Помещик 2 (СИ) - Шерр Михаил - Страница 16

Меня любезно просят, причем срочно, составить необходимые документы для представления на получения привилегии. А через пару недель лично прибыть в Петербург для оплаты полутора тысяч серебром и получения соответствующей бумаги с печатями и соответствующими подписями.

Приложенная к письму подорожная на мое имя была настоящей вишенкой на торте. Она давала мне приоритет на почтовых станциях второй после фельдъегерей.

Да, нет слов. Это что же миссия поручена генералу Чернову, что по его ходатайству творятся подлинные чудеса? Алексей Васильевич похоже знал что говорил, когда дал мне совет держаться от этого всего по дальше.

Я собственно это и собираюсь сделать, когда вытащу брата из плена. Никакие поезда я останавливать не собираюсь. Женюсь, нарожаю детей и буду крутить хвосты коровам, коптить бекон и содержать ресторан в Калуге.

В полдень я отправил в Калугу все требуемое и подключился к дружному коллективу, который в поте лица занимался засолкой свинины.

Заниматься чем-то другим в течении дня не было ни сил, ни времени. Надо обязательно все засолить за сегодня и завтра. Поэтому я ни о чем другом просто даже не думал.

Как это не удивительно, но совершить трудовой подвиг получилось и засолка туши была закончена за один день.

В итоге на подготовку к началу продвижения на российском рынке нового продукта — английского бекона у меня целый день.

Утром Серафим докоптил последние заготовленные куски. После чего я осмотрел всё, что у нас готово для начала продаж.

В килограммах это чуть больше шестнадцати чисто английского бекона. Я разработав свою классификацию нового продукта, буду строго ей придерживаться и приучать к ней других. Итак 16 килограмм английского бекона. Если переводить в фунты, то сорок один с не большим.

Пять фунтов щечного. В килограммах чуть больше двух. Различных видов русского почти столько же сколько английского. А если быть точным, то тридцать девять фунтов.

Пока он весь, а это восемьдесят один фунт, будет идти по одной цене. И купец третьей гильдии получит за него рубль шестьдесят две копейки. Мой навар почти шесть с половиной рублей.

То, что пойдет на дегустацию я решил набрать с обрезков, которых получилось достаточно.

В Калугу я выехал еще затемно, со мной Андрей, Степан, Серафим, Тихон за кучера и один их малолетних в качестве быстрых ног.

Без чего-то семь мы были около мясных рядов. Тихон очень переживал, что мы выехали позже того, как он считал и лошадей подгонял даже чрезмерно.

В итоге контрольное время доезда восемь часов, было перекрыто на час. Серафим вышел из кареты не доезжая, он будет тайным покупателем или контролером, в зависимости от ситуации.

Купеческая чета меня уже ожидала. Они очень волновались и даже не пытались это скрыть. Лавка была приведена чуть ли не в идеальное состояние. Все было чистенько, везде где надо сделан косметический ремонт и кое-где даже видна свежая краска.

Я привез на продажу по пять фунтов английского и русского бекона и фунт щечного. Для дегустации было ровно полфунта красиво и ровно нарезанных обрезков.

Еще раз проинструктировав своего кандидата в промоутеру, я посмотрел как он с женой сделал красивую выкладку.

— Ну что, Савва, с богом, — я перекрестился сам и затем перекрестил Савву.

Он молча кивнул и я увидел как зашевелились его губы, затем он перекрестился сам.

— С богом, Александр Георгиевич.

Мясные ряды начинали понемногу оживать. Торговцы не спеша открывать свои лавки, громко переговариваясь между собой. Очень быстро они обратили внимание на вновь открывшуюся лавку Саввы, что судя по возгласам было воспринято с удивлением.

Скорее всего два дня его работы по приведению лавки в порядок было всеми воспринято как предпродажная подготовка. А тут оказывается, разорившийся по общему мнению, товарищ открывается снова.

Через некоторое время то один, то другой приказчику начинают проявлять любопытство и подходить смотреть.

А затем один из них пробует и тут покупает не меньше полуфунта! Есть первый покупатель!

