за рыба-песец такая?

Рявкнул он так, что даже маска его не заглушила. Существо среагировало соответственно: разрядилось порцией абракадабры на хриплых и явно повышенных тонах. Так сочно и универсально, я бы даже сказал, мультиязычно высказало всё, что о нас думает.

— Ты ухи переела, рыба? Кого… — возмущённо пробухтел Купер так, что я не разобрал его версию, как нас назвали.

В общем, контакт с иной цивилизацией пошёл как-то по одному месту. «Рыба» ещё раз нарычала на нас и резко развернувшись, шустро ускакала в тёмный провал норы.

— Какая фифа трусливая, — фыркнул Купер, включая фонарь и просвечивая не только эту нору, но и соседнюю.

Я тоже уже спокойней рассмотрел все углы этой странной мастерской. Насчитал восемь нор от пола до потолка. Шесть проходных, а по двум было непонятно — проходы были завалены черепами. В одном уже обработанные, в другом свежие. Многие ещё с кусками шкур и мяса. Все от монстров: от игуан и кайманов до чего-то, похожего на рыб и птиц. Похоже, люди тут закончились и местные «умельцы» перешли на другую живность.

— Скорее обидчивая, — прошептал я, услышав отдалённый вой, прилетевший из верхней норы.

Ему ответили, и не только Купер. Но если он лишь снова выругался, то крики этих странных «Детей солнца-духов вулкана» понеслись уже из каждой норы. В том числе и пронеслись у нас за спиной. Я то ли сам представил, либо чуйка так нарисовала, но будто бы увидел, как один из этих «аборигенов» выскочил сейчас на холм и воем созывает всю округу. На сканере замелькали тени, а мастерская полностью погрузилась в тень, налетающую на нас со стороны нор.

Существа приближались, шли плотно и быстро. Перерыкивались друг с другом так, будто индейцы на охоте с улюлюканьем. Только хриплым и жёстким.

— Кажется, с местными мы не подружимся, — прогудел Купер, забрав у меня звание капитана-очевидность. — Чересчур дикие туземцы…

Он отступил к верстаку, по ходу довольно громко присвистнув и прихватив горсть неизвестных эссенций из обсидиановой плошки. Прижался к стене в углу, но тут же с шипением отпрянул, обжёгшись об одну из красных вставок. Ясно, со стенами не тискаемся. Я достал «чезет» и встал к нему полубоком, чтобы держать под контролем и норы, и проход, через который мы здесь оказались.

Крики уже ворвались в комнату, и вслед за ними из нор, как пробки из бутылок, полетели чёрные сгустки. Глаза горят, а красное солнышко во лбу пульсирует. Пальцы у них действительно были человеческими, в руках оружие: короткие заточенные обсидиановые клинки. В первой партии выскочило трое. Из нижней норы, из средней и из боковой.

Будто игра какая-то, где молотком нужно хомячка пристукивать, выскакивающего из разных норок. Ладно, поиграем!

Первый, который вылетел, врезался в заряд дроби от Купера, выронил клинок и, раскинув руки, улетел обратно. Второго уже принял я. Также эффектно отбросить его не получилось, пули, будто разрывные пробили шкуру, выплеснув наружу пучки яркой, горячей крови. Монстр брыкнулся на пол, подставив затылок, и поймал туда контрольный. Купер за это время разделался с последним. Но, по сути, это было только начало!

Сразу несколько «диких», тесня друг друга, появились в коридоре. А из нор, уже из других, выскочила новая партия «хомячков». Я опустошил магазин, расстреливая набегающую толпу и уворачиваясь от полетевших в меня обсидиановых дротиков. Целиться было просто, красные круги на голове выступали в роли идеальных мишеней. Светились настолько ярко, будто я в коллиматор целился. Сложность была только одна — с первого попадания пробить их не получалось.

Купер положил ещё двоих, а третьего успел принять только обрубком на дробовике, который заменял ему рукоятку. Пробил по зубам монстру, выбив половину нижнего ряда, но врага не свалил. Мало того что потерял дробовик, так ещё и пропустил удар клинком, который ему воткнули в ногу. Он зарычал, не хуже, чем монстры, схватил руку монстра, выдернув осколок из ноги, и воткнул его в шею монстру, попутно ломая и выкручивая руку.

Кажись, кайман проснулся! У меня на сканере прям мигнул и раздался вширь его маркер. Купер — плохой пример, но, похоже, и у правильно инициированных разные стадии пробуждения генома бывают. Обдумывать этот феномен было некогда, крики и рычание в норах усилились, а в коридоре появился следующий монстр. Уже один, но такой крупный, что через коридор ему приходилось протискиваться. Зато и увернуться было некуда. Он поднял руки, скрестив их перед лицом, и пёр на меня, не реагируя на попадания в корпус.

Я попадал, я пробивал, но шкура была толще, чем у остальных, и выглядела словно каменная, всё с теми же красными прожилками в трещинах. Стало жарко, и уже непонятно, от выстрелов и толкучки или конкретно от этого усиленного мутанта. Я выдал полный магазин, расковыряв грудину монстра до красных облезлых пятен, но этого всё равно не хватило. Он уже вырвался из тесного коридора, распрямил плечи, раскидывая руки в стороны. В каждой по короткому тычковому клинку, пасть открыта, и оттуда снова на мультиязычном дорычалось, что мы не подружимся.

И это мягко говоря.

— Зря ты так реагируешь, — ответил я, вынимая кукри из-за спины.

Он прыгнул, замахиваясь и намереваясь ударить сверху, но в последний момент рванул в сторону, попытавшись порезать меня по ногам. Хитрый, вертлявый, и пусть строение ног у него уже отличалось от человеческого, но скорости и резвости у него это не отнимало. Я чуть не пропустил этот выпад, в последний момент разминувшись с осколком буквально на миллиметр. Обсидиановый клинок распорол штанину, и до кожи не достал лишь каким-то чудом.