Нож в сердце рейха - Карпенко Виктор Федорович - Страница 11

– Прикроем, – предложил Федор.

– Нет. У вас свое дело. Продолжайте наблюдение, – категорично заявил Самойлов. – А теперь, товарищи офицеры, прошу к столу. На ужин – картошка в мундире и соленые огурчики.

В 8:00 Федор и Сергей уже были на месте. Как и вчера, около 9:00 из дома вышел Антон Васильевич Прохоров. Через какое-то время вслед за ним из двери выскочил высокий молодой человек и устремился за доктором. Вот он догнал его, и они пошли рядом, о чем-то оживленно беседуя.

– Серый, ты смотри за парадным, а я поищу другой вход. Ведь девушка вчера как-то покинула дом…

Как ни таращил глаза Сергей, он так и не увидел, когда и где пересек улицу Федор. «Охотник! Привык у себя в лесу скрытно передвигаться! – тепло подумал он о товарище. – Как ему, такому здоровяку, это удается?!»

А между тем Федор оглядел дом с тыльной стороны. Вторая дверь выходила в небольшой палисадник, и дорожка от нее вела в сторону противоположной улицы, приглядывавшей между домами. Федор собрался было возвращаться к Сергею, чтобы поделиться новостью и, разделившись, продолжить наблюдение, как дверь отворилась, и вчерашняя незнакомка вышла из дома. Настю он видел только на фотографии, где она была с тетей и было ей лет семь, а сейчас двоюродной сестре должно быть около двадцати. Девушка закрыла дверь на внутренний замок и не спеша направилась к домам параллельной улицы. «Лучшего случая для выяснения отношений может и не представится», – подумал Федор и вышел из-за дерева, чем напугал девушку.

– Вы Настя? – осторожно спросил он.

– А кто вы? И что вам от меня нужно? – забеспокоилась девушка.

– Ты Настя, – утвердительно произнес Федор, – а я твой брат дуплинский, Федора Федоровича сын.

– Федор? Из Дуплинки… – удивленно протянула девушка. – А фамилия …

– Да Прокопенко я, как и твоя матушка – тетя Валя.

– А как ты здесь оказался? Ты же в Сибири…

Федор рассмеялся.

– Был в Сибири, а сегодня здесь, во Львове. Вот тебя отыскал… свою старшую сестру.

– Ах да, тебе же семнадцать, – смерив взглядом его рослую фигуру, Настя покачала головой. – Во вымахал, весь в отца и деда. Жив еще Федор Федорович?

– А что ему станется. Девяносто семь годков дедушке, а все на охоту ходит, не сидится ему на печи. А ты в материнскую породу пошла – маленькая, худенькая… но симпатичная, – улыбнулся Федор.

– Нашел симпатягу, – застеснялась девушка. – Да что мы на ходу-то разговариваем? Пойдем в дом. Я тебя накормлю, чаем напою. Вон какой большой! Такому много еды надо, – засмеялась Настя.

– А дома кто есть?

– Я одна. Мужчины мои на работу ушли, а я в сапожную мастерскую направлялась. Вчера отнесла ботинки мужа в ремонт. Я же замужем…

– Да я знаю, – отмахнулся Федор. – Тетя Валя деду писала из Сум и адрес твой львовский дала. Пригодился. Легко запоминается: Советская, 17.

– Сейчас, правда, не Советская, а Молодежная… Немцы как пришли, улицы и площади на свой лад переименовали.

– Настя, а можно, мы зайдем с улицы, а не со двора? Видишь ли, я не один. И человек, что со мной, будет волноваться, если меня долго не увидит. А так все ясно, я в гостях!

– Так ты не случайно во Львове оказался? – встревожилась Настя.

– Не буду врать, не случайно. Пойдем в дом, расскажу, что могу.

Говорили больше часа: Федор рассказывал о Дуплинке, о чудачествах деда, Настя – о жизни в Сумах, о своем муже Алексее, немного о свекре. Узнав о цели прихода двоюродного брата, предложила:

– Антон Васильевич сегодня обедает дома. Оставайся, подождешь. Поговоришь. Вам никто мешать не будет. У Алексея сегодня сложная операция, он весь день будет занят.

– Нет. Лучше я подойду к часу дня. – Федор встал из-за стола. – Тебя проводить до сапожника, сестричка? – улыбнулся он.

