Священная война (ЛП) - Хайт Джек - Страница 60

— Пойдем, Джон.

Ричард решительно зашагал через лагерь, но к тому времени, как они с Джоном добрались до заграждения, выходившего к городу, король тяжело дышал. Король Филипп стоял на вершине вала под флагом Франции, в окружении своих дворян. Ричард зашагал к воротам в заграждении, не удостоив своего венценосного собрата и взглядом. Они почти не разговаривали с момента прибытия Ричарда в Акру.

— Куда ты, кузен? — крикнул Филипп сверху.

— Я присоединяюсь к битве.

— Зачем, во имя Бога? Акра почти наша. Последнее, что нам нужно, — чтобы тебя убили. Тебе следует вернуться в свой шатер и отдохнуть. Я и сам прекрасно справлюсь.

— Прости, кузен, но мне кажется, что ты вообще не принимаешь участия в этой битве. — Ричард натянул шлем и прошел через ворота.

Джон шел рядом с ним. Теперь, когда они оказались на ровной равнине, ведущей к городу, ему было лучше видно происходящее. Крутая груда обломков, заполнившая пролом, поднималась на тридцать футов. Мусульманский гарнизон был готов к обрушению стены. Они выдвинули вперед мантелеты — перекрывающие друг друга передвижные щиты семи футов в высоту и четырех в ширину — и поставили их поперек пролома. Сотни рыцарей и воинов, вскарабкавшихся по каменистому склону, держались на расстоянии от мантелетов, и Джон вскоре понял почему. Один сержант подбежал и в прыжке ухватился за верх мантелета. Он начал было подтягиваться, когда из его спины вырвалось острие копья. Когда он падал, Джон увидел, как копье втянулось обратно через одно из десятков отверстий в щите. Сержант лежал мертвый у его подножия, присоединившись к двум десяткам других франков.

Ричард тяжело дышал, карабкаясь по неровному склону в своей тяжелой кольчуге. Стрела, пущенная сарацинским лучником с уцелевшей части стены, ударила его в грудь. Джон замер, но Ричард лишь хмыкнул и обломил древко. Кольчугу она не пробила. Роберт де Бомон, скользя, сбежал по склону к ним.

— Ваша милость! Мы не ожидали увидеть вас в бою.

— Что ж, вот он я. — Ричард остановился, чтобы перевести дух. — Каких успехов мы…

Еще одна стрела со свистом пронеслась по воздуху и врезалась в его щит.

— Клянусь волосатыми яйцами дьявола! Эй, ты! — Король указал на лучника, который только что пустил стрелу поверх мантелетов. — Хватит тратить стрелы, займись делом. Собери своих и сгоните этих лучников со стен. — Ричард повернулся к де Бомону. — Каких успехов мы добились, Роб?

— Пролом мал, ваша милость. У нас много тысяч воинов, жаждущих боя, но мы не можем ввести в дело все силы. Мы пытались прорваться через мантелеты, но бесполезно. Они пронзают копьем всякого, кто подходит слишком близко.

— Значит, наши люди топчутся, как мухи на лошадиной заднице, пока их лучники отстреливают нас одного за другим. Так, что ли, Роб?

— Да, милорд.

Ричард прищурился от яркого солнца, глядя на стену из мантелетов.

— Приведи мне двадцать человек с абордажными крюками и веревками, Роб. Мы скоро свалим эту стену.

В лагерь отправили гонцов за крюками. Ричард и Джон пробрались в первые ряды, где вокруг короля собрались его рыцари. Когда прибыли люди с крюками, Ричард обнажил меч и поднял его так, что солнце сверкнуло на клинке.

— Воины, готовы ли вы дать этим ублюдкам отведать вашей стали? — взревел он. Ричард повернулся к людям с крюками. — Метайте их через стену, воины, и мы ее повалим.

Люди выстроились в ряд и, раскручивая крюки все шире и шире, метнули их. Многие крюки не долетели или отскочили от мантелетов. Другие улетели слишком далеко. Сарацины по ту сторону стены схватили веревки и потянули их на себя, так что те змеями переползли через стену. Но два крюка были брошены как надо. Они зацепились за верх одного и того же мантелета, и веревки натянулись, когда бросившие их воины начали тянуть. Другие подхватили веревки и навалились всем весом.

— Тяните, воины! — крикнул Ричард. — Навались! Навались!

