Будет жестко (СИ) - Шварц Анна - Страница 83

Я спасена. Какое счастье. Только наутро, кажется, я пожалею, что проснулась.

Расслабляясь сейчас и имея возможность, наконец, подумать, я серьезно озадачена вопросом — как будет выглядеть наша дальнейшая жизнь с такими разными темпераментами. Он не очень хочет с этим мириться, выдвигая кучу условий, и я тоже. Мне все нравится, но я выдохнусь. Однажды.

Он прерывает мои мысли, перевернувшись на бок и придвинув к себе мое тельце. Затем заключив в объятия. Я чувствую, как его подбородок упирается мне в макушку, а в бедро вдавливается его все еще стоящее достоинство.

— Главное случайно не забыться с утра и не присунуть тебе спросонья, Цветкова. Уж очень соблазнительно ты лежишь рядом без трусов.

— Дай я оденусь. — бормочу я, пытаясь вырваться, но этот демон сжимает меня до треска костей, отчего я хриплю. — Дурак. Попробуй только это сделать.

— Ладно. Попробую.

Я закатываю глаза. Господи, убью его.

Его сестричка ляпнула что-то про цепь, на которую я его посадила. Но, по-моему, хоть я и держу иногда цепь от него в своей руке, это животное также легко дергает ее и заставляет тащиться меня следом, невзирая на протесты. Абсолютно невоспитанное. Дурное и сильное. И хитрое.

С этими мыслями я медленно улетаю, наконец, в сон.

39

Утро выходит жарким и мокрым, несмотря на тихонько работающий кондиционер. Просто чудовище рядом очень горячее для меня. Неудивительно, потому что я уже всерьез подозреваю, что этот демон вылез из самого ада.

Оно, кажется, просыпается вместе со мной. Не открывая глаз, сжимает руки вокруг моего тела, вдавливая в свои расслабленные мышцы. Но спустя секунду они превращаются в сталь, когда этот монстр переворачивается со мной в объятиях, подминая под свое тело, отчего у меня вырывается сдавленный выдох.

Боже, животное. Он хоть понимает нашу разницу в весе?

Тем не менее, несмотря на то, что я чувствую себя так, словно меня придавила бетонная плита, первые искорки возбуждения загораются в животе. Невозможно оставаться в такой близости от него равнодушной. И хотя я вчера протестовала против того, чтобы мне «присунули» с утра, но сейчас, похоже, я вообще не против такого развития событий. Поэтому мои руки поднимаются, гладят его по телу и обвиваются вокруг его шеи, пока он утыкается лицом мне в плечо.

— Ах, да, забыл, Цветкова. — выдыхает внезапно оно мне туда. — Я вчера проиграл. Теперь ты же у нас контролируешь секс. Кажется, меня ждут десятилетия скуки.

Чудовище ослабляет свои объятия и, вывернувшись из моих, приподнимается на руках, кажется, намереваясь уйти, но я хватаю его за плечо, останавливая. Оно переводит на меня взгляд. В зеленых красивых глазах уже нет ни капли сна.

— Я не против. — говорю я.

— М?

Боже. Что за внезапно непонимающее лицо.

— Я не против заняться этим. — повторяю я с легким смущением. Хех? Кажется, я вижу на лице этого демона мелькнувшее на секунду странное победоносное выражение.

— Ты не против или ты хочешь, Цветкова? — уточняет оно, падает снова рядом, облокачивается и подпирает ладонью голову, глядя задумчиво на меня. При этом все, что прикрывает его тело — чудом не сползший после его телодвижений кусок одеяла. С ним так сложно говорить, когда он без одежды.

— Я действительно хочу. — повторяю я, стараясь не смотреть на него.

— Хорошо, Цветкова. Трахай меня.

Приподняв бровь, я смотрю на это чудовище строящее, из себя ленивое бревно. Что, блин?..

— А…

— Или вчерашняя девственница Цветкова, не знает, как это делается? Что ж, тебе будет немного сложно, но ты разберешься. Половина работы уже сделана — я возбужден, так что тебе будет немного легче. Хотя, мне кажется, для того, чтобы кого-то выебать, или для того, чтобы быть тем, кого только трахают, нужна определенная предрасположенность к этому…

Закатив глаза, я закрываю ему рот рукой, а оно вскидывает голову, уворачиваясь.

