Кремль уголовный. 57 кремлевских убийств - Тополь Эдуард Владимирович - Страница 39

Но и это не все!

Согласно официальной биографии Кирова, 28 ноября он провел два с половиной часа на приеме у Сталина, а вечером 29-го они вместе смотрели спектакль во МХАТе и расцеловались на прощание. Киров сел в поезд и наутро был в Ленинграде, а 1 декабря с утра уехал из Смольного домой готовиться к докладу на вечернем собрании партийного актива в Таврическом дворце о предстоящей отмене карточной системы и возвращаться в Смольный не собирался.

Возникают вопросы:

Каким образом безработный Николаев узнал, что Киров вернулся из Москвы в Ленинград? Потому что утром жена слишком рано убежала на работу или потому что кто-то встретил его у дома и сообщил, что пора действовать?

Если 1 декабря Киров с утра уехал из Смольного и не планировал вернуться, то когда и от кого Николаев узнал, что Киров все-таки вернется в обком, и каким образом этот шпендрик проник на третий, самый охраняемый этаж Смольного, где находился кабинет Кирова? Ведь у Николаева не было никаких удостоверений, кроме билета рядового члена ВКП(б) и старого, времен его давней работы в здании Смольного, пропуска, но не на третий этаж, где был обком, а на второй, где были всякие мелкие учреждения. Между тем комендатура Смольного была укомплектована сотрудниками Оперативного отдела ОГПУ и дивизионом ОСНАЗ, то есть охранялась профессионально. «Почему у Николаева сохранился этот пропуск, хотя он уже несколько месяцев не работал в системе областного комитета партии? – спрашивает Александр Яковлев. – Даже работникам секции Ленсовета, размещавшейся на первом этаже, надо было выписывать специальный пропуск для того, чтобы пройти на третий этаж, где размещался областной комитет партии».

Те не менее к четырем часам дня, накануне возвращения Кирова в Смольный, Николаев каким-то образом проник (или его провели?) на третий этаж Смольного и более того – с револьвером «наган образца 1895 года» в руке сумел затаиться в конце коридора, в отдельном полутемном коридорчике-предбаннике кировского кабинета, где почему-то именно в это время отсутствовал постоянный дежурный охранник.

Сияй на темном небосводе,

Лучами бледными играй

И, как бывало, ровным светом

Ты озари мне отчий край…

А что же сам хозяин кабинета, где он? «В этот день Киров выехал из своей квартиры в доме N26/28 по улице Красных Зорь в 16:00» и в сопровождении охранника Михаила Борисова поехал в авто Packard Super Victoria по зимнему Ленинграду. Судя по описи его одежды, сделанной медиками сразу же после его убийства, «при судебно-медицинском исследовании кальсон Кирова установлено, что при отсутствии следов длительной носки после последней стирки на внутренней поверхности спереди в их верхней части обнаружены значительных размеров пятна высохшей спермы», – пишет российский исторический журнал «Родина» по материалам Музея С. М. Кирова.

Эта сугубо медицинская информация дает основание полагать, что дело Кирова напоминает не убийство Кеннеди, как пишут некоторые историки, а дело Клинтона и Моники Левински: приняв с утра и «по-быстрому» Мильду Драуле в своем рабочем кабинете, товарищ Киров уехал домой готовиться к докладу и возвращаться в Смольный не собирался. Но в 16:00 вызвал машину и все-таки поехал в Смольный, так и не сменив кальсон, чтобы не оставлять своей гражданской жене улик своих утренних «шалостей». «Первый допрос по распоряжению Медведя начался в 16 часов 45 минут, уже через 15 (!) минут после выстрела: в одном из соседних с кабинетом Кирова помещений на вопросы следователя отвечала жена убийцы – Мильда Петровна Драуле. Леонид Николаев давать показания не мог, находясь в состоянии истерического припадка, и начал что-то связно говорить только после 21:00… За 10-15 минут отыскать и привезти Драуле в Смольный вряд ли возможно, значит, она в момент убийства находилась в здании», – пишет журнал «Родина».

Но мы забежали вперед фабулы, извините. Зато мы почти достоверно выстроили ход событий: 28-29 ноября Киров у Сталина в Москве, 30-го возвращается в Ленинград, 1 декабря с утра – скорей всего за несколько минут до первого рабочего совещания в своем кабинете в Смольном и потому «по-быстрому» – принимает Мильду Драуле, а затем в сопровождении охранника уезжает из Смольного домой.