Всё это я наблюдал со стороны. И мне даже захотелось что-то сплясать.

К полудню торговля закончилась, все было успешно продано. Редко кто из дегустировавших уходил без покупки.

Савва очень доволен. Тридцать три копейки чистого дохода. На сегодня его семья сыта. Каких либо замечаний у меня нет. Серафим тоже не углядел ничего отрицательного.

— Завтра как, Александр Георгиевич? — голос у Саввы добрый и довольный.

— Также как сегодня. Через неделю начнем увеличивать количество товара, — первая партия нового бекона будет ровно через неделю. Хотя есть вариант более раннего получения.

— Я вот думаю, Александр Георгиевич, завтра надо поставит по двадцать пять, а потом возможно и по тридцать.

Я тоже так считаю и соглашаюсь.

Надо возвращаться в Сосновку. Но предварительно я заезжаю в арендованный дом и еще раз все внимательно осматриваю и делаю необходимые замеры.

Старый сторож еще неделю будет на своем боевом посту, а потом я должен заменить его своим человеком.

Можно конечно поставить кого-нибудь из своих мужиков, но скорее всего это будет человек по найму, тем более что у Никифора есть кандидат, такой же отставник как он, только их флотских. Он должен со дня на день приехать в Калугу.

Пока я занимаюсь с Андреем обмерами дома, Степан с Тихоном покупают еще четыре полутуши и мы отправляемся в Сосновку.

Наш холодильник будет заполнен заготовками полностью и это пока потолок нашей производительности.

Засолку начали сразу же по приезду. Серафим настроен работать без отдыха до победного конца, но я полночь даю команду «отбой».

Сам я в вечерних работах не участвую и иду на скотный двор.

Фрол копается в стойлах у телят, внуков Степаниды он уже отпустил.

— Как они? — я вижу что наверное с телятами всё в порядке, но для порядка спрашиваю.

— Хорошо, барин, — отвечает Фрол и широко улыбается. — тут всё с душой и любовью сделано, а скотина она чувствует отношение к себе. Поэтому и хорошо, барин.

— А скажи ка мне, Фрол голубчик ты мой, а как вы к Николаю Николаевичу обращались?

— К Николаю Николаевичу? — зачем-то переспросил Фрол. — Когда крепостными были, барин, а когда вольные стали то по имени отчеству.

— А мне почему в таком случае почему барин говоришь?

— Не знаю, — Фрол делает долгую паузу и неуверенно закачивает, — Александр Георгиевич.

— Вот так лучше будет. Я тебе не барин. И завтра начинай присматривать где жить будете.

В деревне было пять пустых домов. Они стояли в рядок на небольшом проулке в сторону Торопово. С какой целью родитель их распорядился построить лет пять назад я не знал, но за домами немного присматривали и они еще были в приличном состоянии. От управляющего, насколько я был в курсе, он это строго требовал.

По крайней мере особого труда не должно составить привести дома в надлежащий порядок. Вот в этих домах я и предполагал поселить своих новых работников.

— Я те дома, Александр Георгиевич, уже смотрел. Для первого раза конечно сгодится.

— А у Муравьевых у вас какие дома были?

— У Николая Николаевича у нас хорошие дома. Русские печи по белому. На окнах стекла. И крыши крытые железом.

— у меня дома конечно похуже, на окнах слюда, у крыши соломенные, — констатирую я разницу. — А печи тоже по белому.

— Пойдет и так на первое время. Зато в домах просторно.

В бумагах батюшки я нашел его отрывочные записи о планах открыть в имении какую-то мануфактуру. Полагаю с этой целью он и распорядился построить дома. Но что-то не сложилось, хотя скорее всего надежда на воплощение в жизнь этих планов была. Иначе зачем было следить за ними.

Принятое мною радикальное решение с обращением ко мне в Сосновке лично свободных людей очень повысило мне настроение и я спать отправился в великолепном состоянии духа.

Глава 9

Всё таки я больше человек двадцать первого века, а не девятнадцатого. Только моя закалка и менталитет моей прошлой жизни позволит мне каждый день два часа, а то и три, тратить на дорогу в один конец.