— Мы можем просто заняться этим, черт побери?! Почему ты такая скотина? — кричу я, пытаясь его заткнуть, а он отбивается от мельтещашей возле его лица руки.

— Цветкова, я тебе даже не мешаю. Бери и делай со мной все, что хочешь. Я в твоей власти. — с усмешкой парирует он. — Договор есть договор.

В процессе борьбы, которая весьма ленива с его стороны, я залезаю на это чудовище верхом и, схватив его за запястья, прижимаю руки к кровати по бокам от него. Ух. Любоваться им — отдельный сорт удовольствия, но оседлать и прижать к кроватке это бешеное животное, которое тебе решает немного поддаться — очень волнующе.

Мой взгляд сам по себе сползает с его лица ниже, на прекрасное тело. Не знаю, на что смотреть первым. Какого дьявола он так хорош!

Чудовище тоже насмешливо окидывает меня своим взглядом.

— Однако, у тебя есть такие интересные наклонности? Если что, где-то в шкафу у меня есть куча забавных вещей для игр. Можешь найти и использовать. Хотя, скромная Цветкова вряд ли даже решится открыть этот шкаф. Жаль. Я бы вот использовал интересные вещи, проиграй ты вчера.

У меня вырывается тяжелый вздох. Бла-бла-бла. Треплет опять своим ядовитым языком почем зря.

— Хватит. Давай отменим результаты спора.

С чего я решила-то, что будет лучше? Этот манипулятор просто не даст мне чувствовать себя в выигрыше. Нужно быть очень пьяной, чтобы в самом деле надеяться, что спокойно сможешь рулить постельными утехами с подобным монстром, и он покорно на это согласится, не пытаясь взбрыкнуть.

Ну, в данном случае он решил просто прикинуться ветошью. И эта наглая ветошь сейчас наблюдает за моим лицом, с таким неподдельным интересом в глубине глаз, словно эта ситуация доставляет ему невероятное удовольствие. И заставить меня страдать от своего выбора — смысл его жизни.

— Цветкова, этот выигрыш дался тебе с таким трудом…Разве нет? — открывает рот это дьявольское чудовище.

— Замолчи.

— Я жалею тебя. Ты правда подумала над этим предложением? Я бы никогда в жизни так быстро не передумал, получив полную власть над человеком.

Даже не сомневаюсь в этом, если честно. В свою победу в чем-либо, он однозначно вцепится клыками и когтями.

— Мне это не нравится.

— Но ты же этого так сильно хотела. — он едва приподнимает бровь. — Может, это я просто тебе не нравлюсь? Ты потеряла ко мне интерес? Мне вот любая роль с тобой подойдет, если даже будет скучно, я все равно возбужусь. Я готов страдать, если это ты.

Господи, что за чертов манипулятор. Я хочу подарить ему Оскар за то, как талантливо он прикидывается влюбленной лапочкой и заодно давит на мое чувство вины.

— Я пошла в душ. — произношу я, отпуская его и слезая с его тела. Это бесполезно — сейчас говорить с ним, он будет издеваться надо мной до конца. Черт, испортил весь настрой.

— Цветкова. — окликает он меня, когда я уже ползу к краю кровати. — Если скажешь, что я тебе нравлюсь, отменю результаты спора. И сожру тебя.

Аргх! Я резко оборачиваюсь и с возмущением смотрю на него. Опять?! Теперь он каждый день заставит меня рассыпаться ему в признаниях, похоже.

— Ты мне, блин, нравишься больше всего на свете. — издаю я шипение, пока он медленно, в ответ на эти слова, поднимается с кровати. Он достаточно лениво придвигается ко мне, и я не чувствую пока опасности. — Но если ты продолжишь… Боже!

Этот монстр из стали хватает меня, пока я не успеваю договорить, и затаскивает обратно на кровать, подмяв под себя, отчего у меня снова бегут мурашечки. Затем целует, заткнув мне рот и заняв своим языком. Пока он это делает, он приподнимается, раздвигая мне ноги. Возбуждение накрывает меня теплыми, мягкими волнами, и дрожь пронзает тело, когда он врывается одним толчком в мое еще разомлевшее после сна тело. Медленно и с наслаждением выдохнув.

— Цветкова, попалась. — произносит он, опускаясь к моей шее и прикусывая ее, двигаясь сильными, глубокими толчками во мне.

— Подожди…. защита!

— Давай рискнем. Я вытащу. Со вчерашнего вечера мечтал об этом.