Следующий (СИ) - Агишев Руслан - Страница 15

— Вот, кажись.

Повернулся к шкафу, а там…здоровенная, с человека ростом, крыса! Морда премерзкая, спереди два острых зуба торчат, глаза-бусинки смотрят зло, жадно.

— Господи, господи, адский зверь…

В миг от выпивки и следа не осталось, стал трезв, как стеклышко.

— Господи, спаси и помилуй, спаси и помилуй! — снова и снова повторял Гарт, крестясь прямо со свечкой в руке. — Господи!

В какой-то момент от жуткого страха затрясся, издал громкий вопль и рванул из кухни.

7. Близкая угроза

Дом барона Воронцова

Задержавшись у зеркала в холе, баронесса бросила на свое отражение придирчивый взгляд. Легкими движениями разгладила несуществующие складки, поправила невесомую шаль на плечах. Некоторое время смотрела, недовольно качая головой. Затем неуловимо дернула плечиками, чуть склонила голову в изящной кружевной шляпке, и все, нужный образ создан.

— Алисия, баронесса Воронцов, — громко проговорила она, сверкнув глазами из под длинных ресниц. — Баронесса… хорошо звучит, а вот госпожа графиня звучит еще лучше, — загадочно улыбнулась при этом, словно знала что-то такое, чего еще никто не знал. — И кто знает, кто знает…

Супруг ей немного о своей службе рассказывал, но его по многозначительному молчанию в ответ на ее некоторые вопросы догадывалась, что при Дворе им очень довольны. Подруги вдобавок пересказывали весьма интересные слухи о новой высокой должности и даже титуле для барона, что вот-вот должно было случиться. Вот и «гуляли» в ее голове «сладкие» мысли о ее новой графской жизни, о большом просторном доме в столице, о светских приемах, где она будет блистать наравне с другими графинями и княгинями.

— Лиза, мою сумочку!

Тут же раздался шорох, и из-за угла выскочила ее личная горничная с крохотной сумочкой в руках.

— Вот, госпожа баронесса, ваша сумочка, — протягивая сумочку, она сделал легкий книксен.

— Что это за вид такой? — баронесса недовольно оглядела девушку, отмечая красные заплаканные глаза, темные круги под ними.

— Ночью меня немного знобило, госпожа баронесса, — тихим голосом ответила горничная, при этом не поднимая глаз. — Но все уже хорошо, и мне гораздо лучше.

— Хорошо, Лиза. Но больной больше не смей подходить ко мне, — Алисия брезгливо поджала губы, словно от девушки несло чем-то нехорошим.– Я ухожу навестить свою подругу, и буду к вечеру. А ты, не своди глаз с этого, — и произнесла это так, что сразу же стало ясно, кого она имела ввиду.

Баронесса еще раз смерила ее строгим взглядом, а потом со вздохом вышла из дома.

— Что за день такой? — фыркнула она, раскрывая над головой белоснежный кружевной зонтик. Как и всякая благородная дама, она должна была беречь свою кожу от солнца. Ведь, загар никак не приличествует для дамы ее положения, отличая лишь женщин из низшего сословия. — У Лизки глаза на мокром месте, словно проревела всю ночь. Не дай Бог, эта дура завела с кем-то шашни, и принесет кого-нибудь в подоле. Узнаю, немедленно велю выпороть. Еще этот кучер допился до чертиков…

С кучером, и правда, неприятность случилась. Этот пьянчуга допился до того, что ему стали здоровенные крысы чудиться. Среди ночи так орал, что весь дом всполошил. Когда его слуги вязать начали, то брыкался, не хуже жеребца. Еле-еле угомонили, а потом в лечебницу отправили.

— Скажу Александру, чтобы выпорол его, как вернется.

Ступив с крыльца на тротуар, женщина гордо вскинула голову, поджала губы без единого намека на улыбку. Словом, приняла тот независимый, холодный вид, который и отличал особу благородного сословия. Женщины попроще — кухарки и прачки из соседних домов, купчихи или гувернантки из разночинцев, что попадались ей навстречу, напротив, выглядели живыми — улыбались или хмурились, громко разговаривали, иногда даже ругались.

