Фармацевт 4 (СИ) - Санфиров Александр - Страница 13

После щедрой оплаты моих трудов работодателем я чувствовал себя Крезом, поэтому решил лететь на самолете в первом классе, не думая о цене.

Специально купил билет на рейс из Дюссельдорфа, чтобы навестить младшую дочь перед отлетом.

Герда моему приезду была рада, но во время разговора за столом ерзала на стуле, как будто ей натерли одно место скипидаром.

Пришлось сообщить, что, как обычно, ночевать у нее не останусь и уеду в гостиницу. После этого ерзание прекратилось, и мы принялись дружно обсуждать, что можно привезти из Германии в подарок Яне и членам ее семьи.

После небольшого обсуждения стало понятно, что лучшим подарком для дочери стану я сам, потому, что в Лос-Анжелосе, как и в Греции, все есть.

Герда не могла не вспомнить о своей подружке Элизе, и упомянуть о моем участии в ее выздоровлении. На этот раз я особо не возражал, просто укоризненно смотрел на дочь, мол, как только такая глупая мысль могла придти в твою голову.

Однако девушка не унималась, поэтому пришлось пустить вход тяжелую артиллерию и спросить, как у нее обстоят дела с личной жизнью.

Вопрос сразу заставил Герду забыть о Элизе, она начала активно уверять меня, что практически соблюдает целибат и даже не смотрит в сторону парней.

Пришлось притвориться, что верю ее словам. Хотя частые взгляды дочери на часы, висящие на стене, выдавали ее с головой.

Читать мораль не стал, Герда умненькая девочка и замуж раньше тридцати лет не выйдет.

В общем ближе к семи вечера я отправился в гостиницу, повеселевшая дочка проводила меня объятьями и поцелуем.

Двигатели нашего Боинга по-прежнему ровно гудели, не внушая никакой тревоги, однако от недавних воспоминаний меня оторвало какое-то внутреннее беспокойство.

Откинув плед, я огляделся. Мой сосед с правой стороны, лощеный кореец залип в экране телефона, гоняя каких-то зверюшек по экрану.

Негритянка уже не смотрела в иллюминатор, а, похоже, взяв пример с меня, тоже решила поспать. Вот ее сопение меня и разбудило. Что-то с ним было не так.

Коснувшись кончиками пальцев ее суховатой теплой кожи предплечья, встревожился еще больше.

Тем более, от соседки явно чувствовался запах яблок.

— Да она в кому собирается впадать! — дошло до меня. — То-то ее еще на посадке качало, литровую бутылку воды выдула, и таблетки от головной боли принимала.

И, что делать, я же ни разу не эндокринолог, так, по верхушкам, помню, что надо делать, но в самолете все равно ничего не получится.

Да ладно, - успокаивал сам себя , — сейчас сообщу бортпроводнице, пусть даму в аэропорту встречает неотложка и увезет в больницу.

В этот момент мимо нас, проходила стюардесса, я уже хотел ее окликнуть, но передумал.

Вспомнив подружку Герды, решил проверить свою новую способность, раз уж появился такой случай.

Посмотрев по сторонам, убедился, что на нас никто не обращает внимания, мой сосед не отлипает от игры, после чего плотно обхватил кистью запястье соседки и представил, что убираю начинающийся кетоацидоз.

Видимо, мое физическое состояние значительно улучшилось за последний месяц, потому, что я практически не почувствовал оттока жизненных сил, как это было в случае с Элизой. Но все равно легкой слабости избежать не удалось.

Теперь оставалось только наблюдать. Женщина, несмотря на мое «лечение» продолжала спать, но вроде бы дыхание у нее немного выровнялось, и уже не было таким шумным, как ранее.

Когда стюардессы выкатили тележку с обедом, соседка проснулась и резво помчалась в туалет.

— Вот и лечи больных инкогнито, — насмешливо думал я. — Избавил ее от диабетической комы, а она даже спасибо не знает, кому сказать.

В принципе, понятия не имею, вылечил ее или нет, ведь я хотел только убрать последствия кетоацидоза в ее организме, а не восстановить функцию островков Лангерганса в поджелудочной железе. Скорее всего, просто временно улучшил ее состояние.

Ну и ладно, — эгоистично подумалось мне . — По крайней мере, спокойно долетим до Нью-Йорка.

