Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий - Страница 58

Еще раз чертыхнувшись, я прекратил отстреливаться и вложил всю ману в «Прогулку», рванув туда, куда, по идее, мне ни в коем случае нельзя было соваться.

Поле промелькнуло подо мной за минуту, пока отрыв между мной и шиваро сократился до пары десятков метров. Но я уже был там, где надо.

Вход в гнездо шиваро возвышался передо мной, как зев чудовищного лабиринта. Огромные птицы, живущие колониями по несколько сот особей, и гнезда себе плели соответствующие. Запах гниющей органики смешивался с едким химическим душком.

— Ну же, ублюдки! — я рванул вперед, в довольно узкий для маневрирования на «Прогулке» проход.

Внутри царил жутковатый полумрак. Свет пробивался сквозь щели в переплетении ветвей, сучьев и целых стволов небольших деревцев, но из-за того, что лабиринт гнезда был многоуровневым, до меня доходило не так много солнечного сияния.

Шиваро, разумеется, устремились следом. Но так как гнездо они строили вовсе не для того, чтобы свободно носиться в его коридорах, им пришлось сложить крылья и двигаться на полусогнутых, пригнув длинные шеи, что ощутимо снижало их скорость.

Впрочем, реально оторваться я не рассчитывал. Из-за истощения мой полет тоже становился все медленнее с каждой минутой, к тому же свое гнездо шиваро явно знали лучше меня.

План был в другом. Заманить в гнездо как можно больше преследовавших меня птиц, а затем поджечь его и свалить под шумок, чтобы пернатые превратились в колонию куриц тапака.

При этом я скорее всего вызову лесной пожар, что было мягко говоря нежелательно. Но, насколько я помнил карты, этот лесной массив, на опушке которого шиваро устроили свое гнездо и который скорее всего целиком превратили в свои охотничьи угодья, не был каких-то прямо колоссальных масштабов. Да и времени думать об экологии у меня сейчас не было, нужно было выжить.

Проблема была в том, что, чтобы быть уверенным, что все или почти все преследовавшие меня шиваро протиснутся в проходы гнезда, нужно было продолжать убегать от них все дальше и дальше, выждав хотя бы минут пять.

И во-первых, у меня уже банально не оставалось сил на подобное, а во-вторых, хотя я продолжал выбирать коридоры, ведущие вверх, архитектурный хаос гнезда шиваро упрямо продолжал возвращать меня в проходы у самой земли, откуда было невозможно выбраться достаточно быстро после поджога.

Поворот. Ещё поворот. Лабиринт ветвился, то и дело позволяя мне подняться к свету, но преследующие меня пернатые не давали мне разрубить стенки гнезда «Секущим ветром» и выбраться.

Шиваро приближались. Их дыхание стало обжигать спину. Я продолжил спускаться — другого выбора не оставалось.

Тоннель внезапно расширился, открываясь в круглую камеру радиусом около тридцати метров и высотой в шесть-семь. Посередине пространства была свалена огромная груда перьев, от которой исходил отчетливо ощутимый жар и вонь перегноя, а вокруг груды были ровными рядами по мягким подстилкам разложены яйца.

— Центр… — мой голос сорвался на хрип. — Сердце гнезда.

Гора перьев вздыбилась. Огромная масса разошлась, как занавес, обнажая существо, от которого кровь застыла в жилах.

Шиваро-матриарх, раза в три больше остальных и наверняка раз в десять сильнее. Голова, увенчанная костяным гребнем, повернулась ко мне.

— Вот… сука…

Конец Первой Книги.

Демон Жадности. Книга 2

Глава 1

Я рванул в сторону, едва уворачиваясь от когтей размером с мой торс. Матриарх шиваро ревела так, что в ушах звенело, а ее перья, покрытые каким‑то жирным налетом, лишь слегка обуглились от моих огненных пуль.

– Да ты, сука, чем смазанная? – выругался я, швырнув в нее еще один заряд.

Огонь вспыхнул, погас. Перья даже не задымились.

Впрочем, возможно, дело было в том, что я уже давно выдохся. Мана капала из меня последними жалкими каплями, а эта переросшая курица даже не думала отступать. Ее желтые глаза, размером с блюдце, сверлили меня ненавистью.

И тут я вспомнил, где нахожусь. Центр гнезда. Кладка.