Дойдя до первого перекрестка, Алисия остановилась. По дороге, распространяя душную вонь бензина, протарахтел длинный новомодный автомобиль, сверкая золоченым металлом, блестящими фонарями. В глаза бросился замысловатый герб с княжеской короной на дверце, тут же заставивший ее скрипнуть зубами от зависти. И дело было не только в самом титуле, но и автомобиле, владеть которыми имели право лишь самые родовитые семейства. Остальным приходилось довольствоваться обычными экипажами.

— Ничего, ничего, — шептала женщина, провожая взглядом автомобиль. — Я добьюсь, чтобы Александр непременно купил точно такой же или даже лучше…

Быстро пересекла перекресток, и, оказавшись на другой улице, направилась к высокому дому, облицованному красным мрамором. Здесь жила баронесса Векслер, с которой они были дружны и часто захаживали друг другу в гости на чашечку чая и светскую беседу. И беседа, конечно же, сразу превращалась в обмен сплетнями и непрестанные жалобы на жизнь. Послушать со стороны, так не было на всем белом свете более несчастных особ.

— Моя дорогая Алисия, как же я рада! — хозяйка встретила ее у самого порога, явно заметив в окно.

— Моя милая Валери, я просто счастлива тебя видеть! — схватила ее за руки Алисия, словно ей сложно было сдержать свою радость от встречи.

Они прошли в гостиную, где обычно и проводили свои встречи. Несмотря на свои огромные размеры, комната казалась очень уютной, и располагающей к доверительной беседе. Большие окна закрывали тяжелые зеленые портьеры из бархата, драпированные причудливо сложенными ламбрекенами. Наряду с огромной бронзовой люстрой комнату заливал свет из нескольких светильников. Желтые с золотом обои дополняли «женский» образ.

— … Представляешь, милая Валери, с самого утра полный кавардак! Это просто невыносимо! — после первой чашки чая начала жаловаться Алисия, их своеобразный ритуал, повторявшийся раз за разом при каждой их встречи. Все было неизменно, менялся лишь тот, кто это начинал. — Представляешь, сначала кучер, старый пьянчуга, сошел с ума, разгромив флигель. Перепил, и ему стали мерещиться огромные крысы. После моя Лизка, ты же знаешь ее, заявилась с красными глазами и зареванным видом. Сказал, что занемогла, но я то все вижу. Точно дура девка завела себе кого-то.

— Непременно завела! В один прекрасный день возьмет и придет к тебе с брюхом. Какой после этого с нее прок? Негодяйка! Ты на нее столько времени потратила, чтобы в порядок привести, чтобы научить манерам, чтобы человека из нее сделать! — тут же закивала подруга, с горящими глазами подвинувшись ближе. — Слишком ты добра к ним, милая Алисия. Возишься с ними, разговариваешь, жалеешь, а в конечном итоге себе только хуже делаешь. Они все равно хорошего отношения не понимают. Сама подумай, другая бы на ее месте Бога за твое здоровье каждый день молила. Я вот все своих горничных сразу к доктору сводила, чтобы их пустоцветами сделать. Сама деньги заплатила, но теперь спокойна…

После второй чашки чай подруги обычно переходили на более важные темы. Сегодня это был разговор о скором повышении супруга Алисии.

— … Не сомневайся, моя милая Алисия, это все настоящая правда, — едва не «светилась» от радости хозяйка, довольная, что первая делилась такими слухами. — Сам канцлер намеревается встретиться с твоим супругом и готов предложить ему новую должность при Дворе. Об этом супруга канцлера сказала своей сестре, а та поделилась этой новостью со своей подругой на приеме у графини Воронцовой. Представляешь, моя тетушка Мари совершенно случайно стояла рядом и все это услышала. Так что, не сомневайся — скоро у твоего супруга прибавится золотого шиться на мундире, а на вашем гербу очень даже может появиться княжеская корона.

— Я буду просто счастлива, когда это случится, — восхищенно закатывала глаза Алисия. — Тогда у меня все изменится…

— Кстати, ты ведь понимаешь, что тогда со своим пасынком ты уже ничего не сделаешь?

— Что?

Алисия сразу же переменилась в лице– нахмурилась, зло сжала губ, потяжелел взгляд. И перемена была столь разительной, что подруга едва не отшатнулась от нее.