Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий - Страница 114

Они использовали все, чему научились сами и чему их учили мы с Силаром последние недели. И использовали более чем эффективно.

Сигнал об окончании раунда прозвучал как раз тогда, когда последние пары завершали свои схватки. Насколько я успел увидеть, из всего взвода выбыло всего двое: лентяй Альфер и девушка по имени Сайва, которой очень сильно не повезло с противником.

С учетом того, что еще пару месяцев назад этих же ребят просто сплавили мне, чтобы избавиться от слабых звеньев, такой результат был более чем впечатляющим.

Но это я‑то знал, чего он стоил на самом деле. В буквальном смысле.

– Проигравшие – очистить поле и вернуться на базу, забрав жетоны! – скомандовал я, и татуировка «Воя» понесла мои слова над толпой. – Победители – приготовиться ко второму раунду! Сформировать новые пары!

Проигравшие, понуро бредя и потирая ушибы, потянулись к краю плато. А среди оставшихся я заметил новое, явно не просто хаотичное перестроение.

Несколько Артефакторов целенаправленно пробирались сквозь толпу, выбирая себе в пары моих бойцов. Они смотрели на них с любопытством и вызовом, явно удивленные тем изменениям, что произошли с «мусором».

И удивляться было чему.

Второй раунд начался, и напряжение возросло на порядок. Здесь уже не было случайных побед. Здесь бились те, кто уже доказал свое право быть здесь. Удары стали жестче, тактика – изощреннее.

Но, когда последняя дуэль закончилась, итоги оказались даже более шокирующие, чем в предыдущем раунде. На поле не осталось ни одного проигравшего из моего взвода. Все они прошли. Все. Без исключений.

И вот тут я почувствовал это. Не просто удивление. Нечто другое. Холодное, тяжелое.

Я обвел взглядом периметр, где стояли смотрители – офицеры из других подразделений. Их лица были каменными. Они не аплодировали. Не перешептывались.

Они смотрели на моих бойцов с плохо скрываемым раздражением. Один сжал губы так, что они побелели. Другой смотрел на Карину, отряхивающую окровавленные клинки, с таким выражением, будто хотел ее арестовать за чрезмерную эффективность.

Долго думать было не надо.

Они боялись. Не за своих подчиненных, а за себя. Они видели, как те, кого списали со счетов, под моим командованием превращаются в грозную силу. И их солдаты видели это тоже.

И офицеры понимали, что скоро начнутся вопросы. «Почему у них есть стимул дратьсяв виде постоянных поощрений золотом, а у нас только зарплата?», «Почему они так выросли за пару месяцев, а мы – нет?», «Почему Марион может, а вы – нет?».

На самом деле, именно на это я и рассчитывал. Этот турнир был не просто тренировкой и даже не просто продвижением моего взвода. Он был демонстрацией силы.

Проигравшие, получив свои жетоны – матовые металлические диски с вычеканенным номером «1» и моей личной печатью, – нехотя брели к краю поля. Их лица выражали досаду, но не отчаяние: твердое обещание шестисот золотых, которое можно будет получить позже в моем расположении, смягчало удар по самолюбию.

Я наблюдал, как мои ребята перевязывают порезы, поправляют амуницию, задирают над головами фляги с водой. Они устали, но в их глазах горел огонь – смесь адреналина и осознания того, что они смогли. Смогли против всех ожиданий.

– Отлично, – прокричал я, вновь используя тату. – Тысяча сильнейших. Гордитесь. Теперь разбейтесь на пары для третьего…

Я не договорил. Мое внимание привлекло резкое движение среди группы офицеров‑наблюдателей. Один из них, тот самый, что сжимал губы до белизны, поманил к себе высокого, жилистого Артефактора из числа участников турнира, что‑то прошипел ему на ухо, тыча пальцем в сторону моих бойцов.

Артефактор, поначалу удивленный, кивнул, лицо его стало сосредоточенным и жестким. Он уверенно шагнул вперед, не присоединяясь к общей толкучке по поиску пары, и направился прямиком к Лорику.

Лорик в это время как раз пытался стереть кровь с рассеченной брови. Аристократичные черты его лица исказила усталость, он дышал тяжело. В двух предыдущих боях он выиграл, но больше за счет хитрости и упрямства, чем чистой силы.

