Нож в сердце рейха - Карпенко Виктор Федорович - Страница 17

– Никак что-то случилось… – послышался шепот сидящих сзади. – Просто так Эрих спектакль не покинет. Что-то серьезное.

Олег и Сергей переглянулись.

«Уж не по душу ли Федора такой переполох?»

Олег посмотрел на светящиеся стрелки часов. «19:37! Если эта суматоха из-за передатчика, то поздно хватились! Прошло больше трех часов. За это время можно было далеко уйти».

Но все равно на душе стало как-то неспокойно.

С трудом Олег просидел до антракта. С последним тактом музыки он поднялся, чтобы выйти. Но следом за ним стали подниматься остальные зрители и аплодировать артистам.

«Засветился! – с досадой на себя, на свой опрометчивый поступок, скривил лицо Самойлов. – Теперь, поди, не один зритель из зала обратил внимание на любителя оперы!»

Зрители не спеша выходили из зала, обсуждая первый акт. Олег с Сергеем тоже прошлись несколькими фразами по фабуле задуманного автором, а сами выискивали взглядами Лесковского. Очень скоро нашли его. Он стоял под развесистой пальмой в деревянной кадушке и о чем-то громко разговаривал с пожилой парой, при том отчаянно жестикулируя.

– Я в венской опере уже слышал это произведение Вагнера. О! Это было великолепно! Как пел Вайзер! Вы бы слышали!..

Увидев проходивших мимо немецких офицеров, в одном из которых признал первым поднявшегося в зале с аплодисментами, оставил собеседников и с улыбкой на лице обратился на немецком:

– Прощу прощения, господа офицеры, за некоторую бесцеремонность, но я хотел бы пожать вашу руку, господин капитан! Вы чувствуете Вагнера, как и я, всем сердцем! Вагнер для меня – это все!

Олегу ничего не оставалось, как пожать протянутую руку.

– Прошу прощения, не представился, – показал зубы Лесковский. – Отто Шнайдер, инженер.

– Капитан Рихард Базель, – в свою очередь представился Олег. – Я краем уха услышал про венскую оперу. Вы бывали в Вене?

– Да, и бывал, и посчастливилось послушать великого тенора Иохима Вайзера. А вы бывали в Вене?

– Увы, не пришлось…

– Но вам исключительно повезло. Ровно через неделю венская опера дает спектакль здесь, во Львове, и Вайзер тоже приедет. Но об этом еще никто не знает. Вы первый, – снизив голос до шепота, доверительно сообщил Лесковский.

– Я благодарен вам, господин Шнайдер. Обязательно буду!

– И я тоже, во что бы то ни стало, но его послушать… и можно умереть! – с пафосом закончил Лесковский и, извинившись, вернулся к пожилой паре.

Чуть отойдя, Сергей спросил Олега:

– Так это что, не Лесковский? Какой-то Отто Шнайдер!..

– Маскируется, – успокоил его Олег. – Пойдем в буфет, в туалет… может, удастся заглянуть в служебный проход, вон за ту дверь, – кивнул Самойлов. – Если его брать, то только в театре.

На удивление, когда Олег и Сергей вернулись в дом на Фридрихштрассе, Федор уже был на месте. После крепких рукопожатий Олег в нетерпении спросил:

– Как прошло? Рассказывай…

– Зря меня в театр не взяли… Я же сказал, что успею, – хитро завел глаза вверх Федор и, не выдержав, рассмеялся. – Парни, а ведь я фашистам свинью подложил! Они-то думают, что я на поезде еду от Львова, а я поездом вернулся во Львов! Да каким еще поездом, – поднял он указательный палец вверх, – пассажирским!

– Ну хватит, не томи! Рассказывай!

Федор подробно рассказал о своем «приключении», как он его назвал, а в конце рассказа сообщил:

– На выполнение задачи нам дали еще десять дней… Четвертого января по указанным координатам будет нанесен авиаудар. После чего с Лесковским ли, или без него, нам приказано возвращаться… самолетом. Площадку для посадки мы должны выбрать сами… Разработать систему сигнальных огней, ну и все как учили: направление ветра, время… Вот такие дела…

– В лабораторию нам не проникнуть, документов тоже не добыть, а вот Лесковского взять можно. Над этим отведенные нам дни и будем работать.

Утром Олег у почтового отделения встретил Дашу, которая сообщила ему, что какой-то немецкий офицер просил передать привет Старому и назначил ему встречу завтра в обеденный перерыв.