Мантелет наклонился вперед, а затем с грохотом рухнул. Воины взревели и бросились в пролом. Первым до него добрался французский рыцарь, на щите которого был изображен замок. Он врезался прямо в горящий горшок с нефтью, брошенный одним из сарацин. Горшок разбился о грудь рыцаря, и нефть вспыхнула, превратив его в живой факел. Он, спотыкаясь, шагнул вперед и был насажен на копье одного из дюжины мамлюков, вышедших защищать пролом.

Атака захлебнулась, когда воины попятились от горящего рыцаря. Никто не горел желанием последовать за ним на верную смерть.

Ричард шагнул вперед.

— За мной, воины! За Христа!

Прежде чем кто-либо из его сеньоров успел его остановить, король бросился в атаку. Джон последовал первым. Приближаясь к пролому, он увидел горшок с нефтью, летящий по дуге в сторону короля. Ричард поднял щит, и горшок разбился о него, облив его пламенем. Ричард швырнул горящий щит в сарацин и ринулся за ним. Он увернулся от копья и разрубил древко пополам. Удар наотмашь едва не снес мамлюку голову. Другой мамлюк ткнул копьем в спину короля, но Джон шагнул вперед и принял удар на свой щит. Ричард прорвался вперед, оказавшись в пределах досягаемости вражеских копий. Брызги нефти прилипли к навершию его шлема, горя там, словно нимб. Он пронзил мамлюка и оставил свой меч в его животе. Ричард снял со спины боевую секиру и принялся рубить врага размашистыми ударами. Он был на голову выше окружавших его сарацин, гигант среди людей. Он пробивался вперед, его секира ломала древка копий, рассекала кольчуги, отрубала конечности.

Джон шел следом, прикрывая фланг Ричарда и добивая тех, кого тот упустил. Он блокировал копье и размозжил нападавшему лицо своим шестопером. Меч рассек его штаны и оставил порез на бедре. Когда Джон упал на одно колено, де Прео проскочил мимо и зарубил того, кто его ударил. Джон поднялся на ноги и был увлечен клином франков, пробивавшимся сквозь врага. Ричард все еще был во главе, в дюжине шагов впереди. Король прорубал себе путь сквозь вражеские ряды. А затем он столкнулся лицом к лицу с Эль Маштубом.

Огромный мамлюк был даже выше Ричарда и гораздо плотнее, с грудью шириной с бочку вина и руками толщиной с бедро большинства мужчин. Он держал свой четырехфутовый клинок обеими руками. Ричард замахнулся на него секирой, но Эль Маштуб отбил удар мечом и ударил ногой, попав Ричарду в живот. Король отшатнулся назад, на людей позади. Атака застопорилась.

Теперь, когда франки больше не рвались вперед, сарацины сомкнулись со всех сторон. Джон обнаружил, что сражается за свою жизнь. Он парировал выпад меча и обрушил свой шестопер на предплечье нападавшего, раздробив кость. Он взглянул на Ричарда. Король отбросил свой горящий шлем. Он рычал, нанося могучие удары по Эль Маштубу. Мамлюк с легкостью их отбивал. Джон десятки раз видел Эль Маштуба в бою. Он знал, насколько тот может быть смертоносен. Если бы Ричард не был болен, он был бы ему ровней, но лихорадка ослабила короля. Даже одного взгляда было достаточно, чтобы Джон понял: Ричард умрет. Его крестовый поход умрет вместе с ним. Все, что нужно было сделать Джону, — это позволить этому случиться.

Вспышка боли взорвалась в ребрах Джона, когда в него врезался меч. Он отшатнулся в сторону и повернулся к своему врагу, приземистому мамлюку с длинной черной бородой. Тот замахнулся снова, и на этот раз Джон отбил удар своим шестопером. В боку снова кольнуло. Должно быть, он сломал ребро. Джон стиснул зубы и ударил наотмашь, попав бородачу в висок и вмяв его шлем. Когда мамлюк упал, Джон снова повернулся к Ричарду. Король теперь защищался. Он отбил выпад. Эль Маштуб замахнулся своим клинком, и Ричард успел восстановиться как раз вовремя, чтобы блокировать удар.

«Кровь Христова!» — выругался Джон. Ричард, может, и ублюдок, но он поклялся служить ему. Он пробивался сквозь битву к королю. Мелькнул меч, и он опустился на одно колено. Он ударил шестопером в живот нападавшего, и тот рухнул. Ричард был всего в нескольких шагах. Король явно выбивался из сил, его грудь тяжело вздымалась, пока он боролся за дыхание. Блокируя очередной удар, он выронил секиру. Эль Маштуб рубанул по нему. Ричард попытался увернуться, но удар скользнул по его плечу, сбив его на колени.