Ком 9 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 2

Другое дело, что с нетрезвых глаз начиналась добрая половина наших похождений — но Миша-то этого не знал! Зато Петя знал. И Хаген. Да и Иван с Серго знали. Но все старательно поднимали тосты, зубоскалили и подкалывали Дашкова страхами супружеской жизни — надеялись, что ли, что в этот раз нас пронесёт?

В столовой окна тоже были большие, панорамные. «Феникс» шёл умеренно-бодро, и при такой скорости должен был доставить нас до Селенги часа за полтора — как раз спокойно поужинать. Под брюхом плыли заснеженные горы, окружающие Байкал. Восхитившись их дикой красотой, мы уселись за трапезу.

Расход горючих жидкостей пошёл поменьше — рюмочки здесь были маленькие — не исключено, что стюард принял меры, чтобы довезти до точки назначения хотя бы условно-дееспособных пассажиров.

Мы только допили вторую бутылку (после перехода в столовую счёт было решено обнулить), под брюхом «Феникса» расстилались льды Байкала, горы отодвинулись в стороны, к горизонту… И тут из громкоговорителя раздался громкий голос капитана:

— Внимание, это не учебная тревога! Нас атакуют! Неизвестные аппараты на два часа! Внимание! Всем занять места согласно боевому расписанию! Тревога! Боевая тревога!

02. ЭТО, ГОСПОДА, НИ В КАКИЕ ВОРОТА!

— Это кто такой бессмертный? — недоумённо обвёл нас взглядом Сокол. — Реально? Напасть на нас⁈ На нас?!! — последний вопрос он буквально проорал.

— Отставить ор! — Дашков уже стоял около замаскированного под картину люка, сейчас распахнутого. — Занимайте пулемётные гнёзда на хребте. Капитан сейчас снижаться будет. Я — полетел. Ребята, я вас люблю! Ма-а-альчишник! — выкрикнул он и огненным болидом рванулся в небо.

Я захлопнул створку, чтобы наружу ничего не повывалилось. А люк-то давнишний, не новодел. Видать, папа или дедушка Дашкова (а вернее всего, что оба) также любили иногда внезапно полетать.

И мы помчались.

— Вот же ты негодяй, Сокол! — на бегу выкрикнул Витгенштейн.

— Почему? — крикнул нам в спину Иван. Ему, как и Серго, с их временными протезами было трудно взбираться по узким металлическим лестницам, и они отставали.

— Кто его за язык тянул? «Мальчишник, чтоб все обзавидовались!» — бурчал Петя, пока я пристёгивал его в гнездо со спаркой крупнокалиберных. — Патроны!

— Есть! — ответил я. Поднял короб с патронами и воткнул его в паз приёмника, а ленту в затвор. Потом повторил с другой стороны. — Готово!

— Принял! — проорал Витгенштейн.

Петя больше привык стрелком кататься. А я пока побуду заряжающим. Спарка крутанулась, и Витгенштейн принялся поливать странные аппараты, которые нареза́ли воздух вокруг снижающегося дирижабля.

Я, пока была возможность, пригляделся к ним. Вот же диковины, а? Какой-то чуждой треугольной формы, словно чёрные наконечники стрел. Ни тебе крыльев, ни тебе винта. Аппараты с низким гудением вились вокруг нас, изредка выплёвывая в дирижабль красные энергетические сгустки. Видимо, целиком артефактная конструкция.

Защита древнего дирижабля пока держалась. С противоположного борта заколотила вторая спарка. Хаген?

В небе мелькала огненная точка. Дашков изволил развлекаться! Вот он воткнулся в один из аппаратов противника — вспышка! — он мелькнул дальше, а обломки врага полетели вниз.

Рядом рванули в небо ещё две огненные плети. Сокол выбрался на верхнюю техническую палубу! У нас вообще сегодня княжеский экипаж. Вылетали-то на рыбалку! Зачем нам экипаж по полному боевому расписанию? Глупый вопрос. Ага. Нам-то как раз и не помешал бы! Но прямо над Байкалом, посередь России, вести бой?

Палуба под ногами дрогнула, мигнула и… стала полупрозрачной! Кто-то из лис здесь, и они пытаются скрыть «Феникса» под невидимостью!

— Нарушаем, значит⁈ — я живо огляделся. А вот и знакомое полупрозрачное облачко. — Я кому приказал охранять девичник⁈

— Ваша светлость, там двух моих дочерей будет вполне достаточно. Кроме них там работает императорская охрана. А герцогиня лично попросила меня присмотреть за вами. И, как видно, не зря!

