Бабник (СИ) - Алая Аля - Страница 41

Ставлю перед ними конфеты, сливки, кофе. Не сопротивляюсь, когда мама меня рядом садит, по шевелюре треплет. Пусть издевается сколько душе угодно, дорвалась.

– Грустный ты какой–то, – она проворно разворачивает конфету из коробки и запихивает мне в рот, – устал на жаре, наверное.

– Нормально, мам, – жую шоколад с орехами, нагло ее кофе выпиваю, – а вот на тебя жара плохо действует. Ехала бы домой отдыхать.

– Ай, скучно там. Надо мне чаще в город выбираться, людей видеть. Иван, наверное, рассказывал, они с Юлей на выходных заезжали.

– Умолчал, – глаза начальника сузились. Для него мое имя в сочетании с Юлиным, как красная тряпка.

– Заезжали, чай попили, познакомились, – мама прижимается к моей руке. – Сестра у вас умница, Артем. Я о такой девушке для моего мальчика мечтать не смела.

– Иван… тоже… ну, – Артем скрежетнул зубами. Не получается у него меня похвалить от души, бедный. Главное, чтобы от натуги не лопнул. – Неплохой.

Класс… всем комплиментам комплимент.

Что он запоет, когда поймет, что мы реально породнимся? Артем ведь до сих пор свято верит, что мы с Юлькой только за ручки держимся.

– Надо мне как-то к тебе в гости выбраться, – вздыхает родительница.

– Мам, не сегодня.

– Значит завтра, хорошо, – кивает она серьезно. – А то представляете, Артем, квартиру сын снял, на новоселье не позвал.

– Иван-Иван, – тот осуждающе выдохнул. Критиковать у него получается намного лучше, чем комплименты делать. – Маму и не позвал?

– Приезжай завтра, – беру еще одну конфету. Понятно все, мама решила больше не отсиживаться, опять в мою жизнь внедряется.

Получив все, что хотела, мама забирается в свое «Рено» и довольная уезжает. Меня на прощанье расцеловывает в обе промасленные щеки.

Немного отсиживаюсь после ее визита в боксе с пацанами. Те чуть-чуть стебутся, делают ей комплименты, а потом успокаиваются. Все их мамы тоже в свое время тут побывали.

– Беспокоятся же, нормально это, – Магомед хмыкнул.

После обеда отсчитываю часы и минуты по появления Юльки. Забегу в душ, посажу малышку в такси и увезу в романтичное место. Надо срочно делать предложение, а то она скоро догадается. Токсикоз беспокоил после выходных два раза, но Юлька списывала его на отравление. Только не огурцами с медом и хамоном, естественно. Эти священные натуральные продукты не могли дать такого эффекта. Вся ответственность легла на покупные лепешки с сыром, которые я перехватил в магазине под домом.

В самом конце дня Юлька появляется на СТО. В воздушном нежно-салатовом платье, на каблучках, в облачке новых ванильных духов. Резко захотелось ей запах сменить. Мне нравится, да…

Обнимаю зайку нежно и целую в губы. На хмурого, как туча, Артема внимания не обращаю.

Вообще-то он сам на испытательный срок на СТО меня брал не просто так, а чтобы я доказал, что серьезный и Юльки его достоин. Срок давно вышел, Юлька моя.

– Артем, привет, – Юлька беспечно целует брата в щеку, передает ему пакет с пирожками. – Попробуешь, очень вкусные. – Вдохновилась она Анькиным опытом, теперь свои рецепты мясных начинок изобретает. И все время о подружке своей новой говорит. В соцсетях добавились, в мессенджерах списываются. За покупками для беременной Аньки вместе в выходные пойти хотят. – А что это за запах, анис с елкой? – она резко кривится и закрывает нос ладонью. – Ну и вонь.

– Это не вонь, а мой новый парфюм, – Витя вышел из бокса чистеньким и надушенным, – Маришка подарила.

– Нет, фу…, – позеленев, Юлька прижала ладонь ко рту. – О боже, сейчас стошнит. Извините, у меня такое последнее время бывает, – юбка мелькнула в просвете открытой двери. В туалет побежала.

– Это, – Артем сошел с лица, стал буквально белым. Напрягся, задышал как медведь через ноздри, зарычал. – Ты что?! Мою сестру обрюхатил?! Тебе пиздец, Белоснежка, – не успеваю ничего сказать. Только как в замедленной съемке наблюдаю за кулаком, летящим мне в лицо. Резкая боль и свет перед глазами гаснет. Твою мать, не успел с романтичным предложением.

