Соблазн (СИ) - Алая Аля - Страница 35

– А что с ней случилось? Я не помню.

– Умерла при родах, – долетело до меня совсем тихо.

– Сочувствую, – прижимаюсь к Демиду крепче, его жизнь тоже не была легкой и в ней была ужасная трагедия. Свою родную маму он даже не увидел.

– Спасибо, – моего лба коснулись его губы, – я очень завидовал тебе, но никогда не хотел ее отнять. А еще очень тосковал, когда ты пропала. Если ты не знаешь, я был жутко влюблен.

– Правда? – поднимаю на него глаза.

– Да, – он мечтательно усмехается, – а ты думаешь, почему я на любую твою авантюру подписывался?

– Мы были друзьями.

– Господи, Ангел, мальчики с девочками просто так не дружат, – он поднял бровь, – к тридцати годам то ты должна бы уже это уяснить.

– Ну сейчас я согласна, а раньше не замечала, наверное.

– Наверное, а твоя мама видела. И потом много меня жалела. Она вообще была доброй.

– Я так и не поняла, почему они с отцом расстались.

– Это их взрослы дела, Ангел. И так получилось, что она влюбилась в моего отца, а он в нее. Я согласен, что это было ужасно по отношению к Семену. Но его наказание явно не соответствовало тяжести проступка. Нельзя красть ребенка у матери.

– Ты прав, – я до боли в глазах зажмурилась, – это ведь не я причинила ему боль, не я обидела. А страдать все эти годы пришлось и мне.

– Вот именно, – его ладонь ощутимо сжала мою руку, – как он годами мог все скрывать от тебя?

– Мне кажется, дело в том, что он все равно ее любил… Папа так никого себе и не нашел, я даже не помню у него романов или случайных женщин. И когда он о ней говорил, то обида она была непреходящей, знаешь. Так много лет прошло и можно было бы отпустить. Но отец не отпускал.

– Возможно, – Демид нашел мои губы и оставил на них легкий поцелуй, – не представляешь что со мной было, когда Костя сказал, что твои отпечатки обнаружились на границе.

– Костя? – я села на диване и проморгалась.

– Да, – он невинно пожал плечами, – то, что ты выбрала именно его для поисков это была случайность. Но счастливая.

– Ренат посоветовал, муж Сони.

– Я в курсе.

– И ты молчал, – хмурюсь и смотрю на этого наглеца.

– Чтобы ты не убежала, когда узнаешь кто я. Я знал, что просто не будет.

– Ясно, – поднимаюсь на ноги и подходу к полке, откуда забираю фото сестры, – а Вика знает обо мне?

– Еще нет, я решил сначала решить все с тобой, а потом поставить ее в известность. Вика должна приехать ко мне на каникулах или мы съездим к ней.

– Сестра, родная, – всматриваюсь в знакомые черты лица, – мы похожи.

– Определенно, – он поднялся на ноги, – и характером тоже. Вика та еще упрямица и себе на уме, прямо как ты.

– И кем она будет? – слабо улыбаюсь.

– Дизайнером интерьеров, фанатично на этом помешана.

– Класс, мне тоже когда-то нравилось. Я даже нарисовала пару проектов для друзей.

– У вас будет о чем поговорить.

– Будет, – осторожно ставлю фото на полку.

– Есть еще кое-что, – Демид сел и внимательно всмотрелся в меня, – мама вела дневник для тебя, говорила ей так легче. Там много фото и слов, которые она хотела тебе сказать.

– Правда? – опять смаргиваю собравшиеся в глазах слезы.

– Да, я сейчас принесу, а ты садись и выпей кофе, – он поднялся на ноги, – потом я принесу вещи и продукты из машины. Ты же не против, если мы тут задержимся на пару дней вдвоем?

– Нет, – подхожу к нему вплотную и обнимаю, – прости. Я в машине наговорила.

– Все хорошо, Ангел. Я не дурак и понимаю.

Я присела обратно на диван и взялась за чашку с холодным кофе. Находиться сейчас здесь было приятно и правильно, все вокруг дышало мамой. Мне еще предстояло как-то уложить эту новую реальность, что озвучил для меня Демид, в своей голове. Но я уже понимала, что больше не буду прежней, той одинокой Ангелиной, к которой привыкла. Родителей больше нет, но есть сестра и Демид, мужчина чувство к которому крепнут с каждым днем.

