Тверской баскак. Том Шестой (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus" - Страница 51

Известия нерадостные, и я хмурю брови.

— Этому князьку можно верить?

В ответ Калида вскинул на меня прищуренный взгляд.

— Я его знаю давно, он человечек гнилой, но деньги любит всем сердцем. Ему известно, у слова есть цена, только пока ему доверяют. Ежели он соврет, то рано или поздно это выйдет наружу, кто после этого станет ему платить?

«Аргумент так себе, — Мысленно возражаю своему другу, — но, с другой стороны, никакой особо важной информации этот аланский князек и не передал. Про лагерь у Дербентских ворот мы и так знали. Вот, пожалуй, про подкрепления — это новость. И новость неприятная, об этом надо бы узнать поточнее!»

Не успеваю задать вопрос, как Калида опережает его.

— Дальний дозор Еремы Стылого, что в рейд на низовья Дона еще месяц назад отправили, весть ныне прислал. — Сказав, он протянул мне скатанный в трубочку лист бумаги.

Разворачиваю грамоту и быстро пробегаю глазами. Послание короткое: Стылый не мастер слова — это точно! В четыре корявых строчки он сообщает, что у головной стоянки орды Барсумбека нынче многолюдно. Явно идет сбор воинов со всех подвластных кочевий. Дабы удостовериться, взяли они языка, и тот подтвердил: да, объявлен сбор! Куда собираются идти, никто толком пока не знает — то ли на Дербент, то ли на аланов, али касогов. А еще, кроме созыва своей орды, Барсумбек ждет прихода воинов родича своего Куламая.

Почитав, делаю неутешительный вывод.

«Если известие подтверждается с двух источников, то, скорее всего, оно правдиво!»

Это не очень хорошо, потому как четыре тумена Берке и Ногая уже превосходят наши силы больше, чем в два раза, а если к ним добавятся еще две орды, то груз станет совсем неподъемный.

Вкратце пересказываю всем содержание послания, а также свои опасения. На что сразу же реагирует Соболь.

— Так чего ждать! Может нам прямо сейчас двинуть на этот самый Дербент. Пока Берке-хан там помирает, они в раздрае. А тут мы нежданно-негаданно! Раз, и прижучим их окаянных!

Такая мысль у меня была, но у этого лекарства, как говорится, слишком много побочных эффектов, и я хочу послушать, что скажут другие командоры.

Хансен первым согласился с Соболем.

— Я думать, в этом есть смысл!

Рябой тоже кивнул, мол, согласен. Калида промолчал, а Ерш задумчиво покачал головой.

— Мы туда сунемся, а эти с Дона нам на хвост сядут!

— И шо⁈ — Тут же загорячился Соболь. — Сначала по Берке жахнем, а потом и этих разгоним.

В ответ Ратиша мрачно насупился.

— То же мне гоняльщик! У них конницы в десять раз больше, чем ты их разгонять-то будешь⁈ Помелом что ли⁈

Кроме насмешки в словах Ерша звучит здоровая осторожность, и Калида встает на его сторону.

— Ратиша прав, ежели эти две орды с Дона ударят нам в тыл, то худо будет. Им и в прямой бой с нами вступать не надо, обрежут нам подвоз провизии, сами с голоду подохнем!

Хансен на это задумчиво наморщил лоб, а Соболь не унялся и запальчиво возразил.

— Так что же, по-вашему будем сидеть и ждать, пока они нас здесь со всех сторон обложат⁈

Пока шел спор, я уже проанализировал все аргументы и пришел к выводу, что оба варианта не годятся. Допустить подход подкреплений к войску Берке нельзя, но и самим двигаться к Дербенту опасно. Тут Калида прав! Иметь двадцать тысяч степной конницы у себя в тылу может позволить себе разве что самоубийца!

На последний эмоциональный выпад Соболя ни Калида, ни Ерш не нашли, что возразить, и все пятеро вопросительно вскинулись на меня, мол, что ты скажешь. Я же пока молчу и, глядя на свой черновик карты, прикидываю расстояние от нашего лагеря до двух точек: до Дербента и до низовьев Дона. По моей карте до Дербента в три раза больше, но я знаю, что у меня и масштаб, и пропорции очень и очень приблизительные, основанные лишь на визуальной памяти.

«И потому мало достоверные!» — Мысленно выношу приговор своей карте и спрашиваю Калиду.

