Драконья целительница (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 4

Я не стала спорить. Прошла в уборную и принялась за работу, сердито приговаривая:

– Вы бы лучше стульчак не уделывали, господин дракон. Большой вроде мальчик.

Глиссон со свирепым видом заглянул в уборную.

– Поговори мне тут еще! Чисть давай, чтоб все сверкало!

– И поговорю! – ответила я, заливая все жидкостью для уборки и свирепо орудуя тряпками. – Я не ваша рабыня, чтоб вы мне рот закрывали.

– Шашлык бы из тебя сделать, – процедил Глиссон.

– Уже пытались, не получилось, – усмехнулась я.

Через десять минут уборка подошла к концу. Я вышла из палаты, закрыла за собой дверь и прошла к посту Минны. Та подняла голову от карт пациентов и устало посмотрела на меня.

– Что?

– Глиссон курит чар-траву, – ответила я и положила перед ней монетку в два дуката. – Дал мне это за молчание.

– Хорошо, – кивнула Минна. – Целитель поговорит с ним. Работайте дальше.

В другой палате лежал немолодой седовласый дракон. Судя по сопровождающему листу, его звали Майлз Шеридан и в клинику он попал с грудной жабой.

– Добрый день! – приветствовал он меня с легким поклоном. – Спасибо, что пришли.

– Здравствуйте, господин Шеридан, – улыбнулась я. – Конечно, пришла, это же моя работа. Как вы себя чувствуете?

– Намного лучше, чем вчера, – сообщил дракон и показал мне книгу. – Чтение отвлекает.

Уборная сверкала идеальной чистотой. Я вымыла пол, почистила унитаз и раковину, собрала мусор и сказала:

– Всегда приятно встретить джентльмена.

– Всегда приятно пообщаться с леди, – с достоинством ответил дракон. – Я искренне сочувствую вашему горю. Удивительно, с какой силой вы с ним справляетесь.

Похоже, о том, что последний человек клана Доннели теперь работает в больнице, знают все без исключения. Когда только успели…

– Работа отвлекает, – сказала я.

– У меня юридическая контора в Фернсе, – сообщил Шеридан. – Если вам понадобится помощь, не стесняйтесь и приходите. Когда-то я вел дела с вашим дедом и прадедом и обязательно вам помогу.

Я искренне поблагодарила дракона за поддержку и пошла работать дальше.

С остальными пациентами болтать не пришлось. Драконы непринужденно делали вид, что меня не существует. Только у них есть эта чудесная способность смотреть на человека, как на мебель. Особенно, когда этот человек чистит уборные и моет пол в палате.

Конлет Юргенс лежал в последней палате. Когда я вошла туда, то на мгновение замерла, глядя на него – он был похож на обгорелый кусок дерева, а не на живое существо.

Сопровождающий лист подсказал, что Юргенс выдохнул пламя в человеческом облике. И не сразу сумел его сбить. Теперь на несколько месяцев лучшие друзья Юргенса это обезболивающие и мазевые повязки. И лекарства от сердечной недостаточности – поэтому его и перевели из ожогового.

– Добрый день! – улыбнулась я. – Меня зовут Шейл, я сейчас уберу в палате, а потом принесу вам еду и покормлю.

– Добрый день, – прошелестел Юргенс. – Спасибо, но не смотрите на меня, пожалуйста. Мне стыдно.

“Стыдно”, – повторила я. Это был молодой и сильный дракон, и то, что он сейчас лежал вот так, беспомощным и жалким, было для него невыносимо.

– Вам нечего стыдиться, господин Юргенс, – ответила я. – Думайте о том, как поправиться, вот и все.

Я проверила артефакт, который делал особую очистку воздуха – отлично, работает без нареканий. Вымыла палату и уборную специальным средством.

– Ну вот. Скоро ужин, я приду вас покормить. И не стыдитесь меня, договорились?

Юргенс дернул правой рукой, словно хотел прикрыться.

Я вынесла мусор, обработала руки и одежду очищающим зельем из большого разбрызгивателя, а тут и ужин подоспел. Я катила большую каталку с едой из одной палаты в другую и выслушивала:

– Снова эта мерзость. Ненавижу больничное питание.

– Снова паровая рыба? Как это вообще можно есть?

– Нет, я определенно закажу нормальную еду из ресторана.

