Судьба бастарда - Панов Евгений Владимирович - Страница 5

Лиза презрительно усмехнулась.

– Да, и эта «семья» только делает его ещё более наглым. Неужели ты, Алан, думаешь, что его существование как-то изменит что-то? – Её голос дрожал от злости.

Я почувствовал, как внутри закипает даже не злость, а самая настоящая ненависть, но детский организм отреагировал совсем по-другому. Я ощутил, как слёзы подступают к глазам, готовые выплеснуться наружу.

– Я просто хочу, чтобы мы могли ладить, – произнёс я, изо всех сил стараясь быть спокойным. – Я не хотел, чтобы это произошло. Я не выбирал своё рождение.

Лиза только хмыкнула и окинула меня пренебрежительным взглядом.

– Ты не понимаешь, что это значит для меня. Отец, который считает тебя своим, забирает у меня то, что должно быть только моим. Я никогда не приму тебя, бастард! – Её слова звучали как приговор.

Я вдруг почувствовал, что уже не в силах сдерживать переполнявший меня гнев, и тихо произнёс:

– Я не выбирал, кем быть. Но я буду драться за то, что мне дорого.

Алан положил руку мне на плечо, как бы укрепляя мой дух. Он тоже видел, какие чувства и эмоции готовы выплеснуться из меня.

– Лиза, твой отец поручил мне заботиться об Эрвине, и я сделаю для этого всё, что в моих силах и даже многое сверх того. И я не дам тебе шанса навредить ему.

Лиза, осознав, что ситуация выходит из-под контроля, повернулась на каблуках и направилась к выходу, оставив после себя атмосферу напряжённости.

– Ты пожалеешь об этом, Эрвин, – бросила она через плечо, и её голос уже не звучал так уверенно. – Я не собираюсь сидеть сложа руки.

Едва дверь за девушкой закрылась, я с облегчением выдохнул, чувствуя, как напряжение покидает моё тело. Ну и стерва малолетняя.

– Ты не должен переживать из-за неё, – произнёс Алан, когда мы остались наедине. – Она просто завидует тебе. У неё нет той связи, которая есть у тебя с герцогом.

Я глубоко вздохнул, пытаясь справиться с бурей эмоций, поднявшихся в моей душе.

– Спасибо, Алан, – сказал я с благодарностью, стараясь вытереть слёзы, которые всё ещё скапливались в уголках глаз. – Я не знаю, как бы справился без тебя.

– Мы все здесь, чтобы поддержать тебя, – ответил он, уверенно глядя мне в глаза. – И помни – ты не один. У тебя есть я, есть твоя мать, и, возможно, даже герцог. Пусть его нет рядом, но я уверен, что если придётся, он будет сражаться за тебя.

После напряжённого разговора с Лизой прошло несколько дней. Мать часто приходила ко мне, принося травяные отвары и поддерживая тёплыми словами. Алан неотлучно находился рядом, проверяя, чтобы ничто не угрожало моей безопасности. Но подозрения, которые возникли у меня после встречи с Лизой, всё сильнее терзали душу.

Однажды в один из тёплых дней Алан предложил небольшую прогулку по замковым владениям. Я, уже достаточно восстановивший свои силы, согласился, надеясь, что свежий воздух и вид родных земель помогут мне успокоиться.

– Дыши глубже, молодой господин, – улыбнулся Алан, ведя меня по тропинке к небольшому саду за конюшнями. – Здесь, вдали от шума, всегда легче на сердце.

Я кивнул, наблюдая, как солнце мягко касалось листьев деревьев, и вдохнул полной грудью. Казалось, всё вокруг было пропитано спокойствием и умиротворением. Но стоило нам пройти чуть дальше, как внимание привлекла негромкая беседа нескольких слуг, которые стояли неподалёку от конюшен, обсуждая что-то шёпотом.

– Ты слышал? – сказал один из них. – Говорят, это конюх подстроил тот несчастный случай с мальчишкой.

Я замер и сердце заколотилось быстрее. Вот оно! Вот то, что не давало мне покоя. Ведь по словам матери, лошадь, на которой обычно катался Эрвин, была самой спокойной. И вдруг эта спокойная лошадь словно взбесилась и сбросила мальчика на землю. Хорошо ещё не затоптала при этом. Хотя может именно на это и был расчёт.

– По приказу дочери герцога, не иначе, – подхватил другой голос. – Она ненавидит его, да ещё и бастард… У них всё вот так – интриги, приказания, а мы только и исполняем.