Огромные, больше моего торса, в пятнистой скорлупе, они лежали в углублениях повсюду вокруг нас.

– Ну конечно, – прошипел я. – Яйца.

Еще один выстрел – чисто для отвлечения. Матриарх взревела, но не двинулась с места, прикрывая яйцо крылом.

– Ага, вот и слабое место.

Я рванул вдоль стены, стреляя по яйцам у нее за спиной. Пули уже почти не грели – лишь жалкие искры, но матриарх все равно вздрагивала от каждого хлопка.

– Боишься за детишек? – я поймал момент и шмыгнул прямо под ее брюхо, прижимаясь к ближайшему яйцу.

Матриарх замерла.

Ее когти, уже занесенные для удара, дрогнули.

– Не хочешь раздавить свое же яйцо? Понимаю.

Я выстрелил ей прямо в глаз.

Она взвыла, но так и не ударила.

– О, да ты просто мамочка‑героиня, – я едва успел отпрыгнуть, когда она попыталась прихлопнуть меня крылом.

А мана тем временем заканчивалась.

К тому же сзади, из темных тоннелей, донесся шум – десятки когтистых лап били по дереву, крылья шуршали, как паруса в шторм. Обычные шиваро, те самые, что гнались за мной через весь, высыпали в гнездовой зал. Их перья взъерошились, клювы раскрылись в угрожающих криках, но…

– Р‑р‑р‑р‑а‑а‑ах!

Матриарх издала звук, от которого у меня задрожали колени. Не просто рев – это был приказ, закон, не терпящий возражений. Шиваро замерли, будто врезались в невидимую стену. Некоторые даже попятились, прижимаясь к полу.

– Ого, – я присвистнул. – Да ты тут настоящая королева.

И королева, судя по всему, предпочитала лично разбираться с наглецами. И, когда она немного привыкла к моему стилю прятанья за яйцами, догонять меня, наступая в промежутки, стало для нее куда проще.

К счастью, у меня уже был наготове следующий шаг.

– Прости, малыш, – я пнул ближайшее ногой, и оно покатилось, тяжелое и неповоротливое, прямо под ногу матриарха.

Она замерла.

Ее лапа зависла в воздухе, когти дрожали.

– Не хочешь наступить? – я уже толкал следующее, перекатывая его через неровности пола. – Ну ничего, я помогу.

Матриарх зашипела, вынужденная обходить препятствия. Ее движения стали медленнее, расчетливее.

Я использовал эту передышку, чтобы перевести дух. Рука дрожала, поднося пистолет, но хотя бы сердце уже не пыталось вырваться из груди.

– Давай, пернатая, – я выстрелил еще раз, уже просто чтобы дразнить. – Ты же сильнее, быстрее, злее… а теперь попробуй догони, не раздавив своих будущих птенцов.

Она ответила ревом, от которого задрожали стены.

Но я уже катил третье яйцо.

Потом четвертое, пятое…

Не знаю, сколько длились эти смертельные кошки‑мышки. Я уже не использовал никаких артефактов, просто бегал по кладке, то и дело подкатывая матриарху под ноги яйца, которые она аккуратно обходила, а иногда тратила время еще и на то, чтобы поместить яйца в ложбинки.

Физически я с каждой минутой выдыхался все больше и, если бы не доведенная до предела маской выносливость, давно бы уже рухнул от истощения. Но вот перенапряжение от слишком большого объема использованной маны постепенно проходило и в конце концов я восстановился достаточно, чтобы рискнуть предпринять последний отчаянный шаг.

Узоры на моей коже вспыхнули яркой болью, отдавая кратно больше маны, чем могли выдержать низкоуровневые татуировки «Малого огня» и «Меткого выстрела». Воздух вокруг пистолета дрожал от перегрева, искажая очертания ствола, который уже начинал светиться оранжевым.

– Ну, дорогуша, – прошипел я сквозь стиснутые зубы, – получи свой сюрприз.

Пальцы вспыхнули ослепительно. «Малый огонь» на указательном пальце правой руки и «Меткий выстрел» на указательном и среднем пальцах правой засияли так ярко, что больно было смотреть. Кожа под ними начала пузыриться, но я продолжал вливать в них ману, чувствуя, как энергия бурлит в жилах.