– Сказал, что место встречи он, то есть Старый, знает. А вы чего с квартиры съехали? Не случилось ли чего? Я пришла вчера вечером, а вас нет…

– Ничего не случилось, – поспешил успокоить ее Олег. – Знаешь такую пословицу: «Подальше положишь, поближе возьмешь»? Батька Махно никогда не проводил в одной избе две ночи, а избу выбирал самую плохонькую… Вот и мы: пожили на одном месте – перебрались в другое. Не говорю куда, потому что скоро съедем и оттуда. А ты всегда на одном месте, в почтовом отделении мы тебя и найдем, если нужно будет.

В назначенное время капитан Рихард Базель сидел в офицерской столовой и с аппетитом уплетал шницель с жареным картофелем. Рядом парил бокал с кофе. Таким его увидел Артур Берг и подивился выдержке своего друга детства.

Сев напротив, вместо приветствия сказал:

– Оберст Энгельс рвет и мечет – второй выход в эфир, и поймали лишь воздух! Приходится только удивляться и восхищаться твоими ребятами! И как вам это удалось? Ведь вы были в театре. Я вас там видел, но не стал подходить…

– И правильно сделал. Ты бы заказал чего-нибудь… – предложил Олег. И когда подошедшей официантке заказ был сделан, тихонько спросил: – Ты чего меня позвал?

– Проститься…

– Как?!

– Меня переводят в Берлин. Дядя добился… – как бы оправдываясь, произнес Артур. – В абвер, в разведку, к адмиралу Канарису под крыло.

– Поздравляю…

– Особо не с чем меня поздравлять. Как намекнул дядя, служить я буду в главном управлении. Так что больше вряд ли увидимся. Ты побереги себя. Несмотря на то что мы по разные стороны, я рад был тебя видеть и рад, если чем-то помог. Поверь, я не в восторге от того, что творится вокруг…

– И ты береги себя, Артур. Жаль, так и не пришлось выпить за встречу…

– Прости, но я уйду по-английски, не прощаясь. А ты отмени заказ, – попросил Артур, встал и стремительно вышел из обеденного зала.

VI. Венская опера

За неделю надо было сделать многое. Во-первых, добыть легковую машину и пропуск на нее, чтобы выехать из города. После выхода в эфир Федора службу на въездных контрольно-пропускных пунктах усилили, поэтому нужно было заполучить пропуск не только на машину, но и на четверых человек: троих офицеров и гражданского. Во-вторых, после похищения необходимо было обеспечить отход, переезд на место посадки самолета, а значит, не позднее чем за сутки дать координаты квадрата полевого аэродрома и размещение сигнальных посадочных огней: найти место, а самое главное, дело вроде бы и простое, и прозаическое, но в данных условиях и необходимое, и опасное – найти дров для сигнальных костров, бензин или керосин для их розжига и кто их зажжет в нужное время. Где взять помощников?! А как выйти в эфир еще раз? Вопросы… Вопросы… Вопросы…

«Если бы был Артур, он бы мог помочь с пропусками, но его нет, – ломал голову Олег над проблемами. – Привлечь к операции Дашу и Василия? Но полковник Воскресенский приказал их использовать только в крайнем случае… А сейчас не крайний?!»

– Парни, а почему бы нам не задействовать в операции Мирона Студенца с сыновьями? – предложил Федор. – Он бы и с площадкой помог, и с топливом для костров.

– Рискованно, – покачал головой Сергей. – Полицаи, они и в Африке полицаи… Да и до Мирона, считай, километров семьдесят, а дороги? Нет! Не вариант!

– Другого я не вижу… Надо попробовать, – настаивал Федор. – Отыскать хутор для меня не проблема. А кроме того, по пути найду место выхода в эфир… Эту задачу тоже надо решать… Ну что, Старый, используем Мирона?

– Ничего не остается… Попробуем. Ты, Медведь, завтра же отправляешься на хутор, рацию берешь с собой. После того, как определишься с посадочной площадкой и будешь уверен в Мироне и его сыновьях, ищи место и выходи в эфир. После передачи координат рацию можно уничтожить: найди место и утопи. С собой не бери, не рискуй! – строго предупредил Самойлов. – Учти, что тебя запеленгуют. Продумай пути отхода с места передачи. Оружие применяй в крайнем случае. Нам шум не нужен. Время посадки самолета четыре утра. К этому времени, я надеюсь, мы с Лесковским управимся. Во Львов не возвращайся. Останешься на хуторе: и за помощниками присмотришь, и обеспечишь посадочную полосу.