Глава 27

Перебирать страницы маминого дневника и читать ее мысли было подобно лечению. Каждая строчка была пропитана светлой любовью ко мне и уверенностью, что все у меня хорошо. Мама скучала, ужасно тосковала, но отца моего знала хорошо. Несмотря на его ужасный, не поддающийся разумному объяснению, поступок, все же он сильно меня любил. А значит не навредил бы никогда и позаботился. В это она верила.

В дневнике было много о Демиде, потом и Вике, о том, как бы она хотела, чтобы я познакомилась с ними обоими. Она периодически огорчалась, что Дема никак не может найти себе подходящую девушку и даже писала, что последний и единственный раз в своей жизни он был влюблен именно в меня. Глупость, конечно, но мне все равно было лестно.

Меня порадовало, что мама не утонула в океане отчаяния и боли, что смогла прожить свою полноценную счастливую жизнь, родить дочь и вырастить сына. И хорошо, что Володя всегда поддерживал ее, без него она бы наверняка не справилась.

На каждый день рождения мама вкладывала открытку, которую они с Викой и Демой делали вместе. В некоторых были пожелания написанные детскими почерками. Знать, что тебя вот так сильно любили и ждали возвращения непередаваемо тяжело. У нас же столько всего хорошего могло быть вместе.

Отец старался как мог, но есть то, что он дать мне был не в силах – то, что так стремилась дать мне мама – женщина, в животе которой я росла целых девять месяцев, та, что родила меня в муках и первая поцеловала, чье молоко я ела и в чьих объятья засыпала. Материнская любовь она особенная, ее нельзя заменить ничем.

– Ты как? – Демид передал мне чашку с чаем и присел на качели в саду.

– Лучше, – закрыв пухлый дневник, я отложила его рядом с собой и сделала пару глотков из кружки, – с ромашкой, ммм. И много ее у тебя?

– Две коробки, я запасливый, – он потянулся и завел мне руки за спину. Пальцы шаловливо пробежались по голой коже на моем плече, – предлагаю пообедать и пройтись сегодня по окрестностям, тут есть озеро недалеко.

– Надо бы, засиделись мы тут, – я наклонилась в его сторону и положила голову на плечо, – но мне нравится, понимаю, почему мама любила здесь бывать. Представляю, как хорошо здесь семьей.

– Да, – он слегка оттолкнулся ногами и качнул нас на качелях, – мы с Викой старались часто приезжать, чтобы подзарядиться от этих двоих. А вот после аварии сестра ни разу сюда так и не приехала. Она вообще Питер больше не любит и собирается осесть в Москве. Я тоже собирался, но подвернулся хороший вариант с работой.

– Вовремя, – я улыбнулась.

– Не важно где бы я был, когда узнал, что ты приехала, я все равно нашел тебя, – он серьезно посмотрел мне в глаза.

– Дем, – тянусь к его губам и целую в самый уголок, – спасибо за все.

– Пожалуйста, – он прикусывает нижнюю губу, – но я бы хотел более весомой благодарности. Понимаю, последние пару дней тебе было совсем не до того и я был очень терпелив.

– Наверняка сам на ночь пил ромашковый чай, – шепчу ему в губы.

– Так и было, – мою коленку сжимает мужская рука, – но конкретно в моем случае это не помогает. И я тут подумал, что секс – это ведь положительные эмоции. А положительные эмоции лечат.

– То есть сегодня ночью у нас будет лечебный секс? – иронично поднимаю бровь.

– О да, – он кивает и проводит по моим губам языком, вызывая волну дрожи в теле, – будешь кричать и плакать от счастья, солнышко. Утром ноги свести нормально не сможешь.

– Ну что ж, – спрыгиваю с качелей, – раз пока я еще в состоянии ходить, то веди меня к озеру.

– Прямо сейчас? – он с подозрением посмотрел на небо, – кажется, дождик начинается. Давай лучше после обеда.

– Если мы зайдем в дом, то точно из него сегодня не выберемся, – закатываю глаза, – я же по тебе вижу, – поправляю на груди вырез платья, в который Демид не скрываясь пялится.

– Ладно, пошли, но если будет ливень, приготовься быстро бежать, – он поднимается за мной и направляется к калитке в задней части сада.