Стой, курица!, или глэмпинг «в гостях у сказки» (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 25

— Землянка у меня здесь, — пояснила она с улыбкой. — Неофициальная. Грибы храню, ягоды, кое-что особенное из микстур травяных. Вот, выпей. Полегчает.

Не знаю, что это было, но такое жгучее, что я с трудом поборола кашель.

— Надо решать, — сказала Степанида. — С Кощеевым. Он выбор сделал, и нам следует сделать свой.

— Не знаю, смогу ли что-то доказать. Я ведь и лиц тех, кто меня из леса утащил, не видела. А собаки… Скажут, мол, сама на частную территорию залезла — они и среагировали. Или еще что-нибудь придумают.

Я села на земляной пол, потому что уже даже на корточках не могла удержаться.

— Сама не дойдешь, — заключила Степанида. — Надобно помощь звать.

— Я попробую, спасибо… Просто боюсь, что бандиты где-то поблизости, и нас увидят. Тогда и меня, и вас тоже… собаки…

Наверное, на мгновение я потеряла сознание, потому что услышала лишь часть ответа Степаниды:

— …свела. Страшно им, вот и лютуют. Давай-ка я схожу, гляну, что там, а ты здесь побудь.

— Спасибо. Да.

Степанида, а за ней и пес, медленно поднялись по лестнице и вышли из землянки. По сути, это был погреб, причем, довольно уютный, но я не приглядывалась. Теперь, несмотря на холод и сырость, мне уже не сидеть хотелось, а лежать. Правда, тогда бы я примерзла к полу…

Я попыталась подняться, но голова так сильно кружилась, что пришлось опять сесть. Степанида и пес вылезли наружу — означало ли это, что там безопасно? Прошла минута или десять, и до меня донеслись знакомые голоса.

— Где она?

Я подняла голову и увидела в светлом проеме лицо Елисея. Из груди вырвался глухой жалобный стон, перед глазами все поплыло. Я смогла встать и сделать два шага к нему навстречу, и, оказавшись в теплых объятьях, разрыдалась.

— Я здесь, все будет хорошо, малышка. Не бойся, — пробормотал он, вытаскивая меня наружу и беря на руки. — Тебя больше никто не обидит. Ты можешь мне доверять, Василиса. Пожалуйста, просто верь мне.

На этих его словах меня отключило окончательно, и в себя я пришла в машине. Елисей сидел рядом, обрабатывая мои колени и с нежностью погладил по щеке.

— Лежи, не вставай. Сейчас закончу, и поедем домой.

— Где… эти? Которые… кощеевские. И собаки их… меня…

Я почему-то не могла нормально связать слова, и Елисей, склонившись, поцеловал меня в лоб.

— Поблизости никого, Василис. Не бойся. Даже если они появятся, я смогу тебя защитить.

— А Степанида?

— В лес ушла вместе с псом. — Он мягко промокнул ваткой мое колено и что-то к ране приложил.

— Это…

— Лежи, любопытная! Это губка специальная. Кровь останавливает.

— М…

Я крепко сжала его руку. В горле было сухо и болезненно, голос звучал глухо.

— Прости. Я была не готова. Не надо было убегать… Просто мне казалось, что так будет лучше… и твой вопрос… я не могла сразу ответить… потому что Валера, он…

— Я другой, Василиса, — тихо сказал Елисей. — И понимаю твои тревоги. Ты имеешь право сомневаться. — Он поднес к губам мою руку и поцеловал, а я вдруг поняла, что боюсь его потерять. — Не хочешь, не отвечай, но позволь о тебе заботиться.

Я потянулась к нему, и Елисей, отложив аптечку, усадил меня к себе на колени.

— Если бы мы решились… оба… попробовать заново? — прошептала я. — Ты совсем не боишься ошибиться?

— Могу поклясться, что не причиню тебе страданий, и откуда-то точно знаю, что ты тоже не сделаешь мне больно, — так же тихо ответил он, поглаживая мои волосы. – Вот так, теплее будет. — И укутал в свою куртку. — Я тоже сомневаюсь, Василиса. У меня тоже был печальный опыт. И некоторые вещи я не могу объяснить и до конца осознать — измены, предательство, попытки оправдать все это… и то, что меня к тебе тянет. Я мог бы справиться с этим, подавить желания, запретить себе чувствовать столь остро, но не избавлюсь от мыслей о тебе. Мне хочется быть с тобой честным. Быть с тобой, — повторил он, сжимая в ладонях мое лицо. — Если тебе нужно время — пожалуйста. Нужны доказательства серьезности моих намерений — они будут. Я слов на ветер не бросаю и готов работать над отношениями.