– Настучала про чар-траву? Проваливай, пока я это хрючило тебе на голову не надел!

– О, красная рыбка с овощами! Замечательно, Шейл, спасибо вам большое. К ней бы розовое вино, выдержанное в дубе, и это был бы подлинный пир.

– Спасибо, господин Шеридан, – устало сказала я. Даже полную смену не отработала, а на ногах едва держусь. Дракон улыбнулся.

– Не забудьте и сами поужинать, Шейл, вы бледны.

Я в очередной раз поблагодарила его за заботу и, выкатив тележку из палаты, тотчас же в кого-то въехала.

Глава 5

Грандмастер Магеран прошипел что-то очень злое и смахнул с халата невидимую пылинку. Потом перевел взгляд на меня и с язвительной улыбкой произнес:

– Штраф два дуката.

– За что это? – ответила я, тоже улыбаясь и чувствуя, как это его бесит. – Я не обращалась к вам на “ты”.

– За нерасторопность и неаккуратность, – процедил Магеран. – Ты чуть меня не сбила.

– Или за то, что на мне королевская защита, и вы не можете меня убить?

Минна поднялась за своей стойкой, не зная, к кому спешить на помощь. Я перехватила ручку тележки поудобнее, откатила ее в сторону и сказала, наслаждаясь тем, как тяжелеет лицо грандмастера:

– Я обращусь в попечительский совет по поводу этичности ваших действий. Не думаю, что там одобрят эти штрафы. В моем трудовом договоре они вообще не прописаны… кстати, где он?

Известно, где. Нигде. Магеран не имеет права взять на работу дипломированную целительницу и поставить ее санитаркой. Конечно, бывают тяжелые времена, когда целители сами разносят лекарства и моют полы, но сейчас явно не тот случай.

Договор он, конечно, составит. Придумает, как извернуться. Но штрафы точно не пропишет.

– И еще один вопрос, – не отставала я. – Почему ваши пациенты в вашей больнице курят чар-траву? В отделении сердечных болезней она просто тихий убийца. Но кто-то его сюда проносит, кто? Ваши целители или вы сами, возможно?

А вот теперь Магеран изменился в лице. Все, что я видела в нем до этого, просто бледнело перед этой смертоносной яростью.

– Чар-трава? – уточнил он, и мы с Минной синхронно кивнули.

– У господина Глиссона, – уточнила сестра-помощница.

Магеран кивнул и быстрой походкой направился в сторону палаты рыжего. Хлопнула дверь и полетел такой поток брани, что мы с Минной так и замерли.

За языком в больнице не следят. Ясно-понятно. Так и запишем.

– Глиссон здесь лежит, чтобы избежать призыва в армию, – сообщила Минна. – Нет у него никаких проблем с сердцем, здоров как бык.

– Похоже, кончилось его безделье, – сказала я. – Вон как грандмастер раскричался.

Минна вздохнула.

– Идите кормить Юргенса.

На ужин Юргенсу полагались особые питательные смеси и витамины. Войдя в палату, я снова поздоровалась, и Юргенс едва слышно откликнулся:

– Спасибо вам…

– Это моя работа, – сказала я, аккуратно усаживая его под нужным углом. На какое-то мгновение мне сделалось страшно: Ирина Кузнецова никогда не кормила больных через зонд. Что, если я как-то пораню несчастного, поврежу? Смесь пойдет не туда, куда надо?

Но руки Шейл действовали сами, будто никак не зависели от воли. Обработали трубки для питания, установили умело и ловко, начали подачу еды. Юргенс устало прикрыл глаза. Надо будет спросить у Минны или ее сестер, кем он был раньше. Конечно, это ужасно: вот ты молод, здоров и полон сил, а вот лежишь в больнице и вынужден есть и пить через трубочку.

Но жалеть его не надо. Жалость унижает, потом он вообще не выберется из черных мыслей.

– Любое лечение занимает время, – сказала я. – Надо терпеть. Терпеть и ждать. Однажды все обязательно будет хорошо, вы выйдете из больницы и будете жить дальше.

Юргенс посмотрел на меня так, словно искренне в этом сомневался. Когда ужин закончился, я осторожно почистила ему зубы, смазала губы и лицо особым кремом, и Юргенс улыбнулся.

– Вы очень добрая, – выдохнул он. – И я… соболезную вашей потере. Это огромное горе, вот так лишиться всей семьи.