Дальнейший путь у меня прошел без осложнений, короткая пересадка в Нью-Йорке и в середине дня я уже был в Лос-Анжелосе. На внутреннем рейсе таможни не было, поэтому задерживаться, нигде не пришлось.

Для конца декабря погода была великолепная, градусник на табло перед аэропортом показывал 73,5f. Напрягая свои мыслительные способности, я сообразил, что это вроде бы 23 градуса по Цельсию. Напрягал способности зря, потому как с другой стороны табло градусник показывал именно эти цифры.

Не без труда пробравшись сквозь толпу у входа в терминал, я выбрался к стоянке такси.

Пришлось даже отстоять небольшую очередь, после чего я забрался в желтую тойоту к усатому мексиканцу.

— В Санта-Монику, — коротко сказал я и откинулся на сиденье.

— Ок! — также коротко откликнулся водитель, и мы тронулись. Под песенки Бритни Спирс и Мэрайи Кэрри дорога показалась недолгой.

Когда мы заехали в частную застройку, водитель не сразу нашел нужный дом и даже спросил путь у стоявшего неподалеку полицейского.

Я точно знал, что сегодня Яна должна быть дома, поэтому сразу отпустил таксиста.

Надо сказать, одноэтажный домик дочери не впечатлял. Здание грязно-серого цвета, с пристроенным гаражом, создавало впечатление неухоженности.

Подходил я к входной двери с волнением. Хотя уже не один раз разговаривал с Яной по телефону, но, как говорится, это другое.

Видимо, меня ждали, потому что дверь открылась, когда до входа оставалось еще несколько шагов. Навстречу выбежала Яна, крепко меня обняла и сразу заплакала.

Я тоже обнял ее и успокаивающе погладил по спине.

— Ну, все доча, все, не надо плакать, мы все живы, здоровы у нас все хорошо.

В это время меня дернули за штанину.

Опустив голову, увидел еще одно заплаканное лицо, обрамленное ярко-рыжими кудряшками. Дочка Яны пятилетняя Мариэтта еще раз дернула меня за штанину и требовательно спросила:

— Ты мой дедушка?

Улыбнувшись, я кивнул головой.

— Тогда почему мама плачет?

— Ну, наверно от радости, — сообщил я.

— Тогда я тоже поплачу от радости, — важно заявила девочка.

— Мари, не надо, — пробубнила в нос, Яна, вытирая слезы. — Видишь я уже не плачу, пойдем лучше в дом, дедушка, наверно устал с дороги и хочет отдохнуть.

Ну, что же, внутри дом смотрелся намного лучше, чем вид с улицы. Яна с гордостью водила меня по комнатам.

— Эшер на работе, — спросил я в тот момент, когда Яна замолкла на минуту.

— Да, конечно, он обещал сегодня приехать пораньше, но думаю, что как всегда приедет позже, — печально улыбнулась дочь.- У них, когда планируются старты, никто о времени не думает. Послезавтра должны очередной Фалькон запустить.

На сегодняшний день мне дали отгул, поэтому я Мариэтту не отвезла в садик, но завтра придется выйти на работу, — добавила она извиняющимся тоном. — Но зато еще через день в субботу и воскресенье мы проведем вместе всей семьей.

Я улыбнулся.

— Насчет всей семьи сомневаюсь. Сама же говоришь, послезавтра у Маска старт Фалькона, вряд ли Эшер в субботу сможет отдыхать. Короче, если твоего рыжего ирландца не будет, я не обижусь, работа, прежде всего.

Затем мы продолжили экскурсию, после осмотра четырех ванных комнат, четырех спален, большой кухни с двумя огромными мойками у окна, мы вышли в сад на заднем дворике. Яна с гордостью повела меня к апельсиновым деревьям, усыпанным плодами.Однако когда я хотел сорвать апельсин, сообщила, что те еще не дошли до кондиции и лучше попробовать мандарины. Мандарины действительно оказались сладкими.

Мариэтта в это время шнурком ходила за нами, не обращая внимания на висящие фрукты. Видимо наелась ими до отрыжки.

Я же остановился у стационарного барбекю с решеткой, на которой можно было бы поджарить быка.

Яна правильно поняла мою улыбку и начала сбивчиво объяснять, что дом они купили уже с этим садом и барбекю, и сразу пообещала, что в выходные мы обязательно поедим жареного мяса и сосисок.