— Герцогиня её попросила… Вернёмся — вот я эту герцогиню ремнём по заднице… и тебя вместе с ней!

— Как прикажете! — хрустальные колокольчики смеха рассыпались по палубе.

— Патроны! — рявкнул Петя.

— Есть! — Я воткнул новый короб. И только потянулся за вторым, как дирижабль вздрогнул и наклонился. И резко пошёл вниз.

— Айко! На тебе Сокол и Серго!

Я-то, допустим, смогу спрыгнуть. Метров с десяти — точно. И Петра на себе утащу. Даже если в воду рухнем.

Тем более если в воду.

Ага. А эти двое — калечные! Да ещё Хаген там где-то, ядрёна колупайка!

Видимо, капитану удалось снизить скорость падения, и в лёд мы не воткнулись, а по касательной ударились — и, как огромные санки, покатились вперёд. Витгенштейн продолжал рвать небо очередями, да и вторая спарка не отставала.

— Патроны!

— Есть!

Такими темпами он вообще все высадит! Вот чего мне в голову лезет?

— Покинуть судно! Покинуть судно! — раздался металлический голос.

— Добили Змея Горыныча, — проворчал Пётр, отстёгиваясь. — Вот поэтому на дизеля и перешли. Попадут тебе в котёл — и всё, рванёт. Только на щиты и надежда.

Мы скользнули вниз по покатой полупрозрачной горе баллона. И увидели Сокола, который уже тащил хромающего Серго прочь от упавшего дирижабля.

— Вот же язык твой! — сердито заорал ему Витгенштейн.

— Сам такой! — невпопад огрызнулся Иван. — Что делать будем? Щас эти уроды жениха нам грохнут!

А в небе творилось непонятное. Вместо того чтобы сообща сбить огненный болид Дашкова, завязавшего бой с двумя летательными аппаратами, остальные треугольники рванулись вниз и несколькими попаданиями накрыли эвакуирующихся членов экипажа.

— С-суки! Гражданских добивают! Разворачиваются, сейчас нас…

Я рванулся вперёд, принимая облик. В медведе-то у меня щиты всяко круче будут! Тем более — зимой! Тем более — во льдах! Да и прятаться за мной-медведем всяко удобнее!

— Айко — защита князей!

— Есть!

Накинул на себя максимально возможную шкуру. Добиваете гражданских, мрази летающие⁈ О нас сломаетесь!

Мы самые!

— Да-а-а! — проревел я.

Первый залп я принял на щит, второй удар чуть пригасил совместный щит князей, остатки Айко отбила в сторону.

— Сокол, подмогу вызывай!

— Да уже! Два раза! Не сработало! У меня больше нет!

— У меня тоже не сработало, — это уже Пётр.

— Вот же, — Серго добавил несколько эмоциональных слов на своём родном, — и у меня.

— Господа, — выпрямился Витгенштейн, — готовьтесь красиво встретить пришедшего северного пушного зверька! Уровень нашей энергетической мощи откровенно несопоставим.

— Иди ты в жопу, Петечка! — фыркнул Серго. — Помоги лучше встать!

— Фу таким быть, князь! — со всем возможным пафосом отбрил его Петя, но руку подал.

Невзирая на слова, князья счастливо улыбались. Маньяки адреналиновые. Один одноногий, второй контуженный…

А чёрные наконечники снизились, и, словно танцуя по прозрачности байкальского льда, направились к нам. Метрах в сорока они остановились. И внезапно раскрылись. И из них вышли люди. Так нелепо выглядевшие на зимнем Байкале со своими лентами этими, перьями. Я понимаю — традиция. Но — зимой в Сибири? Вы серьёзно?

— Опа! Старые знакомцы! — Сокол широко улыбнулся. — Слышь, Коршун, давненько я инков не убивал!

Ещё один маньяк!

Так и мы улыбнёмся. Инкам.

Так-то но. Если они нас сразу не убили — значит, нужны живыми! Значит, ещё побарахтаемся! О!

— Идея! Сокол, я атакую, а ты долбани-ка им под ноги!

— Чего?

— Выполнять! — прорычал я.

И прыгнул в атаку. Я вам скажу, когда белый мишка бежит, это страшно и быстро. А если он бежит на тебя, то вообще обосратушки. В меня полетели какие-то странные красные крутящиеся веретенца. Два отбил я, а один — Айко. Она так из невидимости и не вышла. А когда до инков оставалось с пяток метров, мимо меня пролетел здоровенный Ильин Огнь и воткнулся в лёд!