Я посмотрел на Алана, и наши взгляды встретились. В глазах слуги промелькнуло понимание, но Алан лишь осторожно поднёс палец к губам, призывая к тишине.

– Это опасные разговоры, – добавил первый слуга. – Лучше молчать об этом, если не хочешь оказаться в беде.

Слуги быстро замолкли и разошлись, но слова их уже прочно осели в моей голове. Я почувствовал, как внутри опять нарастает гнев.

– Алан, это правда? – спросил я, когда мы снова остались одни. – Лиза… она приказала убить меня?

Алан остановился, выпрямился и посмотрел на меня.

– Я не знаю точно, Эрвин. Но если эти слухи правдивы, то я обязан выяснить правду.

– Ты пойдёшь к конюху?

– Да, – серьёзно кивнул Алан. – Я не позволю, чтобы с тобой вновь что-то произошло.

Позже в тот же день Алан отправился на разговор с конюхом. Конюшни были погружены в полумрак, когда Алан тихо вошёл внутрь. Конюх, высокий и крепкий мужчина с загорелым лицом, стоял у загонов и расчёсывал гриву одной из лошадей. Услышав шаги, он обернулся, и лицо его стало мрачным.

– Алан, – коротко кивнул он. – Что привело тебя сюда?

– Мы должны поговорить, – сказал Алан, не отводя взгляда. – Мне известно, что ты подстроил несчастный случай с Эрвином. Ты пытался убить его?

Конюх молча замер, на мгновение отвернувшись, словно обдумывая ответ. Затем он тяжело вздохнул.

– Я исполнял приказ, – ответил он, не поднимая глаз. – Ты знаешь, как это бывает. Мне было велено. Я не мог отказаться.

Алан сжал кулаки, сдерживая гнев.

– По чьему приказу?

– Ты и так знаешь, Алан, – тихо произнёс конюх. – Лиза. Она велела мне сделать так, чтобы мальчишка упал. Я не собирался убивать его, только испугать. Но что-то пошло не так… Лошадь испугалась.

– Ты играл с жизнью ребёнка! – голос Алана задрожал от ярости. – Ты понимаешь, что натворил?

– Понимаю, – угрюмо ответил конюх. – Но я не мог иначе. Не я решаю в этих стенах. Все мы лишь марионетки в их играх.

Алан молчал, обдумывая услышанное. Он знал, что в этом имении интриги и вражда были повсеместны, но услышать, что Лиза действительно пошла на такой шаг, было горько и тяжело.

– Я сделаю так, чтобы больше ничего подобного не произошло, – наконец сказал Алан, резко разворачиваясь. – Я прослежу, чтобы ты ответил за то, что сделал.

Конюх промолчал, лишь проводив его взглядом.

Спустя несколько дней в замке произошло новое потрясение. На рассвете один из слуг нашёл тело того самого конюха – он лежал бездыханным на земле в загоне одной из лошадей. Очевидно, лошадь, которую он пытался объездить, сбросила его и наступила копытами.

Я услышал о трагедии, когда был с Аланом в парке.

– Это… странно, – тихо произнёс я, сидя на скамейке и глядя на небо. – Он умер так же, как хотел, чтобы умер я.

Алан медленно кивнул, его взгляд был полон задумчивости.

– Иногда жизнь имеет свои способы восстановить справедливость, Эрвин, – тихо сказал он. – Он хотел причинить тебе боль, а в итоге получил то, что планировал для тебя. Это урок, который все должны запомнить.

Я невольно задумался над словами Алана. События последних дней всколыхнули множество мыслей о справедливости, о людях, о жизни, которую я теперь вынужден был проживать в теле пятилетнего ребёнка.

Во мне теплилась смутная, но твердая мысль:

«Мир вернёт тебе то, что ты посылаешь другим. И никто не избежит расплаты за свои поступки».

– Что же теперь будет, Алан? – спросил я, глядя на преданного слугу. – Как мы будем дальше жить?

Алан серьёзно посмотрел на меня.

– Помни, Эрвин, – сказал он тихо, – иногда те, кто стараются причинить боль другим, сами становятся жертвами своей же злобы. Тот, кто живёт во тьме, рано или поздно будет поглощён ею. Ты не один, Эрвин. Мы справимся с этим. Ты сильнее, чем думаешь, и это имение – не просто место для интриг. Здесь есть и добрые люди, которые готовы сражаться за тебя.