Бабник (СИ) - Алая Аля - Страница 32

После пары наших неудачных попыток, Магомед с Лейлой отстранили нас от палаток, потом от костра и от удочек тоже. Мы с ним слонялись, поедая чипсы и наблюдая, как слаженно работает сладкая парочка твикс.

– Они жестами переговариваются, видела? – шепнул на ухо Иван.

– Да, – киваю я.

– Хана Магомеду, – Иван забрался в один из рюкзаков, извлек оттуда чайник, заварку, бутыль воды вытащил из машины. – Давай хоть так поможем.

– Давай, я бутерброды сделаю, – принимаюсь хозяйничать потихоньку. Солнышко припекает в спину через футболку, под ногами хрустят веточки, высокая трава щекочет кожу ног. И ветерок, тихий и приятный, легко обдувает.

Наблюдаю за Иваном, как он вешает чайник на крюк над костром, как разваливается в большом раскладном кресле, голову светлую закидывает, чтобы в небо смотреть. Хочется подойти к нему и на колени забраться, пообниматься.

– Надо будет искупаться. Магомед говорит, дно хорошее, – Лейла берет бутерброд, откусывает с наслаждением. – Спасибо, что взяли. Тут обалденно. И мужик обалденный, – добавила она тихо. – Не встречается ни с кем же? Не женат?

– Нет.

– Мечта, пойду завоевывать.

– Мне кажется, там уже все завоевано, – киваю на Магомеда. Тот Ивана вполуха слушает, с Лейлы глаз не сводит.

Парни отправляются к озеру, садятся за удочки и чаек попивают, мы с подругой в лесу собираем ягоды. Половина в рот, половина в корзинку для парней.

Потом на берегу загораем, подставляя тела солнцу и дразня парней, готовим уху на костре по фирменному рецепту Лейлы. Парни вытащили трех карасей с ладошку.

Чем ближе подбирается вечер, тем волнительнее у меня внутри. Сумерки скрадывают окружающую обстановку, звуки притихают, над озером разливается красивый багряный закат.

– Мясо – огонь, – Иван снимает большой кусок с шампура зубами, по губам и бороде течет. Он готовил его сам, заявив что хоть в чем-то он да профессионал. И не обманул.

– А я тебе говорил, я знаю, где брать, – с набитым ртом отвечает довольный Магомед. Он сидит на широком бревне рядом с Лейлой, я к Ивану пристроилась. Так романтично получается.

– А медведи тут не водятся? – Лейла хрустит салатом.

– Один большой точно, – Иван кивает на Магомеда.

– С этим я справлюсь, – подруга прикусывает губу, на него глядя. Магомед тяжело сглатывает, шумно вздыхает. И правда медведь.

– Вообще есть, – говорит он. – Но они тут пугливые, к людям не ходят.

– Оу, – ротик Лейлы округляется.

– Но я бы на всякий случай вас двоих в одной палатке не оставлял. Мужской присмотр нужен.

– Он ведь шутит насчет медведей, – инстинктивно прижимаюсь ближе к Ивану.

– Магомед? Непохож он на шутника.

– Мне страшно, – буквально вцепляюсь в мужское тело. Медведей только нам не хватало. Они страшные, людей на части рвут, съедают заживо. – Может быть, лучше домой поехать?

– Да ну, – подключается Магомед, – завтра еще в пещеры сходим. Какое домой?

– Пещеры? Ух ты, – Лейла оживилась, кулачки от нетерпения сжала. – Уже хочу.

– Тогда решено, остаемся. Медведей бояться не стоит, мы их с Иваном спугнем.

– Обязательно, – ладонь Ивана с моей талии медленно переползла на ягодицу и сдавила. Я даже не сделала ему замечание, а то вдруг еще обидится, передумает, с Магомедом в палатке спать решит. Мы тогда с Лейлой совсем беззащитными останемся.

От слишком большого количества кислорода меня постепенно начало клонить в сон. Магомед травил байки про походы, Лейла делилась своими историями, постоянно подливая нам всем ароматный чай с лесными травами, которые она успела собрать, я тихонько слушала и посапывала у Ивана на груди. Так хорошо мне было, что и спать осталась бы.

– Пора расходиться, – объявил Магомед. – В пещеры лучше с самого утра, так что нужно выспаться.

– Хорошо.

Я не стала возражать, потянулась сонно, на Ивана взглянула. В отблесках костра он был божественно хорош – загорелый, мускулистый, с опасным мерцанием в глазах.

В темноте было практически ничего не видно. Как назло, тучи затянули все небо. Стоило сделать пару шагов от костра и двигаться приходилось по памяти и на ощупь.