— У тебя почти нет недостатков, и это пугает.

— Есть, — усмехнулся он, глядя мне в глаза так нежно, что даже боль отступила. — Я тот еще командир, привереда, ворчун и упрямец. Ты просто со мной не жила.

— Ну, я тоже не сахар. Видишь вот, сколько нервничаю, выхожу из себя и плачу.

— Это период такой, — сказал Елисей. — Тебе нужно отдохнуть. Давай вот так устроишься поудобнее… Болит?

— Угу, но терпимо. Спасибо. — И я коснулась губами его щеки.

Сердце затопила густая, со вкусом меда, нежность. Не просто так судьба раз за разом сводила нас, давая шанс после падения подняться и идти дальше. То есть, ехать в нашем случае. Правда, далеко уехать мы не смогли – на очередном пригорке автомобиль намертво увяз в грязи, что в обычное время меня бы не расстроило…

Но когда Елисей вышел из машины, чтобы оценить обстановку, а я приподнялась, надеясь на недолгую задержку, то увидела мчащий в нашу сторону знакомый джип, и ужас, отступивший благодаря нежности и силе Елисея, снова охватил сердце.

Глава 13. Смерть Кощеева не в яйце

Василиса

Несмотря на то, что я видела, что Елисей не робкого десятка, меня аж заколотило. Как назло, еще машина застряла! Закрыться внутри? Но у них наверняка оружие, постреляют нас здесь, как зайцев! А если бежать? Снова собаки… мне показалось, что я падаю в какую-то пропасть, потому что если раньше был страх только за свою жизнь, то теперь добавился еще и ужас за жизнь Елисея. Я выскочила из машины и бросилась за ним.

— Василиса! — рыкнул он. — Ну, куда?

Но было уже поздно, я подлетела к нему и встала за его плечом как раз в тот момент, когда джип распахнулся, и из него вылезли наши старые недобрые знакомые.

— О-о-о, на манеже все те же, — хмыкнул Елисей, увидев троицу.

Он что, вообще безумный? Вообще, совсем не боится? Тут же вокруг нас — никого!

Один из них, самый быковатый, хохотнул:

— Че, все еще пыжишься, мужик? Топора-то с собой нет, — и заржал.

— Заткнись, — как ни странно, сказал это тот, кого я бы в последнюю очередь приняла за главного, хотя, когда он говорил, от него шел мороз по коже. — Ну-с, Елисей Ефремович, и ситуация у вас, правда?

— Да, ситуация паршивая, — хмыкнул Елисей, глянув на собак, которые, пока им не отдали команды, послушно сидели на заднем сиденье. — Начнем с того, что вы собирались натравить на Василису своих псов по приказу Кощеева, рассчитывая, что следствие решит, что ее разорвали дикие звери?

— Ну допустим, мы ни на что не рассчитывали, — уклончиво ответил бандит. — Это вы сами сейчас все придумали? Когда наших собачек увидели на заднем сиденье? Так мы на охоту едем, у нас и лицензия есть. Показать?

Я сглотнула. Потому что уже разговаривала с таким вот «интеллигентом», а потом едва не погибла, и погибла бы, если бы не Степанида. Он говорил в точности как Кощеев, даже оперировал похожими «отмазками», уверяя, что у них все схвачено, а у нас тут просто крыша поехала.

— Василиса? — повернулся ко мне Елисей. — Разве не эти люди натравили на тебя собак?

— Эти, — тихо сказала я.

— Ну конечно, — усмехнулся главарь, — бродила всю ночь по лесу, головой ударилась. Вот и мерещится всякое…

— То есть сейчас вы остановились, чтобы помочь нам из ямы выбраться? — хмыкнул Елисей, скрестив руки на груди.

— Конечно. А вы о чем подумали?

Только тут до меня дошло, что именно этот самый Глеб строил бандитов за закрытой дверью, пока я сидела в подвале, но, не успела я опомниться, как он кивнул:

— Артем, Дмитрий, тащите веревку. Вытаскивать будем. Напридумали тут…

У меня перед глазами все поплыло: ситуация разворачивалась в точности так же, как в доме Кощеева. Только Елисей-то об этом не знал! Не знал, что они усыпляют его бдительность, а потом…

— Нет! — крикнула я. — Не нужна нам ваша помощь, катитесь… туда, куда катились!