Кремль уголовный. 57 кремлевских убийств - Тополь Эдуард Владимирович - Страница 9

Погасив сапогом папиросу, Коба не спеша направился к черной лестнице с крыши.

Как ни парадоксально, всем налетчикам, даже контуженному Бачуа Куприашвили, удалось сбежать с площади до появления жандармов и полиции.

Чуть позже один из грабителей, Элисо Ломинадзе, переодевшись в учительскую форму, вернулся на площадь, чтобы оценить ситуацию. Наряду с мёртвыми людьми и лошадьми на площади лежали около пятидесяти раненых. И хотя документы из архивов охранки тоже показывают, что погибших было порядка сорока, заведующий Особым отделом Тифлисской полиции полковник Бабушкин телеграфировал в Москву совсем другие цифры:

«Сегодня в 11 утра в Тифлисе на Эриванской площади транспорт казначейства в 350 тысяч был осыпан семью бомбами и обстрелян с углов из револьверов. Убито два городовых, смертельно ранены три казака, ранены два казака, один стрелок, из публики ранены 16. Похищенные деньги, за исключением мешка с девятью тысячами, изъятых из обращения, пока не разысканы. Обыски и все возможные аресты производятся».

Тем же вечером, недалеко от Управления тифлисской полиции, в двухэтажном домике на тихой Фрейлинской улице, Иосиф Джугашвили пел колыбельную своему трехмесячному сыну Якову (в его колыбельке, под пеленками и детским матрацем, лежали 20 000 похищенных рублей):

Когда луна своим сияньем

Вдруг озаряет мир земной

И свет ее над дальней гранью

Играет бледной синевой…

Под этот мотив в доме Миха и Маро Бочоридзе, друзей Иосифа Джугашвили, юные красавицы Пация Голдава и Аннета Суламидзе зашивали остальные похищенные 321 тысяч рублей (почти $5 000 000 по нынешнему курсу) в полосатый холщовый матрас.

Когда над рощею в лазури

Рокочут трели соловья

И нежный голос саламури

Звучит свободно, не таясь…

– звучал над ними высокий поэтический мотив.

Затем этот матрас, упакованный в ящик-поддон красивого бархатного дивана, совершил в почтово-грузовом вагоне Кавказской железной дороги обратный путь из Тифлиса в Санкт-Петербург, как багаж пассажира первого класса тифлисского мещанина Симона Тер-Петросяна.

Когда, утихнув на мгновенье,

Вновь зазвенят в горах ключи

И ветра нежным дуновеньем

Разбужен темный лес в ночи…

В это время все крупные газеты мира вышли с аршинными заголовками:

«RAIN OF BOMBS: REVOLUTIONARIES HURL DESTACTION AMONG LARGE CROWDS OF PEOPLE»

(Дождь из бомб: революционеры устроили взрывы в большой толпе людей) – Лондон, «Дейли Миррор»;

(Катастрофа!) -

Париж, Le Temps;

(Бомба убила множество людей, захвачено $170,000) – «Нью-Йорк Таймс».

А под Санкт-Петербургом, на даче Леонида Красина, Камо извлек деньги из дивана. Часть этих денег Красин спрятал в трансформаторных будках городского освещения Санкт-Петербурга, построенных его «Обществом электрического освещения». Даже в случае обысков, ни один полицейский не решится войти в эти, как считалось тогда, смертельно опасные сооружения. А вторую часть похищенных денег Камо на фаэтоне отвез в «красный тыл революции» – Финляндию, на двухэтажную деревянную дачу «Ваза» в Куоккале. На этой даче жили Владимир Ульянов (Ленин) с женой Надеждой Крупской.

