Эволюционер из трущоб. Том 14 (СИ) - Панарин Антон - Страница 1

Эволюционер из трущоб. Том 14

Глава 1

Знаете, за что я люблю свою бабушку, Маргариту Львовну? Да за то, что с виду она ледяная королева, а внутри — сама забота и трепет. Вот и сейчас она бухтела, раздавала подзатыльники моему непутёвому папаше, но между делом попросила Максима Харитоновича вызвать лекаря и проверить, здоров ли её сын.

Лекарь явился спустя пару минут и провозился аж целых два часа. Бабушка заставила его проверить буквально всё! Все застарелые травмы, поискать исчезнувшие шрамы, проверить энергетические каналы и психическое состояние Константина Игоревича. Спустя пару часов лекарь Багратионовых завершил осмотр и дал своё заключение.

— Что ж, господа, физические повреждения, как внутренние, так и внешние отсутствуют. Психически же ваш сын никогда не славился здоровьем. Хи-хи, — рассмеялся лекарь, снимая синие резиновые перчатки.

— Это верно. Он тот ещё дуралей, — хмыкнула Маргарита Львовна, сложив руки на груди и ласково посмотрев на сына.

— Ну не скажите. Раньше я бы за такой комментарий вколотил тебе нос в череп, а сейчас стою, улыбаюсь, — парировал Архаров.

— Это потому, что ты боишься, что внучок тебя снова придушит, — усмехнулась бабушка.

— Этот сопляк жульничал, — буркнул отец, потерев шею.

— Отличное оправдание, — улыбнулся я, стоя в сторонке.

— Как бы там ни было, господин Архаров выглядит так, будто помолодел лет на двадцать. Сила и выносливость его существенно выросли, но есть серьёзная проблема: энергетические каналы и ядро маны разрушены и восстановлению не подлежат.

— Вы хотели сказать, обычными методами их не восстановить? — спросил я, имея в голове чёткий план, как починить папашу.

— Если вы знаете способ, то обязательно расскажите мне о нём. Буду премного благодарен, — кивнул лекарь. — Что ж, если вопросов нет, то я пойду.

Лекарь раскланялся и ушел, разминувшись в дверях с Максимом Харитоновичем.

— Ну что, зятёк, будешь чаёк? — подмигнув, спросил дед.

Архаров ответить не успел. Словно буря, в палату ворвалась Иришка, притащив с собой заварник, пару кружек и огромную плошку печенья.

— Великолепно, — прошептал я, когда она проходила мимо, и показал медсестре большой палец.

Иришка расплылась в довольной улыбке и выскочила в коридор, оставив меня, бабушку, деда и отца наедине. Я тут же набросился на печенье, а дед тем временем сел на край кровати и начал неторопливо рассказывать обо всех событиях, произошедших с момента поглощения Калининграда аномальной зоной. Когда дед закончил рассказ, настала моя очередь хвастаться.

Я поведал о том, как вернул земли Архаровых, как одолел Малышева, породнился с Черчесовым, выкупил земли Юсуповых, как победил на войне с Китайцами, и много о чём ещё. Отец слушал внимательно и не перебивал. Зато перебивала бабушка, то и дело говоря, что я поскромничал, а на самом деле, мои достижения куда значительнее! Вогнала меня в краску, старая.

А потом наступила немая, тяжёлая пауза. Я посмотрел на отца и осторожно поднял тему, которой не хотел касаться:

— Пап. Есть одна неприятная для тебя тема, которую я просто не могу обойти стороной, — сказал я и замялся, подбирая слова.

— Ты узурпировал мой род и не собираешься возвращать бразды правления? — насмешливо спросил отец.

— Это само собой разумеется, — улыбнулся я. — Но речь пойдёт о другом. Помнишь капитана Гаврилова?

Архаров нахмурился, затем кивнул:

— Да, помню. Отличный боец и надёжный человек. А что с ним?

Я тяжело вздохнул, а после выпалил:

— Так уж вышло, что теперь он стал новым мужем Елизаветы Максимовны.

В комнате воцарилась оглушительная, звенящая тишина. Все переглядывались, не зная, как отреагирует Архаров. Неожиданно для всех, отец вдруг громко расхохотался, запрокинув голову:

— А-ха-ха! Вот это я одобряю! Пока глава рода был слаб, он не упустил шанс и взял своё! Красавец, Гаврилов!

