Потерянный Ван Гог - Сантлоуфер Джонатан - Страница 25

Сообщений не было, от последнего звонка остался только номер без имени. Я переслал номер на свой телефон, стер следы своего действия и вернулся в постель, чувствуя себя последним подонком.

Аликс пошевелилась, я обнял ее и со стыдом поклялся себе, что удалю этот номер утром.

44

Амстердам

Где-то возле Центрального вокзала

Смит, еще не оправившись от своего похищения в аэропорту, оглядывал серо-зеленые стены, мигающий светильник и вращающийся вентилятор в конференц-зале в глубине полицейского участка.

Первым представился Бруно Штайнер.

– Ваш связной от Интерпола, – сказал он. – Отдел хищений произведений искусства и преступлений против культурного наследия. Но отчитываться я, конечно, буду непосредственно перед Генеральной Ассамблеей.

«Понял, стукач от Интерпола». Смит раньше с ним не встречался, и Штайнер ему сразу не понравился. Маленькое заостренное лицо, тонкие губы, дешевый костюм, дешевый паричок для прикрытия лысины.

Далее шла национальная полиция Нидерландов в лице крупного парня в форменной куртке с ремнем и в широких штанах, заправленных в сапоги до колен.

– Питер Конер, Государственная полиция, – произнес он с легким поклоном.

Затем представился Ной Яагер, один из двух муниципальных полицейских в синей униформе с широкой зеленой полосой через грудь и спину с соответствующей надписью. Он и сам казался совсем зеленым.

– Штатный технарь, – пояснил свои функции Яагер, затем указал на свою коллегу, высокую, атлетически сложенную, привлекательного вида женщину с зачесанными назад рыжими волосами.

– Тесс Вокс, – произнесла она и поставила перед Смитом пластиковую чашку кофе и тарелочку с печеньем. – Возьмите штрупвафель. Но будьте осторожны, они очень сладкие.

Смит взял два печенья и положил в рот сразу оба.

Она была права, он умирал с голоду. Карамельная начинка была приторной. Едва он успел проглотить печенье, как открылась дверь и вошла еще одна женщина.

– Ты… – только и сказал он.

– Закрой рот, – посоветовала она без тени юмора.

– Так это ты устроила мне такую теплую встречу в аэропорту?

– Директива была: доставить тебя сюда сразу же, чтобы никто тебя не видел. Это для твоей собственной безопасности и успеха операции.

– Ваши головорезы могли бы и сказать мне об этом.

– Им было приказано ничего не говорить. – Ван Страатен достала пачку сигарет «Данхилл» и зажигалку, закурила и протянула пачку Смиту.

– Насколько я помню, они тебе понравились.

Постепенно приходя в себя, Смит взял сигарету. Ван Страатен щелкнула зажигалкой, и он наклонился прикурить.

– Дер Рёмер, – вновь прочитал он название. – Помню-помню.

– Значит, у нас обоих неплохая память. – В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только жужжанием потолочного вентилятора. – Мы с аналитиком Смитом старые друзья, – пояснила присутствующим Ван Страатен.

Смит взглянул на сильное, красивое, запоминающееся лицо Аники Ван Страатен поверх своих темных очков. Черная футболка подчеркивала ее мускулистые руки с браслетами. Все то же самое, но по-другому.

– Ага, друзья, – произнес он как можно более невозмутимо. – Где я нахожусь?

– Это полицейский участок в старом центре Амстердама, Де Валлен, недалеко от Центрального вокзала. Я так понимаю, вы тут уже познакомились.

Смит опять обратил внимание на ее неуловимый акцент. Немецкий? Голландский? Похоже, но не то.

Ван Страатен сделала знак руками, и все сели. Очевидно, она здесь была главной.

Штайнер, обращаясь к Смиту, произнес театральным шепотом:

– Муниципальные и национальные власти должны быть представлены. Как вы знаете, так мы работаем, через представителей местных правоохранительных органов. Они – наш запасной вариант, если что-то пойдет не так.

– То есть вы хотите сказать, если план провалится, вся ответственность ляжет на нас? – воззрился на него Конер из национальной полиции.

