Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП) - Голден Кристофер - Страница 20

Пока Дрейк занимался кроватью, Салли передвинул комод, а потом и мебельную стенку, после чего отправился в ванную. Джада наблюдала за ними с любопытством, которое вскоре перешло во всё нарастающее веселье.

— Надеюсь, постель вы потом заправите, — бросила она, убирая за уши пряди малиновых волос.

Дрейк нахмурился.

— Мы ищем…

— То, что мог оставить мой отец, — закончила за него Джада. Она встала на колени прямо на матрасе, вызывающе уперев руки в бока. — За дуру меня держишь, Нейт? Если кто-то здесь рылся, значит, было что искать. Люди Хенриксена явно знают что-то, чего не знаем мы. Мой отец приезжал сюда и точно что-то раскопал.

— Эту часть мы уже и так знали, — заметил Салли, появляясь в дверном проёме ванной со скрещёнными на груди руками.

— Да, но если они тоже ищут, значит, отец был не просто на верном пути, — продолжила Джада. — Значит, им об этом было известно. И он понимал, или по крайней мере подозревал, что кто-то попытается отнять у него эти тайны. Наверняка он решил что-нибудь спрятать.

Дрейк обвёл комнату взглядом.

— Вопрос в другом: нашли ли они это раньше нас? Чем бы «это» ни было.

Джада снова откинулась на матрас, даже не удосужившись застелить кровать, и, закинув ногу на ногу, устремила взгляд в потолок, чувствуя себя как дома.

— Мой отец был довольно умным человеком, — сказала она. — Если у него было что-то важное, что-то, что, как он боялся, у него могли бы отнять, он бы нашел способ доставить это домой в целости и сохранности.

Салли усмехнулся и на удачу постучал костяшками по дверному косяку.

— И не говори. Он проворачивал такое не раз. Но если Хенриксен, или кто там убил Луку, думает, что это здесь…

Он замолчал, задумавшись, а затем кивнул своим мыслям.

— Может, они и сожгли его квартиру, чтобы уничтожить записи или заметки, которые он сделал по возвращении домой. Но если они все ещё что-то ищут, то, должно быть, чертовски уверены, что Лука не привез это с собой. Так что давай предположим, что он действительно оставил что-то здесь. Зачем ему это делать? И где бы он это спрятал?

Пока они говорили, Дрейк продолжал ходить по комнате, ощупывая дверные и оконные рамы, проверяя шторы и простукивая пол ботинками. Теперь он остановился и посмотрел на Салли.

— Он ведь вернулся домой живым, — сказал Нейт, пытаясь вжиться в тот страх и паранойю, которые, по их мнению, должен был испытывать Лука. — Но что, если он думал, что не вернется? Если он думал, что не выберется из Египта живым…

Салли кивнул, указывая на него пальцем.

— Да. В этом есть смысл. Ладно, допустим, он что-то спрятал. Но, как говорит Джада, он был умнее, чем все думают. Стал бы он прятать это прямо в номере? Я бы сказал, что нет.

— И это не даёт нам ровным счетом ничего, — произнес Дрейк. Он в растерянности и досаде провел рукой по щетинистому подбородку. Убийцы Луки были далеко впереди, у них на руках было куда больше частей головоломки. Он, Салли и Джада, по сути, начинали с нуля, и их уже один раз чуть не убили.

Джада тихо рассмеялась.

Дрейк нахмурился и уставился на нее.

— Что смешного? — спросил Салли.

Она приподнялась на кровати, глядя в потолок. Казалось, она едва замечала, что они все еще в комнате.

— Джада? — позвал Дрейк.

— Это старое место. Увядшая роскошь, да? — сказала она. — Но потолочный вентилятор… он довольно новый. Тихий. Его почти не слышно, только шелест воздуха. Никакого дребезжания, ничего…

Дрейк бросил на Салли встревоженный взгляд и снова повернулся к ней.

— И?

Джада встала на колени, а затем неуверенно выпрямилась во весь рост прямо на кровати. Она слегка подпрыгнула, улыбаясь им.

— Дядя Вик, выключи вентилятор.

Салли, не спрашивая зачем, метнулся к переключателю у двери. Было ясно, что Джада на что-то наткнулась.