– Давай руку, – Иван прижал меня к себе, направляя куда нужно.

– Я не вижу ничего.

– Вон палатка, наша та, – он указал рукой, куда двигаться, и шлепнул меня по заднице.

– Ай.

– Случайно.

Конечно…. Весь день меня лапал, не переставая, и каждый раз «случайно».

В палатке включаю фонарик в мобильном телефоне. Поздно вспоминаю, что вообще-то это по дороге сделать было можно.

Иван раздевается до трусов и ныряет в свой спальник, мне быстренько бормочет «спокойной ночи»

– А… ну… спокойной, – вздыхаю, начиная медленно раздеваться. Худи складываю рядом со своим спальником, туда же шорты джинсовые. На мне остаются майка, трусы и лифчик. Последний снимаю, как в пионерском лагере научилась – щелкаю застежкой, снимаю лямку с одной руки и вытягиваю лифчик через рукав майки.

Оглядываюсь на Ивана – глаза закрыл, дышит спокойно, значит спит.

Где-то у меня в рюкзаке были влажные салфетки, неплохо было бы вытереть лицо и руки. Умываться придется уже утром в озере.

– Серьезно? – раздается сзади, когда я склоняюсь над рюкзаком. Оборачиваюсь понять в чем дело. Упс, моя задница в стрингах прямо у Ивана перед лицом оказалась.

– Прости, тут так места мало. Я думала, ты спишь…

– Уснешь тут, – скрипит он зубами, – ты или ближе двигайся, или убирай жопку свою с моего горизонта.

– Прости, – разворачиваюсь и сажусь на спальник. Быстренько вытираюсь салфетками под пристальным взглядом Ивана. – Хорошо, что поехали. Правда? Свежий воздух, палатки, озеро. Если честно – это мой первый в жизни поход. Артем меня с собой никогда не брал, когда с парнями куда-то ездил.

– Я бы тоже не брал, – взгляд Ивана застрял у меня между ног, потому что я сидела в позе лотоса. – Возьмешь такую, потом ходи за ней, от мужиков отбивай.

Гашу свет и быстренько забираюсь к себе в спальник от греха подальше, слишком у Ивана красноречивый взгляд.

Устраиваюсь поудобнее, ерзаю. Внутри вполне себе неплохо, как в коконе, тепло.

Сон не идет совсем, меня постоянно сбивают звуки леса: крики птиц в ночи, резкий порыв ветра, шорохи. А еще и медведи могут бродить где-то рядом.

Мамочки!!!

– Иван, – зову совсем тихо.

– Ммм?

– Можно я к тебе? Мне одной страшно.

– Нет.

– Ну, пожалуйста.

– Юль, я же тебя предупреждал.

– Но мне страшно, там на улице что-то шумит.

– Деревья это, Юль.

– Иван, я тебе совсем мешать не буду, – двигаюсь к нему гусеничной прямо в спальнике. – Можем на один лечь, вторым накрыться.

– Нет!

– Ну, Иван…

– Выебу, – обрубает он и переворачивается на другой бок.

Зачем сразу так грубо? Слово еще такое нашел...

Вздыхаю, вглядываясь в непроглядную тьму палатки. Всхлипываю, реально страшно. Прямо рядом с палаткой начинает шуршать там, будто кто-то ходит.

– Иван, там кто-то есть.

– Это кусты. Ветер дует, они по палатке бьют.

– А если медведь? – резко сажусь прямо в спальнике.

– Юль… Спи уже, а!

– Не могу я, – раскрываю свой спальник и выбираюсь наружу. Дрожащей рукой включаю фонарик на телефоне, подползаю к выходу из палатки.

Мне нужно точно знать, что там никого нет, иначе не успокоюсь.

– Юль, ты принципиально своей задницей передо мной маячишь?

– Спи, – не оборачиваюсь даже. Задница ему моя мешает, видите ли. Лучше бы к себе пустил, обнял, успокоил.

Расстегиваю молнию на палатке и выглядываю наружу, свечу фонариком во все стороны. Кроме деревьев и палатки Магомеда с Лейлой, ничего не вижу. Справа раздается хруст веток.

– Мамочки, – быстро закрываю палатку обратно и выключаю фонарик. Там точно кто-то есть.

Решение приходит молниеносно. К черту любые риски, я к Ивану в спальник. Тяну за молнию, раскрывая его, и просачиваюсь внутрь. Иван такой моей наглости точно не ожидал, поэтому возразить ничего не успел. Закрываю молнию, удобно устраиваясь. Тесно, но вполне приемлемо. Мы с Иваном как ложки лежим, склеились.