Признаюсь честно, подобная реакция меня шокировала. Да, у отца жен было, что конь налюбил, но всё же… А как же его уязвлённое чувство собственничества, о котором я так много слышал?

— Ну, не сказать, что это он её взял. Это скорее инициатива самой мамы, — сказал я, внимательно следя за реакцией отца. — Ты точно не злишься из-за этого?

Архаров посмотрел на меня с искренним удивлением:

— Злюсь? С какого это хрена я должен злиться? Она подарила мне тебя! Сильнейшего в роду! А ты, в свою очередь, спас мне жизнь. А стало быть, кто я такой, чтобы указывать Лизе, как ей жить? Пусть делает, что душе угодно. Главное, что теперь у нашего рода есть шанс не только выжить, а ещё и стать великим. Ты лучший подарок, который мне преподнесла судьба, а остальное уже не имеет значения.

Маргарита Львовна мягко улыбнулась и добавила тихим, уверенным голосом:

— Мишка, ты был прав. Это лучший подарок на день рождения, который мне когда-либо дарили.

Улыбаясь, я заметил, что дед сидит в стороне и молча смотрит в пол. Задумчивый, отрешённый. Я подошел к старому и положил руку на его могучее плечо:

— А ты, Максим Харитонович, сиди тут и никуда не уходи. Для тебя у меня тоже имеется подарочек.

Дед, слегка смутившись, кивнул. Использовав телепортационную костяшку, я оказался в своей Кунгурской квартире. Выпрыгнув в окно, воспользовался планером и приземлился рядом с управой, в которой жила мама. Поднявшись на второй этаж, я застал трогательную сцену.

Гаврилов, серьёзный строгий капитан, выглядел крайне мило. Он осторожно качал на руках новорождённую дочь. Малышка тихо агукала и тянулась маленькими ручками к его лицу, а сам Гаврилов явно получал от этого огромное удовольствие. Мама же сидела на кровати и наблюдала за этой картиной. Я подошёл ближе, крепко взял Гаврилова за руку, затем повернулся к матери и так же уверенно взял её руку.

— Миша, что ты делаешь? — удивлённо спросила мама, с тревогой глядя в мои глаза.

Я тихо произнёс:

— Воссоединяю нашу огромную, бедовую семью.

Не дав им возможности что-либо добавить, я активировал портал, и в следующую секунду мы оказались в Калининграде. Я вёл их по узким улочкам, а мама обливалась слезами, утопая в ностальгии. Гаврилов молчал, прижимая дочь к себе. То и дело он натыкался взглядом на архаровцев, которых ещё недавно тренировал. Они отдавали ему честь и неслись по своим делам.

— Михаил Константинович, зачем мы здесь? — официальным тоном с нервозностью в голосе спросил Гаврилов.

— Сейчас всё узнаешь, — сказал я, остановившись у дверей поликлиники.

Пропустив маму и капитана внутрь, я провёл их по сумрачному коридору прямо к палате отца. Внутрь Елизавету Максимовну и Гаврилова пришлось заталкивать силой.

Первым, кого увидел Гаврилов, был Константин Игоревич Архаров. Капитан застыл на месте, не в силах поверить своим глазам. Его лицо побледнело, в глазах промелькнули страх и растерянность. Он явно не ожидал увидеть здесь господина, которому служил верой и правдой всю свою жизнь.

Елизавета Максимовна, напротив, не выглядела удивлённой. Она лишь слегка нахмурилась, холодно кивнула бывшему мужу и сухо произнесла:

— Привет, Константин. Рада, что ты жив.

Едва сказав это, она вдруг заметила своего отца, сидящего чуть в стороне. Взгляд Елизаветы Максимовны мгновенно смягчился, глаза наполнились слезами, и женщина бросилась к нему, сжимая в объятиях.

— Папа! — прошептала она, дрожа всем телом от переполняющих эмоций.

Максим Харитонович — мужик грозный, сильный! Но такой плаксивый… Он крепко обнял дочь и впервые за долгое время дал волю слезам.

— Доча-а-а-а!!! — навзрыд зарыдал мой дед.

Вокруг воцарилась тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями и тихим шепотом Максима Харитоновича и Елизаветы Максимовны. Маргарита Львовна, стоя в стороне, молча смахнула скупую слезу со щеки, наблюдая за этой трогательной сценой и крепче прижалась к руке сына, будто боялась, что он может снова исчезнуть.