— Я говорила с папой за ночь до того, как он вернулся из Египта. Наверное, я слышала страх в его голосе. Но тогда я подумала, что он просто устал, знаешь? Вымотался. Он становился слишком стар, чтобы срываться и мчаться по всему миру по первому зову. Я сказала, что беспокоюсь за него, а он ответил, что мне нечего бояться, что с ним все будет в порядке, лишь бы не иссохнуть тут и не развеяться в песчаной буре. Он не любил жару.

— Думаешь, он пытался тебе что-то сказать? — спросил Дрейк.

— Тогда я не обратила внимания, но да, думаю, что так. По-своему, не говоря прямо, мне кажется, он пытался меня предупредить… что может не вернуться.

Она перестала подпрыгивать, погрузившись в воспоминания, и на ее грусть было больно смотреть. Салли подошел к краю кровати и, протянув руку, взял ее ладонь. Дрейк молчал, не желая вторгаться в столь личный момент. Это горе было семейным делом.

Джада посмотрела на Салли сверху вниз.

— Он все жаловался на вентилятор, дядя Вик. Я совсем об этом забыла, но сейчас, оказавшись здесь, я пыталась представить себя на месте отца — напуганного, одинокого, говорящего с дочерью по телефону. Я смотрела на вентилятор, думала, какой он тихий, и вдруг вспомнила.

Дрейк поднял глаза на вентилятор, чьи лопасти всё ещё замедляли ход после того, как Салли его выключил. Ему хотелось самому всё проверить, но это было право Джады.

По ее щекам покатились слезы. Она смахнула их, виновато улыбаясь.

— Он сказал…

— Что, Джада? — мягко подтолкнул ее Салли.

— Он сказал, что ненавидит включать кондиционер, но вентилятор так сильно тарахтит, будто в комнате сидит кто-то, кто никак не может заткнуться. Он сказал: «Этой чертовой штуке есть что сказать».

Джада повернулась к Дрейку, и теперь в ней разгоралось волнение.

— Он сказал не дословно, но что-то в этом роде. Я знаю, это немного, но звучит странно, правда?

Дрейк кивнул ей.

— Давай. Посмотри.

Она глубоко вздохнула, потянулась вверх и принялась ощупывать лопасти вентилятора, одну за другой. На третьей она замерла, и у нее перехватило дыхание. Дрейк услышал, как она отклеила клочок бумаги, прилепленный к верхней части лопасти.

— Что там написано? — быстро спросил Салли.

Джада уставилась на записку, и на ее лице расцвела улыбка. Она протянула бумажку Салли, который взглянул на нее и передал Дрейку.

На крошечном клочке бумаги внутри наспех нарисованного сердца Лука Хзуяк начертил число 271.

Дрейк взглянул на Салли.

— Номер 271?

Джада рассмеялась, вытирая глаза.

— Они обыскивали не тот номер.

Вся троица наперегонки бросилась к двери.

Во второй раз запугать портье не удалось. Дрейк и Салли объяснили, что предоставленные им апартаменты их совершенно не устраивают и что номер 271 был бы более предпочтителен, но клерк, казалось, не был заинтересован в сотрудничестве. Одно дело, когда Джада утверждала, что хочет остановиться в том же номере, где жил ее отец, но теперь человечек в красном пиджаке явно думал, что американцы просто создают проблемы на пустом месте или что-то затевают. Не говоря уже о том, что они не особо расположили его к себе, когда наехали на него при первом появлении.

Деньги решили всё. В очередной раз у Дрейка появился повод быть благодарным за поездку в Эквадор, хотя деньги, заработанные на том деле, казалось, исчезали быстрее, чем ассистентка фокусника. Клерк сохранял суровое, подозрительное выражение лица на протяжении всей сделки, но в конце концов достал пару ключ-карт от 271-го номера и протянул их Дрейку.

Человечек похлопал по карману своего красного пиджака, в котором тихонько шелестели купюры Нейта.

— Приятно иметь с вами дело, сэр, — сказал клерк. Он улыбнулся, и Дрейк заметил, что его желтые зубы под усами походили на темные зерна кукурузы.

— Ты просто ходячее клише, приятель, — бросил ему Нейтан.

Джада схватила его за руку, торопясь наверх. Уходя, они видели, как клерк уже принимал следующую бронь, но он все же удостоил Дрейка взглядом и, снова похлопав по карману, улыбнулся, а затем показал ему большой палец.

— Ублюдок с моими деньгами, — пробормотал Нейт, пока они спешили вверх по лестнице. — А мне ведь нравились эти деньги.