"Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ) - "Гоблин - MeXXanik" - Страница 89

— И что скажешь? — уточнил гость.

— Иванов при одном упоминании о Чехове в такую ярость впадает, что пена с губ срывается. Очень скоро их дороги снова пересекутся. Оба роют под Васильевскую лавку. И когда нароют, то даже я не знаю, на кого бы поставил, — честно ответил Зимин.

— Хорошо, — задумчиво пробормотал гость, глядя в панорамное окно. — Пусть схлестнутся. А победителю мы предложим сделку, от которой он не сможет отказаться.

Кухаркино дело

Фома был счастлив покинуть платную стоянку.

— Ты очень болезненно относишься к тратам, — заметил я.

— Я бережливый, — ответил парень. — Деньги не с неба падают. Одно дело платить за что-то полезное, но ежели на глупость всякую пускать…

— Вот поэтому ты и пришелся по душе Любовь Федоровне, — я усмехнулся и посмотрел в окно. — Ты успел перекусить?

— У нас сегодня промокация выходного дня будет, — довольно улыбнулся парень. — Дома всегда вкуснее.

— Я тоже пропустил завтрак и неудобно было на встрече заказывать себе блюда.

— Почему неудобно? — с интересом уточнил парень.

— Мы договорились пересечься за чаем.

— И ваш приятель был бы против, ежели вы заказали себе чего-то поесть?

— Так не принято, — терпеливо пояснил я. — Было бы невежливо, если я заказал еду, а приглашенный мной гость не был бы голоден. И ему пришлось наблюдать за мной, пока я ем.

— Чудные у вас правила, вашество. Я вот думаю, ежели ты хочешь есть, то ешь.

— Вот потому тебе и надо обучиться манерам. Бабушка права.

Я ожидал, что Фома смутится, но он довольно ощерился.

— Учиться я люблю. Это всегда к месту. Никогда не угадаешь, что надобно будет в жизни знать. Я вот однажды ногу распорол на охоте. Обычно все заживало хорошо. Но в тот раз что-то не срослось. И лекарь предложил мне ногу енту оттяпать.

— О как, — поежился я.

— И пришлось мне попроситься на постой к одной бабульке, которая лесу жила, да травами правила здоровье. Еле доковылял до ее избы. Поначалу бабка та меня погнала. Говорит, мол, зачем мне лишний рот. Ты ж непутевый… — парень горько вздохнул, словно вспомнил еще о чем-то не особенно приятном. — А я пообещал ей крышу поправить, как на ноги встану. Крыша у нее просела так, что до весны бы не устояла и рухнула.

— И ты это понял, — кивнул я.

— Соврал я бабке той, — не стесняясь сообщил Фома и пояснил, — выбора у меня не было. Если она бы не взялась меня лечить, то обратно в деревню я не выбрался. Так и сгинул в том леске. И нашли бы от меня только косточки. Потому как волков в тех местах хватало.

— Дела, — протянул я, раздумывая о том, что, по сути, мало знаю о своем помощнике.

— Так вот и взялась та бабуся мне ногу пороть…

— Что? — уточнил я.

— Она уже зажила и пришлось шкуру распороть, чтоб рану прочистить. Ох и орал же я, вашество, — хохотнул парень. — Так что даже мыши со двора сбежали. Но бабулька та дело свое знала… Через пару недель я даже смог вставать на больную ногу. Потом и крышу ей поправил, и забор. И даже баню завалившуюся поставил.

— Повезло вам встретить друг друга, — кивнул я.

— Меня та бабуся научила кой-какие травы распознавать и правильно их заготавливать. Там особая наука, вашество.

— Так ты травник?

— Немного, — скромно признался помощник. — Уходить мне пришлось, когда поправился. Потому что успел вызнать, то и запомнил. Но потом пару раз пригождалось мне сорванные травы.

— Потрепала тебя жизнь, — скорее для самого себя произнес я.

Фома с какой-то невыразимой тоской вздохнул и опустил кепку, чтобы я не смог рассмотреть его глаза через зеркало заднего вида.

— Тяжело иногда приходилось, вашество. Но я крепкий. Меня так просто не прибить.

