Мой пленник, моя жизнь - Валентеева Ольга - Страница 56

Глава 16

Эрвинг

Мне было мало. Всей этой ночи – мало. Мало Амелинды, ее шелковой кожи, мягких волос, любимых губ. Она просила еще, и мы начинали снова, чтобы вознестись до небес. Признаюсь, в тот момент я не думал ни о чем. Забыл о своем положении, ее муже. О том, что за все приходится платить. Хотелось испить краткий момент счастья до дна. За окнами брезжил рассвет, когда мы лежали в объятиях друг друга. Эмми водила пальцами по моей ладони, затем поднялась выше, к плечу, на котором теперь навеки позорным воспоминанием багровела буква Э.

– Так страшно. – Она провела по шраму.

– Если выберусь отсюда, сниму вместе с кожей, – ответил ей.

Эмми только вздохнула в ответ и поцеловала в плечо. «Если». На этом слове теперь строился мой мир. Если, если, если. Если Эйш не вернется до весны, значит, проживу чуть дольше. Если найду способ обмануть магическую печать – смогу выбраться отсюда, забрать Эмми и увезти в Изельгард. Туда, где нас никто не достанет. А если не найду, думаю, моя жизнь не будет долгой.

– Ты хмуришься, – заметила Амелинда.

– Я слишком много думаю, – усмехнулся в ответ. – Мне пора.

Собирался я быстро. Замок просыпался рано, и если нас кто-то заметит, обоим будет худо. Эмми проводила меня до двери черного хода. Снаружи стало чуть теплее. Я пробрался в свой чуланчик, чтобы уже через полчаса, позавтракав, приступить к работе. Дни вынужденного безделья закончились, и я надеялся, повторятся не скоро.

Жизнь пошла своим чередом. Хотя, лучше сказать, понеслась, словно колесо с горы. Мы с Эмми ощущали себя безумцами. А как иначе, если проводили вместе почти каждую ночь? Прятались от слуг, отыскивали места, где нас никто не найдет и не увидит. Добрая Лайза только качала головой и помогала мне скрыться незамеченным.

– В опасные игры играете, мальчик, – лишь раз позволила она сорваться с губ замечанию. – Вернется лер Эйш, обоим несдобровать.

Лер Эйш! Образина, маячившая над нашими головами. За все время от него пришла одна краткая записка, в которой хозяин Эйшвила сообщал, что решил остаться в столице до начала весенних учений. А значит, у нас с Эмми было самое главное – время. Конечно, оставалась ее свекровь. Лери Белла, видимо, вознамерилась уморить меня работой, потому что приказывала Шиану давать самые тяжелые поручения именно мне. Но разве я боялся физического труда? Да, бывало, что вечером валился с ног, но, с другой стороны, это помогало не думать, хоть ненадолго отставить терзающие мысли. Потому что, если я проводил ночь не с Эмми, неизменно возвращались кошмары. В них был белобрысый – и винный короб, из которого нельзя выбраться. Я просыпался от собственных криков и чувствовал, будто из меня выпили жизнь. Амелинде ничего не говорил. Возможно, она помогла бы справиться с кошмарами, но жаловаться? Нет уж. И я справлялся сам. Как мог и умел, но лучшим лекарством так и осталось присутствие Эмми.

Наступила весна. В первый день марта снова праздновали. На этот раз жгли костры, посвященные богине Тие. А для меня праздник ознаменовался тем, что я впервые оказался за воротами Эйшвила. Лайза убедила лери Беллу, что я просто необходим ей в городе, чтобы таскать тяжеленные мешки, и та согласилась. Отпустила на все четыре стороны. В воздухе уже пахло весной. Вдоль дороги еще белел снег, но его осталось мало. А город охватила праздничная суета. С нами поехала Нита. Стоило повозке остановиться, как попрыгунья унеслась разглядывать стеклянные бусы и серьги. Лайза только посмеивалась, глядя ей вслед. С мешками мы управились быстро. Их было не так много, и вскоре втроем бродили по ярмарочной площади, разглядывая яркие торговые прилавки. Жаль, что я ничего не смогу подарить Эмми. И Ниту так и не отблагодарил за ее подарок.

– О чем задумался, мальчик? – спросила Лайза, наблюдая, как разглядываю обереги и кулоны.

– О женщинах и украшениях, – ответил я, обернувшись к ней. Кухарка рассмеялась и поманила меня за собой.

– Знаю тут одно местечко, – шепнула она заговорщицки, – где можно подобрать подарок.

– У меня нет денег, чтобы его купить, – ответил я.