– Нет. Я уж как-нибудь сама. – И, улыбнувшись в ответ, заметила: – А ты кавалер, как я посмотрю! Девчонки, поди, табуном за тобой бегают?

– Не-а. Боятся, что обнимать начну и ненароком придавлю, – рассмеялся Федор.

Антон Васильевич Прохоров к появлению дальнего родственника отнесся настороженно.

– А это точно твой двоюродный брат? Не сочти за недоверие, время такое: сама понимаешь, война.

– Конечно же, брат! – вспыхнув до корней волос, воскликнула Настя. – Мы проговорили больше часа. Только родственник мог знать подробности о нашей семье. Да к тому же Федор во всем похож на деда. Федор Федорович приезжал к нам в гости в начале 37-го года. Копия. Только дед пошире в плечах будет, да борода по пояс, а у Федора волос еще еле пробивается. Ему ведь восемнадцати нет.

– Так, говоришь, на обед придет? Что же, познакомимся. За обедом и выясним, что за дела у него такие… – И Антон Васильевич углубился в чтение бумаг, что принес с собой.

Ровно в час раздался стук в дверь.

– Встречай гостя, – усмехнулся Антон Васильевич. – Точен, как немец.

Когда Федор вошел в комнату, Антону Васильевичу показалось, что гость заполнил собой все пространство. Осмотрев с ног до головы вошедшего, одобрительно произнес:

– Так вот каких мужиков земля сибирская рождает! Хорош! Хорош твой родственник, Анастасия! Ничего не скажешь, порода! Давай знакомиться, – протягивая руку, добродушно произнес он. – Антон Васильевич.

– Федор, – легонько пожимая докторскую руку, представился гость.

Ничего особенно в облике знаменитого львовского хирурга он не увидел: среднего роста, худощавый, седоволосый, одет в видавший виды пиджак.

– Присядем, – предложил Антон Васильевич, показывая на диван. – Пока Настя с обедом старается, поговорим. Она мне сказала, что у вас есть дело ко мне?

– Да, Антон Васильевич. Дело непростое…

– Погодите, – остановил Федора хозяин. – Ответьте мне, вы как оказались во Львове?

– Самолетом, – неожиданно для себя открылся Федор. – Из Москвы…

– Дела-а, – удивленно протянул Антон Васильевич. – И что, в Москве меня знают? И Москву не смущает, что я работаю на немцев?

– Знают… и не смущает. Скрывать не буду, нам нужна ваша помощь. – Несколько помявшись, Федор продолжил: – Пока я не назвал причину, вы можете отказаться. Я уйду, и вы больше меня никогда не увидите.

– Нет уж, дорогой мой родственничек, назвался груздем – полезай в кузовок. Так что у вас за дело?

– До войны в университете читал лекции некто Арсений Лесковский. Преподавал немного и недолго. Он занялся научной работой, ему дали лабораторию, помощников… С приходом немцев его изыскания возобновились и активизировались. Мало того, его работа подходит к завершению. Знаете ли вы его? Или, может быть, слышали о нем?

– Увы, Федор, не имел чести знать этого человека… А чем он занимался?

– Лучше вам, Антон Васильевич, этого не знать. Дело секретное…

– Понимаю, понимаю… – Доктор встал с дивана, нервно заходил по комнате. – Вам очень нужен этот человек?

– Очень!

– Хорошо, заранее ничего не обещаю, но в ближайшее время постараюсь выяснить. Мне бы его фото… У вас, случайно, нет?

– Нет. До войны его работе не уделяли должного внимания, а сейчас немцы Лесковского тщательно охраняют.

– Да, ну ничего. – Остановившись, доктор неожиданно спросил: – А вам, Федор, правда нет восемнадцати?

– В марте будущего года исполнится. А что?

– Говорите вы хорошо, правильно, я бы даже сказал – зрело, не как десятиклассник.

– Так окончил десятый, – улыбнулся Федор. – Экстерном, – поправился он.

– Ну, раз школа позади, можно и по маленькой за знакомство. Ты как? – хитро прищурив глаза, предложил Антон Васильевич. – Перед обедом, я как врач, рекомендую. Анастасия, как с обедом?

Из-за дверного проема кухни выглянула Настя.

– Все готово! Прошу к столу!

Новый знакомый Олега не обманул. Принес полный комплект обмундирования и офицерскую шинель в придачу.

– За шинель надо доплатить, – безапелляционно заявил он и назвал сумму.

Не торгуясь, Самойлов отсчитал купюры.