— Я хочу, чтобы ты остался в моей семье так долго как сам пожелаешь, — деловито продолжил я. — Школа для помощников принимает учеников любого возраста. Там тебя научат простым правилам этикета, манерам и основам законов. Если что-то ты уже знаешь, то сдашь экзамен…

— Экзамен? — осторожно уточнил парень. — Прям как в енституте?

— Почти, — я скрыл улыбку. — И я сразу хочу тебе сказать, что даже если ты чего-то не сможешь сдать, то это не страшно.

— Но мне же тогда корочку не оформят, — нахмурился слуга.

— А мне она и не нужна, — беспечно отмахнулся я. — Ты парень смышленый и главное ухватишь. Этого будет достаточно.

— Хорошо, — с облегчением улыбнулся Фома. — А то я переживал, что ежели не подойду, то вы меня того — турнете.

— Нет уж, — я покачал головой. — Такая корова нужна самому.

Деревенская шутка пришлась по душе моему помощнику, и он расслабился.

— Вы и сами, вашество, иногда говорите не по городскому.

— Это ты верно подметил. Каждое лето бабушка увозила меня в деревню. Там и воздух был другой и люди иные.

— Бабушка у вас строгая, — заметил слуга.

— Она справедливая и просто так никогда домашних не тиранила. Но и спуску не давала, если что не так.

— Как она на меня тогда глянула…— парень передернул плечами. — Меня аж пробрало. Будто все кости вынула и обратно вложила.

— Она сильная некромантка. К тому же долго работала судьей и опыт у нее будь здоров.

— Адвокат лучше, — пробормотал парень и смущенно пояснил, — защищать людей куда приятнее, чем решать их судьбу.

— В этом ты прав. Такой ответственности и врагу не пожелаешь.

— Хорошо тем, кто продажный, — беспечно развил свою мысль помощник. — Там уже совести нет и ничего не мучает. А ваша бабуля из другой породы.

— И ты так просто это понял? — удивился я.

— Я ж с ее дружиной во дворе успел поговорить. Они мне много чего поведали. И уважают она вашу Софью Яковлевну.

Фома притормозил у пекарни и обернулся ко мне, сияя глазами.

— Я возьму свежих булочек, вашество? Вам точно не помешают.

— Конечно, — согласился я.

Фома вышел из салона и побежал к небольшому магазинчику с вывеской «Хлеба всякие». Я проводил его взглядом и в очередной раз поразился тому, как Фома умел общаться с людьми и вызывать доверие. У него был природный дар располагать к себе собеседников. Или это свойство характера заставляло людей ощущать к нему симпатию.

Когда парень вернулся в машину, то жевал рогалик и протянул мне кулек с сухариками, присыпанными тмином.

— Погрызите, вашество. Еще горячие, только из печи.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я и на пару минут оказался занят.

У въезда в арку Фома на мгновенье затормозил и нахмурился.

— Кто-то у порога ждет, — сообщил он, закатывая машину во двор.

Я стряхнул крошки с колен и бегло осмотрел лицо в зеркало. Не хотелось мне выглядеть небрежно при внезапных посетителях.

На ступенях порога и впрямь сидела гостья. Ею оказалась невысокая приятной полноты женщина в бежевом платье и стеганном цветастом жилете, какие обычно носили работницы швейных мануфактур. Светлые песочного оттенка волосы были собраны под косынку. В руках женщина держала ридикюль, сшитый из лоскутков того же цвета, что и жилет. Она поднялась на ноги и одернула платье, приводя себя в порядок. Судя по смятому краю подола, ждала она нас долго.

— Здравы будьте, господин адвокат, — женщина поклонилась и прижала сумку к груди. — Простите, что пришла к вам в выходной. И без записи. И…

Она перевела дыхание, очевидно, пытаясь справиться с волнением.

— Добрый день, — я тепло улыбнулся посетительнице. — Меня зовут Павел Филиппович. А как вас величать?

— Зинаида Лыкова, — женщина вновь поклонилась.

— Давайте пройдем в дом, — предложил я. — Вы не откажетесь от чая с булочками?

Только тут я заметил у самой двери корзину, прикрытую салфеткой.

— Это я вам принесла, — покраснела Зинаида. — Хотела угостить. А тут какая-то еще женщина пришла и накричала на меня, что я без очереди… Но я так и не поняла, что за очередь.

— Не берите в голову, — отмахнулся я. — А вот авансом оплата не обязательна.

Я отпер дверь и взял корзину.