Первый в фамилии (СИ) - Дронт Николай - Страница 1

Первый в фамилии

Пролог

Смерть пенсионера

Ровно за минуту до начала нового дня я умер. В 23:59 был ещё жив, а вот в 0 часов 0 минут уже преставился. Бывает.

От чего умер? Сам не знаю. Мне не так уж много лет, всего-то стукнуло 61. Если дети разрешат делать вскрытие, патологоанатом напишет какой-нибудь умный диагноз, глядишь, даже на латыни, ежели он сам из старой гвардии. Но коли решат не вскрывать, то и без него в свидетельстве о смерти укажут высосанный из пальца, насквозь формальный диагноз.

На похоронах кто-нибудь обязательно отметит: «И ведь он совсем крепкий был, мог бы пожить ещё прилично годков». Другой уточнит: «Даже первую пенсию ещё не успел получить!». А некоторые из моих одногодков не вслух, а про себя, прикинут: «Кто из нас будет следующим? Хорошо бы не я!»

Что противно, умер в день своего рождения. Не справлял — старые друзья не смогли, попросили отложить до выходных. Третью жену уже давно похоронил — рак проклятущий. Сын от первого брака позвонил, конечно. Молодец! Не забыл отца. Он ведь и сам скоро может стать дедушкой. Извинился, что сегодня никак заехать не сможет, но вот в выходные доберётся обязательно, причём со всей семьёй, включая сына с невестой.

К обеду дочка от второй жены позвонила. Тоже приехать не может, тоже дела, но сказала, чтобы я ждал курьера — она тортик заказала. В выходные обязательно навестит.

Тортик действительно привезли. Большой, красивый с розочками. Только циферки перепутаны — вместо 61 написали 16. Ну и ладно. Я его в холодильник поставил, больше кусочка не съем, но пригодится: дети приедут, им покажу, сколько мне годков списали.

Пасынок, конечно, не вспомнил. Оно понятно — пока рос и учился, я был нужен, в основном, для материальной поддержки. А как его мать похоронили, у нас не осталось никаких общих связей и интересов.

С первой женой я, молодой выпускник Ярославского высшего военного финансового училища имени генерала армии А. В. Хрулёва, познакомился случайно. Много ли парню надо? Скоротечная влюблённость, свадьба, ребёнок, скорый развод. Девушке из большого города оказалось не по нраву жить в отдалённом от культурной жизни захолустье, а воинская часть именно там и располагалось. Опять же, бухгалтер, пусть военный, это не столь героическая работа, но служба в финчасти отнимает много времени и сил. Словом, не задалось.

Вторую супругу встретил капитаном, после возвращения из Афгана. Вновь любовь, женитьба, ребёнок. Но случился развал Союза и уход из армии.

Ушёл не на голое место, нашлась и квартира, и должность с приличной зарплатой — грамотные бухгалтера всегда ценились. Однако объявился богатый кооператор с огромными планами, жена ушла к нему и забрала с собой дочку. Второй развод.

Третья жена как-то сама прибилась. Квартира у неё была своя, неплохие сбережения тоже. Вместе с ребёнком остались от мужа. Супруг был авторитетным человеком. Авторитетным в смысле 90-ых. Бандит, рэкетир, решала. Увы! Закончил карьеру, как многие такие же, от пули наёмного убийцы по дороге из подъезда к машине.

Жена с годик погоревала, а потом мы как-то сошлись. Она — красавица, прекрасная хозяйка, моложе меня, но детей у нас не случилось. Почему? Бог знает! Жили хорошо, пусть без особой любви до самой её смерти. Кто может знать, вдруг на том свете мы встретимся?

Торг

Наивный… Только испустил последний вздох, только уставился остановившимся взором в потолок, как вдруг раздался трубный звук фанфар. Я, озарённый мягким и нежным сиянием, оказался перед кем-то лучезарным и светоносным, который начал было провозглашать:

— Возрадуйся! Ты — Избранный!..

— Минуточку! С чего бы? — тут же прерываю пафосный панегирик. — Не успел умереть, как сразу избрали? А меня спросить? Нет? Мне что, вновь на службу идти? Извините! Не желаю! Отказываюсь от такой чести! Избирайте кого другого, я лучше просто помру.

Сияние тут же пропало, фанфары умолкли, а я оказался в типичном кабинете мелкого бюрократа. Бывший светоносный оказался одетым во что-то похожее на тогу, но с характерными бухгалтерскими нарукавничками и в очках с массивною оправой. Он раскрыл тоненькую папочку, лежащую на столе, с неким сомнением посмотрел на меня и недовольно поинтересовался:

— Иван Петрович Сидоров?