Меж тем из Санкт-Петербурга в Тифлис для расследования столь громкого – на весь мир – ограбления прибыла специальная группа детективов Министерства внутренних дел Российской империи. По сведениям Романа Бракмана, автора книги «Секретная папка Иосифа Сталина. Скрытая жизнь», проверявшего был ли Сталин полицейским осведомителем, «через несколько дней после ограбления агент охранного отделения Мухтаров допросил Сталина в секретной квартире. Ходили слухи о том, что во время ограбления некоторые свидетели видели Сталина пассивно наблюдающим за происходящим. Мухтаров спросил Сталина, почему он не сообщил им о подготовке «экса». В ответ Сталин заявил, что он представлял властям соответствующую информацию. Допрос перерос в горячий спор; Мухтаров ударил Сталина по лицу, но был остановлен другими офицерами охранки. После этого инцидента Мухтаров был отстранён от работы в охранке, а Сталину приказали оставить Тифлис и уехать в Баку, чтобы там дожидаться решения по данному делу. Сталин уехал в Баку с 20 000 рублей украденных денег в июле 1907 года».

Эти строки дают возможность расписать захватывающую, в духе Юлиана Семенова, сцену допроса детективами Иосифа Джугашвили, секретного агента Особого отделения Петербургского охранного департамента «по борьбе с враждебными антиправительственными элементами». Но мы предпочитаем сдерживать творческое воображение и оперировать фактами.

Помимо книги Романа Бракмана вопросу, был ли Сталин агентом царской охранки, посвящены десятки книг и исследований. Ими установлено, что осведомителем охранки Иосиф Джугашвили стал еще во время учебы в Тифлисской духовной семинарии, откуда был исключен в 1899 году. Псевдоним «Сталин» появился у Иосифа Джугашвили в 1913 году, а до этого он с юности был Кобой. В полиции, в учетной карточке на одной из его фотографии стоит номер 3316. Его деятельность агента охранки в руководстве РСДРП и окружения Ленина подтверждается множеством косвенных и прямых улик, но в нашем рассказе важно одно: все деньги в тюках, похищенные Камо 13 июня 1907 года, оказались пятисотрублевыми купюрами, негодными к употреблению, поскольку номера этих банкнот были заранее переписаны полицейскими и разосланы во все российские и европейские банки и полицейские участки. Таким образом, Российский государственный банк финансово не пострадал, зато скандал вокруг этого бандитского, с человеческими жертвами, ограбления подорвал репутацию РСДРП и у публики, и среди других революционных партий в России и в Европе. Это подтверждает заявление Сталина следователю Мухтарову, что он «предоставил властям соответствующую информацию, чтобы предотвратить преступление».

Так за что же следователь Мухтаров дал Сталину пощечину? Единственное логическое объяснение приходит после прочтения книг “Сталин. Путь к власти” Роберта Такера, “Молодой Сталин” Эдварда Эллиса Смита и «Кто стоял за спиной Сталина?» Александра Островского. До 1914 года Сталин был тем, кого по-русски называют двурушником или двойным агентом: Ленина, жадного до денег, снабжал награбленным после эксов, а охранке сдавал видных большевиков (например, Шаумяна), их явки и подпольные типографии. Только после 1913 года, когда по приказу шефа полиции Сталин был сослан в Туруханский край, он прекратил работать на охранку, а после Октябрьского переворота занялся, уже в роли одного из правителей страны, срочным уничтожением архива Охранного отделения и свидетелей его с ним сотрудничества.

В эпизоде же тифлисского конфликта Сталина с Мухтаровым логично предположить, что Мухтаров уже тогда, в 1907 году, первым догадался о сталинском двурушничестве, врезал ему по физиономии, «но был остановлен другими офицерами» и даже «отстранён от работы в охранке». А Сталину «приказали уехать в Баку»…

Стремится ввысь душа поэта,

И сердце бьется неспроста:

Я знаю, что надежда эта

Благословенна и чиста!

…В Куоккале тоже поняли, что деньги, которые Камо привез Ленину, засвечены. «Деньги от тифлисской экспроприации были переданы большевистской фракции, – пишет Надежда Крупская в своих воспоминаниях. – Но их нельзя было использовать. Они были в пятисотках, которые надо было разменять. В России этого нельзя было сделать, ибо во всех банках уже были списки номеров, взятых при экспроприации пятисоток…»