Сын Тишайшего 6 (СИ) - Яманов Александр - Страница 39

«За несколько бочек вина Португалия… переложила из своего кармана в карман негоциантов Лондона и Ливерпуля свыше 2 млрд фр.»

Договор стал переломным событием в истории португальского виноделия. Многие негоцианты с Британских островов закрепились в Порту и занялись производством десертных креплёных вин, ставших известных в Европе под названием портвейна.

Глава 14

Это когда-нибудь закончится? Почему люди не хотят спокойно жить? Неужели им мало просто работать, растить детей, с оптимизмом смотреть в будущее? Я ведь обеспечил в этом времени фактически невозможное — безопасность. Речь не об обычном криминале, который процветал на большей части страны, или татарских набегах. Злой и кровавый царь Фёдор, которого так называют недовольные бояре с попами, дал простому народу защиту от произвола властей. Пусть мне и пришлось хорошенько замарать руки в крови. Но вы вряд ли встретите в Европе государств, где регулярно снижают налоги, а чиновники практически не берут взятки. Добавьте к этому начавшие работать губернские суды, получившие немало полномочий, и вырисовывается весьма приятная картина. В первую очередь для простого человека, конечно.

Привилегированное сословие как раз недовольно лишением их права наказывать и судить собственных крестьян или считать себя высшей кастой. Дворянство сохранило свои вольности и первоочередную возможность на получение любой государственной должности. А в офицерском корпусе, включая полицию, неродовитых можно пересчитать по пальцам.

Однако знати пришлось соблюдать, установленные мной правила. Раньше даже строгость российских законов не останавливала мздоимцев и самодуров. Сейчас человек пять раз оглянется и десять раз подумает, прежде чем идти на нарушение закона. О тяжёлых преступлениях лучше не говорить. С этой категорией нарушителей вообще не церемонятся. Семьи воров тоже попадают под пресс правосудия, лишаясь имущества и права, занимать многие должности. Знаете ли, такой подход неслабо отрезвляет даже самых неадекватных. Я не могу лишить князя титула, зато в состоянии обеспечить опалу и забвение его роду. Для большинства аристократов такая ситуация хуже смерти.

Естественно, реальность не такая благостная, как мне хотелось. Скажу одно: кропотливая работа продолжается. Ведь мало издать указ и начать реформы, важнее их проконтролировать. Среди моих главных достижений, наряду с военным успехами и развитие экономики, можно назвать унификацию страны. Сейчас нет деления на Москву или Нижний Новгород, к которым приковано внимание всех властных структур, включая спецслужбы. Все губернии живут по одним правилам, а мои ревизоры и фискалы успешно выявляют казнокрадов или иных преступников в любом уголке России.

Четыре года назад ребята Щукина вскрыли нарыв в Иркутском губернаторстве. Набор правонарушений стандартный: взятки, казнокрадство, поборы с купцов, насилия над туземцами и даже крышевание разбоя. К тому же обнаглевший губернатор Семён Полтев попытался сунуть свои потные ручки в Нерчинское серебро. Следствие уже шло более шести месяцев, когда вскрылись новые обстоятельства. Мало кому удаётся сохранить свои тёмные делишки без внимания моих фискалов.

Ревизион-отдел царской канцелярии действует по разным схемам. Когда надо копнуть глубже, дабы вскрыть слишком сильный нарыв, то засылаются казачки, занимающие с виду незначительные должности. Мало кто обращает внимания на писца, помощника приказчика, известного купца или почтового служащего. Вот и сидят людишки на своих местах, собирая информацию. А затем наносится удар.

Дело Полтева прогремело на всю страну. Оно сопоставимо только с коррупционным скандалом в Нижнем Новгороде и двумя заговорами бояр. Но запомнили его надолго. Тогда я особо рассвирепел и приказал казнить всех более или менее замаранных в тёмных делах. Можно простить многое, но убийства купцов и неугодных губернатору людей, никогда. С плеч полетели десятки голов не только в Забайкалье. Досталось и выявленным подельникам в Красноярске, Тобольске и Москве.

