Сын Тишайшего 7 (СИ) - Яманов Александр - Страница 43

Судя по задумчивому виду всех присутствующих, они пока обдумывают мои слова, не имея собственного мнения. Оно мне и не нужно. Я ведь знаю, к чему привёл разрушающая деятельность подонков вроде Герцена и Огарёва. Поэтому лягу костьми и положу в землю любое количество людей, даба не допустить разрушения русского общества изнутри. На самом деле речь идёт не о философии. А скорее о различных учениях с теориями, пока только зарождающихся и обретающих силу. Мои реформы ускорили развитие страны, поэтому процесс брожения в обществе тоже пойдёт быстрее. Хотелось бы этого избежать. Мне хватило иезуитов, чья агентура глубоко окопалась даже в России. В недавно присоединённых землях эту заразу вообще придётся выжигать ещё долгие годы. А ведь есть ещё масоны, которые наверняка полезут к нам, и они уже начали сбивать с панталыку людей. Значит, надо принимать разносторонние меры противодействия подобным опасностям, укрепляя общество.

— Касательно философии и новых течений, то я в первую очередь рассчитываю на тебя, Григорий, — машу рукой, чтобы вскочивший Желябужский сел на место, — Давно пора создать группу, занимающуюся этой темой. Тебе и карты в руки. При помощи министерства образования, конечно. Где мы будем черпать нужные кадры и новости о происходящем? Твоя задача — определить главных вожаков и систематизировать их идеи. Далее необходимо подвести к ним своих людей, лучше в качестве учеников или соратников. Будем исходить из особенностей каждого оратора. Следующим этапом станет создание группы оппонентов. Не мешает устроить диспуты между разными школами и вывести их из подполья. Пусть все знают, что в философии, даже критикующей некоторые постулаты нашего общества, нет ничего плохого. Тогда с наших героев спадёт покров, и люди перестанут ощущать причастность к чему-то тайному, а где-то незаконному. А запретный плод всегда сладок. Именно на этом строятся многие подобные союзы и секты.

Вроде Григорий меня понял. Передаю ему папку с моими мыслями по теме, где заодно указаны люди, с которыми ему предстоит работать. Кроме ведомства Истомина, Желябужскому будет помогать моя личная разведка.

— Но и это ещё не всё. В процессе дискуссий можно даже в газетах, мы должны направить мечтателей по нужному пути. Они могут вещать о чём угодно. Главное, чтобы задачи философских школ не шли вразрез с основополагающими принципами нашего государства. Я ведь не против, чтобы русские люди стали жить лучше, страна богатела, и при этом мы не забывали о духовности. Только всё перечисленное достигается путём тяжёлого совместного труда. Именно это я старательно пытаюсь довести до подданных, особенно до государственных служащих. Иногда успешно, а когда-то для убеждения приходится применять силу, — произношу с усмешкой, — Однако всегда найдутся личности, считающие, что их идея, как по волшебству превратит страну в райские кущи. И ведь подобным мечтателям верят. Хотя они часто обычные теоретики, далёкие от практики и жизненных реалий. А ещё за этими романтиками могут стоять прагматики, использующие наивных людей в своих целях. Хуже всего, что кукловоды могут действовать из-за границы. У тех же голландцев и французов достаточно денег, дабы помочь распространению зловредных теорий и купить некоторых вещателей.

Троица гостей снова задумалась. Судя по нахмуренным бровям Истомина, он верит в описанный вариант. Карион мыслит глобально и располагает широким кругозором. Его молодые коллеги тоже умны, но им недостаёт опыта.

— Теперь о твоей задаче, — перевожу взгляд на Орлова, — Понимаю, что ты сильно занят. Поэтому найди толковых помощников. Не нужно пытаться сделать всё самостоятельно. Я ведь не вожу в бой полки или не учу инженеров, как правильно лить металл. А вот подбор людей, хорошо умеющих выполнять свою работу, и есть главная обязанность царя. В твоём случае управленца. Касательно задачи, то надо всерьёз заняться развлекательной литературой.

— Государь, прости, но я не понимаю о чём ты, — честно признался тёзка.