Глава 24

Глава 24

Юля

Едва успеваю добежать до туалета, где меня буквально выворачивает наизнанку. Цепляюсь рукой за раковину, иначе упаду сильного головокружения.

– Черт, да что такое?!

Включаю холодную воду и плещу себе в лицо, рот полощу. Из небольшого прямоугольного зеркала напротив на меня смотрит измученное бледное отражение. Опять рвотный позыв, но в желудке пусто, так что просто стою и дышу. Отчего-то хочется плакать, я вся как-то расклеилась последнее время. Мысли разбегаются, эмоции через край. Запахи мучают. И еда… ну когда я огурцы соленые любила? Да никогда.

С Аней все понятно – она беременна. А я что?

– О боже, – прижимаю ладони к животу. Неужели я тоже беременна? Как такое могло случиться? Иван всегда осторожен был. Надо срочно раздобыть тест и проверить.

По щекам начинают течь слезы.

Ребенок!!!!

И что теперь?

Боже…

С улицы доносятся крики. Прислушавшись, различаю голос брата:

– Отпустите меня, я его прибью нахрен!

– Иван? – резко разворачиваюсь, едва не падая от головокружения и бегу на улицу. В пыли перед боксом лежит Иван, еле шевелится. Парни с трудом удерживают Артема, рвущегося к нему.

– Ты что наделал?! – подлетаю к Ивану, падая коленями на пыльный асфальт. Пытаюсь помочь ему подняться.

– Ты беременна, да? – ревет Артем. – Я убью этого ублюдка!

– А ну прекрати! – поворачиваюсь к брату. – Немедленно! Боже, Иван, посмотри на меня, – подкладываю ладонь под голову. Он бледный, безжизненный, на скуле виднеется расплывающийся след от удара кулаком. – Боже, скажи что-нибудь.

– Юль, – раздается слабо. Ладонь дезориентировано ловит меня в пространстве, – Юлька.

– Я тут, – реву, не сдерживаясь. Перехватываю его руку и к своей груди прижимаю.

Парни озадаченно обступают нас с Иваном, брат, как загнанный зверь, носится где-то сзади.

– Юль, мне надо тебе кое-что сказать, – Иван резко выдыхает и раскрывает глаза. Зрачки расфокусированно блуждают по мне. Он неловко переворачивается и пытается подняться, упираясь руками в землю.

– Не вставай, я сейчас скорую вызову, – поддерживаю его за плечо, вытираю слезы локтем, размазывая косметику. Артем совсем офонарел. Он Ивана убить своим кулаком мог, спортсмен чертов.

– Да что ты с ним носишься? – гаркает Артем. – Блядь, пустил козла в огород.

Иван нетвердо встает на колени. Теперь наши лица на одном уровне.

– Юль, – его пальцы ныряют в небольшой кармашек на груди промасленной робы. – Ты за меня выйдешь?

– Что? – ошарашено наблюдаю, как в его ладони появляется кольцо.

– Выйдешь? – он тяжело вздыхает.

– Я беременна, – всхлипываю, касаясь в пыльной ладони поблескивающего колечка с прозрачным камушком.

– Я знаю, – он улыбается. Перехватывает мою ладонь и осторожно надевает на палец кольцо. – В спальнике в грозу, помнишь? Я накосячил.

– Ох!

– Прости, – Иван ловит мою руку с кольцом и целует, – я хотел красиво, а получилось …

– Твою мать, Ромео гребаный, я тебя урою! – вклинивается в разговор Артем.

– Это я тебя сейчас урою. Захлопни свою хлеборезку, Артем! – рявкаю на брата.

– Так что, Юль? – Иван заглядывает мне в глаза.

– Выйду, – лепечу несмело ему, смеюсь сквозь слезы.

– Моя Юлька, – теплые губы касаются моих. На языке появляется солоноватый вкус слез.

– Ура, – раздается над нами голосом Магомеда. Его подхватывают остальные парни, хлопают в ладоши и скандируют: «Свадьба, свадьба!»

– Я тебя люблю, – обнимаю жениха за шею, – и сама за спальник прибью, – шепчу ему на ухо, – потом.

– Очень хочу поднять тебя на руки и покружить, – Иван, покачиваясь, поднимается. Я следом за ним, – но уже не сегодня.

– Ты как? – Магомед озабоченно встряхивает Ивана за плечо. – Скорую вызываем?

– Нет, – Иван отмахивается, – но если домой нас закинешь, буду благодарен.