— Сколько дней возвращались гонцы Стылого?

— В два заводных коня мчали каждый светлый день и тока на шестой добрались. — Отвечает Калида, и я быстро подсчитываю про себя.

«Скакать весь светлый день в три сменных коня — это делать в сутки верст сорок-пятьдесят. Значит, за шесть дней они прошли около трехсот! А от Дербента, как говорил Калида, аланский князек вел свою орду полтора месяца. Неспешным ходом кочевая орда движется верст пятнадцать-двадцать в день. Стало быть, от нашего лагеря до Дербента не меньше восьмисот верст. — С удовлетворением кидаю взгляд на свой черновик. — Выходит, нарисовал я почти близко к истине!»

Простой арифметический подсчет всегда помогал мне прочистить мозги и взглянуть на проблему с другого ракурса.

Вот и сейчас озадачиваю себя уместным вопросом.

«А чего, собственно, мы уперлись в этот Дербент⁈ Ведь просится же другой вариант — ударить сначала на Дон и лишить главного врага потенциальных союзников!»

Тут я вновь тяжело задумываюсь. С одной стороны, это решение выглядело более разумным, а с другой, ни Барсумбек, ни Куламай не объявляли себя врагами нового хана Туда-Мунке. То, что они собирают воинов, еще ничего не доказывает. Атака на их кочевья без предъявления вины может оттолкнуть от Туда-Мунке князей других кланов.

«Берке со дня на день помрет, и тогда еще неизвестно, на чью сторону встанут эти двое, да и другие. Может, просто надо подождать и не суетиться⁈ — Мысленно спрашиваю самого себя. — Иногда спокойное ожидание — самая лучшая тактика!»

Еще раз прокручиваю в голове все возможные варианты и не прихожу к однозначному решению.

«Вот именно, что иногда! — Вновь правлю самого себя. — Явно не в нашем случае, ведь если верить полученной информации, то Барсумбек и Куламай уже все решили. Они собираются идти к Дербенту! Так что пока ты тут спокойно выжидаешь, две орды присоединятся к Берке и Ногаю. Их примеру могут последовать и другие, тогда даже смерть Берке ничего не изменит! Когда он умрет, все пришедшие к Дербенту на автомате присягнут Менгу-Тимуру, и это наихудший вариант!»

Внезапно поставив точку в споре с самим собой, поднимаю взгляд на своих командоров.

— Вы все правы, и потому сделаем вот как! Сидеть здесь и ждать мы не станем, но и на Дербент не пойдем. Мы нанесем первый удар на Дон! Устроим хорошую трепку тамошним князьям и принудим их присягнуть Туда-Мунке. Ежели все получится, как надо, то это и другим покажет, кто на сегодняшний день главный в Золотой Орде. Глядишь, тогда у нас, а не у Менгу-Тимура воинов прибавится!

Ткнув кобылу пятками, пускаю ее галопом и на полном скаку взлетаю на вершину холма. Наверху натягиваю поводья и останавливаюсь. Вслед за мной, шмякая копытами по размякшей земле, заскакивает на вершину и взвод охраны во главе с Прохором. Конные стрелки останавливаются шагах в пяти, а Прошка подъезжают вплотную.

Вдвоем мы молча смотрим на пеструю ленту движущейся конницы. Выстроившись в шеренгу по три, она растянулась длинной извилистой змеей, голова которой уже обогнула наш холм, а хвост еще не показался из заросшей кустарником балки.

Здесь собрана вся имеющаяся у меня кавалерия. Четыре конных полка, плюс бригада Стылого, плюс две батареи легкой артиллерии из шести пушек, вот и все! В неполных составах это чуть больше двух тысяч, что крайне мало для того, что я задумал. В поисках дополнительной силы я велел посадить на коней еще четыре роты громобоев. Эти, конечно, для лихой кавалерийской атаки не годятся, но для усиления огневой мощи в самый раз.

Всего со мной сейчас лишь две с половиной тысячи сабель, а все остальное войско под командованием Калиды движется где-то позади. На вчерашний день оно отставало на двое суток, и, чтобы понимать разницу в скорости движения, надо сказать, что выступили мы всего пять дней назад. Такое отставание понятно, мы идем налегке и с максимальной скоростью. Калида тоже зря время не теряет, но с ним, кроме четырех пехотных полков, еще тащится весь обоз, артиллерия, баллисты, боевые фургоны и прочее.