В это время ревнивец Николаев, готовясь стать мстительным героем-народовольцем, позирует а-ля Роберт де Ниро в фильме «Taxi Driver» перед зеркалом с револьвером в руке (сделаем поправку на советский быт: зеркало находится в сортире, и в дверь нетерпеливо стучат его мать, сестра жены, ее муж и дети самого Николаева). Затем Николаев одевается, выходит на заснеженную улицу Батенина и привычным путем идет в тир ГПУ потренироваться в стрельбе. Тут его и нашли гэбэшники Ивана Запорожца. Не знаю, были ли у них фотографии утренней сессии Мильды и Кирова, но какие-то аргументы, что всё, пора действовать, у них должны были быть, потому что одно дело позировать с револьвером перед зеркалом или стрелять в тире по бумажным мишеням, а другое – отправиться убить человека.

Так или иначе, к 16:00 Николаев доставлен в Смольный и занимает позицию «готовность N1» в тамбуре-коридорчике прохода к кабинету Кирова, откуда, повторяю, именно в это время отлучился дежурный охранник.

Но что заставило товарища Кирова вернуться в Смольный, кто вызвал его туда под роковую пулю убийцы?

Конечно, на этот вопрос мог бы ответить следствию охранник Михаил Борисов, сопровождавший в этот день товарища Кирова. Только опять странное обстоятельство: 1 декабря в 16:25 сорокавосьмилетний Сергей Миронович Киров, выйдя из авто в сопровождении Борисова, заходит в спецподъезд Смольного и, согласно официальной версии, с такой моложавой скоростью взбегает на третий этаж, что молодой охранник Борисов за ним не поспевает, отстает. А Киров спешно идет по коридору, сворачивает в боковой коридорчик к своему кабинету и минует прижавшегося там к стене Николаева. Тот вскидывает револьвер-«наган образца 1895 года», с расстояния одного шага стреляет Кирову в затылок, и Киров замертво падает.

Таким образом, к двум предыдущим вопросам добавился третий: почему молодой охранник настолько отстал от пожилого Кирова, что оставил его одного в проходе к кабинету?

Но вот незадача: когда назавтра после убийства Кирова Борисова везли на допрос в кузове грузовика, этот грузовик «случайно» стукнулся бортом об угол какого-то дома, и именно Борисов, качнувшись, треснулся головой о каменный выступ этого дома с такой силой, что тут же и умер. Грузовик не пострадал, несколько гэбэшников, которые везли его на допрос (почему-то в кузове грузовика) и сидели с ним рядом, тоже не пострадали, а вот несчастный Борисов получил удар по голове, несовместимый с жизнью. Поэтому следствию так и не удалось узнать, кто сумел вернуть Кирова в Смольный под выстрел Николаева и почему Киров оказался один на один с убийцей.

Но не будем мелочно придирчивы. Главное: Николаев выстрелил Кирову в затылок, Киров упал, в ужасе от содеянного Николаев стреляет в себя, но руки дрожат, пуля летит мимо, и Николаев в истерике падает рядом с Кировым, бьется в истерическом припадке.

«В это время где-то рядом, в кабинете второго секретаря обкома Михаила Чудова шло совещание, – сообщает Би-би-си. – В 16:37 его участники услышали два выстрела, выскочили за дверь, заглянули в отходивший от широкого коридора под прямым углом короткий проход, ведший к кабинету Кирова, и увидели на полу тело своего начальника, а рядом – человека с револьвером в руке. Убийца бился в истерике и не сопротивлялся. У него отобрали оружие, пропуск в Смольный и партбилет на имя Леонида Николаева».

Я грудь свою тебе раскрою,

Навстречу руку протяну

И снова с трепетом душевным

Увижу светлую луну.

Против Николаева и его знакомых из ГПУ было возбуждено уголовное дело по обвинению в участии в подпольной зиновьевской организации. «После покушения Николаев не прожил и месяца, – продолжает Би-би-си. – 28-29 декабря выездная сессия Военной коллегии Верховного суда под председательством Василия Ульриха рассмотрела дело в узаконенном к тому времени ускоренном порядке и приговорила убийцу и 13 его «сообщников» к расстрелу.