Но больше всего знать перепугалась откровенного террора в отношении семей подонков. Ведь того же губернатора Полтева, начальника полиции Савёлова или главу налоговой службы Николаева продвигали наверх конкретные люди. В первую очередь родня и просто знакомые. Далее уже шла цепочка подельников и покровителей. Именно так фискалы вышли на сибирского губернатора Ивана Гагарина, его брата Матвея, руководившего Нерчинским проектом, главу Красноярска Михаила Васильевича Приклонского и его племянника тоже Михаила, по совместительству бывшего градоначальником Якутска.

Князей в России казнят редко. При мне эта традиция изменилась, и Гагарину отрубили голову на Красной Площади при большом скоплении народа. Такая же расплата ждала остальных высших чиновников. Но это дело житейское, и подданные отнеслись к суровому наказанию с пониманием.

А вот дальше я основательно прижал всех косвенных участников процесса и семьи преступников. Со своих постов полетели многочисленные Гагарины, Полтевы, Приклонские, Савёловы и связанные с ними рода. Сначала знать не поняла моего решения и думала, что со временем царь остынет. Однако канцелярия с методичностью асфальтового катка увольняла людей с должностей, многие из которых сразу следовали в тюрьму, так как нарушений хватало. Больше всего возопили аристократы, связанные родственными узами с Гагариными. Вельможи успокоились только после моего решения наказывать просителей, если защищаемый ими человек виновен в криминале. Вернее, про опальный род сразу забыли. Будто его и не было.

После громкого дела, изрядно перепугавшего аристократию и добавившую мне недоброжелателей, я начал проводить жёсткую политику коллективной ответственности. Коли ты протолкнул или рекомендовал кандидата на должность, будучи сам, облачён властью, или имеешь достаточное влияние, значит, тебе отвечать вместе с протеже. И знаете, подобная схема моментально дала результат. Подводных течений при назначении родственников влиятельных родов хватает и сейчас. Только ситуация приняла более здоровый вид. К сожалению, в кадровой политике я пока вынужден опираться на знать, поэтому продолжаю контролировать процесс, но без лишнего давления.

Зато прошедшие процессы, широко освещаемые в газетах, позволили довести до ума Судебную и Земскую реформы. Я вовремя поймал удачный момент. Не скажу, что Россия получила независимый суд и местное самоуправление, до этого пока далеко. Однако, первые шаги в этом наплавление сделаны. И откроенный беспредел помещиков в отношении крестьян пресекается оперативно и весьма жестоко. Забавно, но зачастую инициаторами подобных дел являются сами дворяне. Ведь в земских собраниях председательствуют представители правящего сословия, но с небольшим уточнением. Наверх специально выдвигались менее родовитые и честные люди, среди которых много офицеров, вышедших в отставку по выслуге лет или ранениям. Мне же надо устраивать заслуженных воинов после службы? Вот они и не позволяют разгуляться более родовитой и богатой знати.

А ещё есть купцы, посадские люди и немного крестьян, имеющих места в земских собраниях. Они практически единогласно поддерживают мои инициативы и следят за безобразиями как помещиков, так и чиновников. Получается двойной контроль, идущий на пользу государству.

Только есть одна проблема, давно ставшая незаживающей раной на теле России, которую простыми способами не решить. Это церковный раскол и его последствия, оставленные мне папашей. Чем он думал, когда согласился на столь опрометчивый шаг? Нельзя шутить с религией, что должен понимать любой правитель. Тем более перед глазами пример постоянно воющей Европы, потерявшей в религиозных противостояниях миллионы людей.

После Кубка России по скачкам и лапте я уже подумывал свинтить на юг, дабы не мешать Ивану работать. Так лучше ускользнуть ответственности, ведь брата нет ничего святого, и меня сразу загружают работой по возвращении в столицу. Воспитал себе на голову педанта и трудоголика.