— Я для чего отправлял тебя учиться во Францию? — машу рукой испугавшемуся чиновнику, вскочившему с места, как до него Желябужский, — Шучу. Просто именно ты разбираешься в современных литературных течениях, возглавляемых французами.

Кажется, молодой человек снова не понял. Буду расшифровывать.

— Нас больше волнует так называемый сентиментальный роман. Это целое течение новой формации, вмещающей в себя историческую, любовную, приключенческую литературу, а также произведения, затрагивающие моральные вопросы и сложности современного общества. Все перечисленные жанры объединяет успех у скучающей публики, — расшифровываю свою мысль, — Русские люди пока не впали в сибаритство. Зато у нас достаточно людей, озабоченных поисками жизненных миссий и смыслов. Кто-то увлекается теологией, иные впадают в противоположную крайность. Потому мы должны дать людям свой продукт, который отвлечёт большую часть образованной публики. А излишне увлечёнными и пытливыми займётся Григорий.

Вроде понятно. По крайней мере, я не вижу особых сомнений в глазах чиновников.

— Французы и итальянцы чаще используют метод, погружая героев произведений в Древний Рим или Египет. Но, по сути, они описывают современные вещи, волнующие тамошние общества. Ты должен найти толковых авторов, которые, используя опыт европейцев, начнут писать о России. Легче всего сделать это с приключенческим и историческим романом. Пусть в начале даже воруют чужие сюжеты. В том числе затронув важные вопросы, стоящие уже перед нашим обществом. Основное условие — это создание образа русского героя. Если кратко, то он может заблуждаться, ошибаться, бороться со своими пороками, но неизменно обязан победить. Потому что наше дело правое.

Сделав небольшую паузу, прикладываюсь к новой порции глинтвейна, принесённой Епифаном.

— То же самое касается детско-юношеской литературы. Это моё упущение. Ведь мы издали немало сказок, а также целые сборники поговорок и пословиц. И вдруг такой провал.

Кстати, половину сюжетов для сказок передал писателям именно я. Всё-таки выходец из XXI века обладает колоссальным запасом знаний.

— Детско-юношеская литература призвана воспитывать в подрастающем поколении лучшие черты и, естественно, прививать ему правильные ценности. Я уже не раз говорил и буду всегда повторять. Русские не лучшие, просто с нами, правда. Вот пусть дети изначально впитывают верные принципы. Надеюсь, ты найдёшь нужных людей.

— Конечно, государь, — воскликнул Орлов, едва удержавшись, чтобы не вскочить, — Более того, такие людишки есть и пробуют писать для юношей. Виноват, но я ранее не понимал полезности подобной литературы для детей. Ведь им необходимо учиться и меньше забивать голову посторонними знаниями. А вон оно как, оказывается.

Чего-то устал я. Или разомлел в тепле под воздействием глинтвейна. Может, старею? Летом сорок два, как-никак. По нынешним временам вполне себе солидный возраст. И монархи не носятся по стране, будто угорелые, в отличие от меня. Вот и устаю.

— Если всё ясно, то через десять дней жду от вас черновой вариант обоих проектов. Колычёв окажет любую помощь, он предупреждён. Надо согласовать все детали до моего отъезда на юг. Не забывай использовать газеты, — обращаюсь к Орлову, — Возможно, в России немало людей, начавших писать для детей. Вот и объяви состязание, обнародовав условия, заодно предложи денежное вознаграждение. Сумму тоже согласуешь с секретарём. Хотя мы ещё пожалеем, что подкинем людям такую приманку. Ведь завалят всякой графоманией.

Присутствующее дружно рассмеялись. Подобная ситуация была с поэзией, когда Академия художеств решила устроить поэтический конкурс в прошлом году. Толпы горе пиитов буквально атаковали столицу. Доходило до абсурда. Некоторые обиженные авторы пытались жаловаться даже мне. Ведь среди них в основном были представители аристократии, имеющие доступ к царю.

Чиновники ушли, а я растянулся в кресле перед камином, положим ноги на пуфик. Епифан принёс бутылку вина и сигару. У меня время релаксации. Реально загоняюсь как лошадь. Прикуриваю от свечи, вдыхаю и выпускаю ароматный дым. Хорошо!