– Разве это проблема? Я тебе займу, а когда вернешь себе свободу, отдашь.

Неравноценный обмен. Потому что оба мы понимали, как малы мои шансы. Но оба сделали вид, будто верим. Поэтому у меня в кармане оказалась монета Тии – «на счастье», а в руках у Ниты – бусы.

– Можно подумать, у Эмми нет такой монеты, – шептал я Лайзе.

– Такой – нет, – заверила она. – Среди простого люда Литонии существует поверье: если мужчина серьезен в своих намерениях, он должен в первый день весны подарить избраннице монету с символами Тии, и тогда богиня благословит их любовь и сведет дороги, даже если их разлучат.

– Ты в это веришь? – Для меня это даже звучало смешно.

– Конечно, – заверила Лайза. – Мне никто таких монеток не дарил, вот я и живу, одинокая.

Да уж, одинокая. Интересно, Шиан об этом знает? Я-то давно заметил, как эти двое глядят друг на друга, когда думают, что никто их не видит. Конечно, лишних вопросов не задавал, но надеялся, что у Лайзы и Шиана все хорошо.

– Ты обожди возле повозки, – попросила Лайза. – А мы с Анитой купим сладких пирожков перекусить в дороге.

Конечно, я не стал отказывать. Женщины поспешили туда, откуда доносился волшебный запах выпечки, я же проверил, хорошо ли мы закрепили мешки. Не хотелось бы потерять половину по дороге. И когда какой-то человек направился ко мне, поначалу решил, что бродяга хочет поклянчить деньги на выпивку в честь праздника. Об этом говорил покрытый старыми заплатами неказистый плащ, скрывающий лицо.

– Здравствуй, Эрвинг.

А вот голос точно оказался мне знаком! Я развернулся к гостю, уставился на него во все глаза, а «бродяга» снял капюшон и усмехнулся:

– Не ждал, брат?

– Да чтоб мне провалиться, Вейс!

Мой собрат по несчастью, с которым вместе попали в плен, кивнул. Он здесь? Но как? Все эти вопросы я и обрушил на его голову.

– Тише. – Вейс огляделся по сторонам. – Времени у нас мало, поэтому слушай. Я нашел способ, как избавиться от твоей печати.

– Что?

Я не верил своим ушам! Эмми сказала, его нет. Как? Как такое вообще возможно?

– Долго рассказывать, Эрвинг. Поэтому пока без деталей. Человек, который может нам помочь, прибудет, как только получит от меня письмо. Я же выехал вперед, чтобы убедиться, жив ли ты еще и…

– Не сошел ли с ума? – добавил я с улыбкой.

– Да. Сам понимаешь.

Я понимал. Действительно, у Вейса был повод опасаться за мой рассудок.

– Ты часто выбираешься в город?

– Это первый раз.

Теперь уже оглядывался я. Лайза и Нита должны были вот-вот вернуться.

– Еще раз получится? – допытывался Вейс.

– Не знаю, но постараюсь.

– Тогда через две недели встречаемся на этом же месте. И больше ты в замок не вернешься. Поэтому будь готов, а я подожду до конца месяца, если у тебя не получится сразу.

– Спасибо, – протянул ему руку.

– Рано благодаришь, брат. – Вейс ответил на рукопожатие. – Но я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда.

И растворился в толпе так же быстро, как и появился. А у меня внутри все кипело и переворачивалось. Есть способ? С ума сойти… Поверить? Обмануться потом будет слишком больно. Надо обсудить с Эмми, потому что если бежать, то только вместе с ней. Пока обстоятельства складывались в нашу пользу. Эйшей нет, одна лери Белла. И у нее можно будет отпроситься снова. Только вернуться все равно придется, иначе подведу тех, с кем меня отпустят. Но если печати не будет, я убегу. Надо только уговорить Амелинду.

– Что-то случилось, Эрвинг?

Я и не заметил, когда вернулась Лайза. А Нита стояла рядом, протягивая пирожок.

– Нет, все хорошо, – ответил я, стараясь казаться спокойным.

Похоже, этот ответ становился для меня жизненным девизом. «Все хорошо». Подходит и для Лайзы, и для Эмми, и для внимательно слушающей Ниты. Торопливо откусил пирожок, чтобы не отвечать на вопросы с набитым ртом. А затем мы засобирались в обратный путь. Вечером снова жгли костры и танцевали, а я не мог дождаться, когда же все разойдутся. На этот раз Эмми к нам не присоединилась, зато, стоило последним празднующим разойтись, ждала меня у двери черного хода. Мы торопливо поднялись по лестнице, прокрались по коридору и скрылись за дверью ее покоев.