– Я разговаривал со своим коллегой, – Штайнер машинально поправил парик. – Напомнил политику Интерпола. Действовать, выполнять работу будет аналитик Смит.

– Штайнер хочет сказать, что козел отпущения я, а не вы, – парировал Смит.

– Мы команда, у которой одна общая цель, – вмешалась Ван Страатен. – Если у вас с этим проблемы, мистер Штайнер, я могу попросить Интерпол заменить вас.

– Аналитика Штайнера – а я эксперт в своей области – не так-то легко заменить.

– И я с большим уважением отношусь к работе, которую вы проделали над приложением Интерпола ID-Art, – сказала Ван Страатен. – Это отличный инструмент в борьбе с преступлениями против культурного наследия.

Смит знал все о загружаемом приложении, которое позволяло подключаться к базе данных Интерпола об украденных произведениях искусства и антикварных предметах и идентифицировать их. Он также знал, что в его разработке принимала участие большая команда, и сам был частью этой команды, но никогда не встречался со Штайнером.

– Я тоже работал над этим, – произнес он, и тут пожалел о сказанном: прозвучало как-то мелочно и по-детски.

– Это одна из причин, по которой вас выбрали для этого задания, – сказала Ван Страатен и поочередно оглядела каждого из сидящих за столом. – Происходящее в этой комнате не должно покидать этих четырех стен, понятно? – Она отдельно обратилась к троим голландским полицейским. – Вы не должны делиться никакой информацией ни со своими коллегами, ни с начальством. – Затем она перевела взгляд на Смита. – Как вы знаете, вы будете внедряться в команду клиента. Его кодовое имя в общении между нами – Торговец. Его обрабатывали нескольких месяцев. Предлагали разные возможности, и все они были отвергнуты, как и ожидалось. Но на эту он клюнет. Ему нужен новый партнер. Это будете… это будешь ты. Если все пойдет по плану. С этого момента ты Келвин Льюис, частный торговец произведениями искусства. Твое свидетельство о рождении как Льюиса зарегистрировано в Северо-Западной мемориальной больнице, Чикаго.

Она вручила ему водительские права, немного потрепанную карточку социального страхования, кредитные карточки, билет Triple A – все документы на новое имя.

– Дата твоего рождения, рост и вес остаются прежними. Другие факты о детстве Льюиса, твоем детстве, семье, образовании и работе – здесь. – Ван Страатен пододвинула к нему папку с бумагами. – Запомни все это.

Затем она изложила суть плана: приманкой для Торговца послужат картины, которые предложит Льюис, а также услуги по продаже картин клиентам в Соединенных Штатах.

– Это то, чем наш вымышленный мистер Льюис занимался в течение многих лет, в рамках, но в основном за рамками закона. Его личность и репутацию подтвердят Торговцу несколько дилеров, с которыми Торговец вел дела. Они были недавно арестованы и сотрудничают с нами, вступив в сделку для смягчения приговоров.

– Кто именно эти «мы»?

– Группа людей, представляющих различные агентства. Этого достаточно. Лучше тебе не знать всего.

– На случай, если дела пойдут наперекосяк, и из меня попытаются вытянуть эти имена?

– Вы слишком много смотрели телевизор, аналитик Смит… Я хотела сказать, что тебе не надо забивать этим голову, есть вещи поважнее. – Она пододвинула к нему другую папку, потолще. – Немного истории – это то, что Льюис должен знать по роду деятельности. В конце есть глоссарий. Заучи его.

– Как я найду этого Торговца?

– Он сам тебя найдет. – И Ван Страатен объяснила, что информация о произведениях искусства, которые якобы продает Льюис, уже заброшена на черный рынок через даркнет.

– Информация зашифрована таким образом, чтобы поняли только люди, которые имеют дело с таким товаром, – вставил технический специалист Яагер. – Вполне вероятно, что еще несколько покупателей вступят в контакт.

– Но пока мы сосредоточимся на Торговце, – произнесла Ван Страатен. – Вполне возможно, что это крупнейший торговец ворованными шедеврами в Европе.

– Если он такой крупный, у него уже должны быть контакты в Штатах, – заметил Смит.