– Эй, ты! – голос Артефакта прозвучал громко и вызывающе, разрезая общий гул. Он остановился перед Лориком, скрестив руки на груди. – Видел, как ты дерешься. Давай, померяемся. Будешь моей парой.

Это не было предложением. Это был почти приказ, отданный чужим подчиненным моему бойцу. Лорик растерянно поднял взгляд, потом перевел его на меня.

И тут лед тронулся. Как по сигналу, еще с десяток офицеров – капитаны, майоры – начали шептать своим бойцам, указывая на людей из моего взвода. Целенаправленно. Избирательно.

– Гронд! Выходи, смахнемся! – другой голос, на этот раз от детина с двуручником за спиной, прозвучал в сторону бугая.

– Ирокез классный, посмотрим, как ты дерешься! – крикнул Карине ловкого вида парень с такими же, как у девушки, парными клинжалами, его взгляд был холодным и оценивающим.

В течение нескольких минут вокруг моего взвода образовалось кольцо из, возможно, не лучших, но и далеко не худших представителей дивизии. Это была самая настоящая скоординированная атака. Очевидный прямой приказ командиров, данный их подчиненным, – выбить моих из турнира, унизить, доказать, что их первые победы были случайностью или удачей.

Я видел, как лица моих бойцов изменились. Усталость сменилась настороженностью, а потом и озлобленностью. Они поняли все без слов. Поняли и сгруппировались, инстинктивно вставая плечом к плечу, будто готовясь по‑настоящему обороняться от врага.

Воздух накалился до предела. Гул толпы стих, все чувствовали назревающий скандал.

Офицеры, отдавшие приказы, стояли с каменными, непроницаемыми лицами, но в их позах читалось напряженное ожидание. Они ждали, что я сделаю. Ждали, что мои «отбросы» сломаются под этим напором.

Тишину первым нарушил Хамрон. Он шагнул к группе вызвавших моих ребят Артефакторов, лицо побагровело от ярости, жилы на шее надулись.

– Это что за херня⁈ – его голос гремел, обращаясь уже не к бойцам, а к группе офицеров. – Вы что, сводите личные счеты? Это турнир, а не травля! Ищите пары по‑честному, в случайном порядке, или вас ваши старшие правилам честного боя не обучают⁈

К нему присоединились Бьянка, Корвин и Нервид, каждый на свой лад начав отстаивать бойцов взвода. А сами они, те самые, к кому сейчас приставали с «вызовами», стояли молча.

Они не роптали, не возмущались открыто. Они просто смотрели на меня. В их глазах читалась усталость, обида, но больше всего – вопрос. Они ждали моего слова. Моей поддержки. Спасения.

К их сожалению, спасать я никого не собирался.

Глава 2

Я обвел взглядом это немое противостояние – своих яростных командиров, чужих надменных офицеров, своих уставших, но не сломленных бойцов. И медленно, очень медленно, усмехнулся. Это была не веселая улыбка. Это был оскал.

– Хамрон, Нервид, Бьянка… Успокойтесь, – мой голос прозвучал тихо, я не использовал тату, эти слова не предназначались для ушей всех присутствующих. – Они в своем праве.

Наступила мертвая тишина. Мои командиры смотрели на меня как на предателя. Офицеры – с плохо скрываемым торжеством.

Я повернулся к своим бойцам: к Лорику, Гронду, Карине, – ко всем, кто стоял перед навязанными им противниками.

– Если вы хотите выжить там, куда мы скоро отправимся и далее. Если хотите стать сильнее по‑настоящему, а не просто на бумаге. Если вместе со страхом и обидой вас сейчас распирает гнев от осознания собственного бессилия. Если это все правда, то вам пора привыкнуть к одной простой вещи. Несправедливость – это правило, а не исключение.

Я сделал паузу, давая словам просочиться в их сознание, смывая эмоции и заменяя их холодной, жесткой реальностью.

– В настоящем бою, среди чужих Руин, у вас не будет возможности выбрать противника. Не будет возможности выяснить, кто он, не будет шанса подготовиться к схватке, выспаться, набраться сил. Вас могут атаковать, когда вы отдыхаете, едите или срете. Могут напасть десять на одного. Могут ударить в спину. Или, как сейчас, натравить на вас заведомо более свежего и сильного врага, чтобы сломать.