— Да.

— Книгами про попаданцев увлекались?

— Так… Читал на компьютере в интернете. Мне сын старый ноут отдал и…

— Сын⁈ Вам сколько лет⁈

— 61 год.

— 61⁈ Точно⁈ Не 16? — не дожидаясь ответа, бюрократ на миг пропал, но почти сразу появился, уже переодетый в синий, в цвет нарукавников, костюм. — Опять наши перепутали! — грустно сообщил он: — Иван Петрович Сидоров, шестнадцати лет, пока продолжает жить. Между нами говоря, жалкая личность! Стишки корябает. Отвратительные, кстати сказать. Про попаданство мечтает. Именно сейчас кропает романчик о спасении целого мира. Всё как положено — орки, эльфы, гарем. Главный герой — он сам. Естественно, Паладин. Понятно, воюющий с Тёмным Властелином. Пока планирует пять томов, но мечтает большую серию. Нехорошо получилось — вам оставалось жить почти двадцать лет. Указано — смерть предполагается от упавшей с крыши сосульки.

— Тогда почему я здесь?

— Праздники были, сотрудники молодые, неопытные, не рассчитали силы, вот и ошиблись. Они, конечно, своё получат, но всем за них так влетит, что мало никому не покажется. И что делать с вами? — безнадёжным тоном было озвучено предложение: — Вы в Герои не хотите? Паладинство, Магия Света, в перспективе Светлая Империя с обожанием подданных. Надо всего-то победить Тёмного Властелина. Не желаете?

— Нет, конечно!

— Я так и думал — вы совершенно иной типаж. Тогда может Странствующий Рыцарь? Поединки, сражения, трактирные драки и, понятно, гарем — эльфийки, орчанки, человейки, — заглянув в папку, добавил: — Даже одна гнома может случиться.

— Какой гарем⁈ У меня за плечами три женитьбы! Мне простые земные бабы все нервы вымотали! А вы хотите подсунуть эльфиек с орчанками… и гномой! Долгой и лютой смерти моей желаете?

— Некоторым нравится, но согласен — гарем сильно на любителя. Зато молодость! А⁈ Молодость, силы, здоровье! Магия прилагается.

— Молодость⁈ Вы знаете максимальную продолжительность жизни нормального мужика⁈ 17 лет! Семь до школы и десять после пенсии! А ведь до неё дожить надо! Это мало кому удаётся! То есть, до школы бегаешь мелким сопляком. Вроде нормально, только и сам ничего не понимаешь, и тебя никто не слушает. Затем начинается каторга — учёба, служба, карьера, интриги. К пенсии добираешься еле живой, с кучей болячек, и тебя никто не слушает. Считают: раз за полтинник, значит весь в склерозе, маразме и альцгеймере… Я завтра первый день должен был отдыхать на пенсии. А вы…

— Не расстраивайтесь, я вас понял. Но поймите и вы меня — подчинённые ошиблись, а отвечать кому? Может, ещё одну жизнь проживёте?

— Зачем мне это надо? Умер, так умер! Чего тут рассусоливать? Куда меня? Рай? Ад? Небытие? Или на новое перерождение?

— В Рай или Ад только верующие попадают, а вы к ним никаким боком не относитесь.

— Что в Ад, в котёл, тоже попадают только верующие?

— Ну да.

— Но почему⁈

— Откуда я знаю? Наверное, им так нравится. Да какая разница! Кто во что верит, тот туда и идёт. Вот лучше скажите — с вами-то что делать? Вы даже не представляете, как меня взгреет начальство! Может, договоримся? Вы идёте в другой мир, а я, сами понимаете, в долгу не останусь.

— Не! Не хочу опять начинать эту бессмысленную гонку. Ведь как мечтал в 60 уйти на заслуженный отдых? Но пенсионная реформа у меня целый год оттяпала! Ладно, смирился. И тут такое!

— Знаете, что самое плохое в этой ситуации? То, что вы действительно так думаете. Я не снимаю с наших ответственности, но что сделано, то сделано. Тот мирок обойдётся без Избранного, а выделенные ресурсы я на вас перекину, оформлю, как экспериментальное воздействие. Местечко найду поспокойнее, а вы станете жить, как захотите. И я обойдусь без незаслуженного выговорешника, и вам будет жизнь в шоколаде.