Будет жестко (СИ) - Шварц Анна - Страница 7

— Подожди. — повторяю я черт знает в какой раз, когда он снова собирается меня поцеловать. Будто бы мне его прикосновений мало — от поцелуя с ним я точно растеряю все мозги. Поэтому я спешно продолжаю: — Нет, давай… давай твою сестру довезем и потом уже все, что угодно.

— Цветкова, я не настроен прерываться. — он смотрит на меня таким взглядом, что я чувствую себя, как зайчонок перед огромным хищником. В принципе, учитвая наши габариты и то, что профессор из себя представляет… сравнение точное.

— Я-я не смогу расслабиться, если буду думать о твоей сестре. — быстро аргументирую я. Блин, мне придется что, действительно потом сделать это в машине? Но правда, хуже всего, если он сейчас продолжит. Тут переднее стекло не в тонировке. Сейчас такси приедет или сестра появится, и посмотрит бесплатную эротику. Профессору, похоже, на это плевать, а мне нет.

Я протяжно вздыхаю.

— Ну правда.

— Либо я сейчас с тобой потрахаюсь, либо я ее реально пришью, если она откроет рот.

— Я заклею ей рот. — обещаю от всей души я. Он отводит взгляд в сторону. Очень недовольно и напряженно. Поэтому я продолжаю давить: — Правда, тут не очень подходящее место. Мы же возле больницы в городе. Ах! Блин! — у меня вырывается глупый вздох, когда этот псих, делая вид, что слушает меня, просто берет и нащупывает пальцами комочек нервов между моих ног и давит на него, поглаживая. По телу проходит волна странной дрожи, и я очень хочу сжать бедра. Я сжимаюсь пытаясь подавить эти ощущения, а потом чувствую, как этот ненормальный говорит мне на ухо:

— Цветкова, тебе же хуже будет, учти. Я так просто не остываю.

— Да я поняла. — выдыхаю я. Он едва касается щекой моего уха, отчего я чувствую его тепло, и дышу его запахом. Эти мелочи отпечатываются в романтической части моего подсознания, а его прикосновения — в темной части. И меня беспокоит то, что этих моментов становится также немало, как и отрицательных, вроде моего похищения. Оно все просто не дает мне адекватно переоценить наши отношения с этим ненормальным.

— Ладно. — отвечает он, убрав руку и натягивает одни движением обратно мне штаны на попу. Я тут же слезаю с него обратно на сиденье, незаметно поправив трусы. Блин.

— Ей лучше молчать всю дорогу.

— Я договорюсь. — закатываю я глаза и, открыв дверь, выбегаю обратно под дождь.

Эта дура стоит уже у ворот больницы и курит сигаретку. Ее брови взлетают вверх, когда она снова видит меня, а я решительно направляюсь к ней.

— Иди-ка, блин, сюда. — говорю я ей, прежде чем она откроет рот.

8

Запихнув эту дурочку после короткого разговора обратно в машину, я сажусь вперед и бросаю аккуратный взгляд на профессора. Он будто бы делает вид, что ему совершенно неинтересно тело, сидящее сейчас на заднем сиденье.

Ну и семейка.

Когда мы доезжаем до дома его сестры, у меня приподнимается бровь. Это то, что ее брат называл «конурой»? Очевидно, что это элитная новостройка. Вот бы, блин, мне такую конуру! Я не знаю, отчего эта женщина заламывала передо мной руки, жалуясь, что она — неудавшийся безмозглый проект родителей, но, похоже, мама и папа хорошо позаботились о ее комфорте. Судя по тому, что она может взять и махнуть за границу, то она и не работает, наверное. Какого черта?

Вот я… ну, каким бы удачным проектом я ни была, в отличие от брата, ни мне, ни ему квартиру не купят. Никакую. Только если настоящую конуру сколотят во дворе. Мне придется устраиваться на работу и зарабатывать своим умом. Сначала карьерный рост… потом первоначальный взнос, потом ипотека на тридцать лет…

Хотя, я могу навсегда избавиться от страха перед ожидающим впереди меня тяжким финансовым бременем. Мой взгляд медленно скользит в сторону профессора. Например, если стану ковриком под его ногами в его шикарном жилье.

— Кать. Проводишь? — выдирает меня из болота мыслей мрачный голос сестры профессора, которая, к ее счастью, молчала всю дорогу.

Она собирается выйти и тогда мы останемся с ненормальным наедине. От этой мысли у меня становятся ватными ноги, и я, коротко кивнув, вываливаюсь из машины наружу. Еще пять минут — и все. Чудовище за моей спиной сожмет нежно руки на моей шейке.

-----

Простите, но мне нужно было выложить этот кусочек) Вскоре в этой же главе появится нормального рамера прода)

9

Дождик почти заканчивается, только немного с неба накрапывает. Я помогаю допрыгать по лужам до подъезда этой ненормальной женщине, которая продолжает хранить молчание, видимо, опасаясь что ее братик услышит из машины, и только когда я отпускаю ее локоть и уже собираюсь уйти, она ловит меня за руку.

— Ты спросить ничего у меня не хочешь?

— Нет. — в ужасе говорю я, собираясь свалить как можно скорее. Упаси меня господь от новых увлекательных историй про жизнь профессора. — Спокойной ночи, я спать хочу. Так что я побежала.

— Да погоди ты… Номер дай свой хоть.

— Телефона нет.

Она закатывает глаза.

— Мне иногда кажется, что он тебя загипнотизировал. Или поит наркотой. Ты такая упертая, я хренею.

Теперь приходит моя очередь закатить глаза в ответ.

— Я же говорила тебе, что не горю желанием общаться с людьми, которые меня выманили в лес и кинули там.

— Но с ним-то ты общаешься?

— Одного хватает. — фыркаю я, и, развернувшись, ухожу. Я слышу выразительное «пффф», несущееся мне в спину, и тихо вздыхаю. С одной разобрались. Теперь стоит разобраться с ее любимым родственником, которому я наобещала черт знает чего. Я прямо не горю желанием сегодня с ним спать…Мне бы отойти после того, что он натворил. Какое счастье, что ему в голову пришло переспать со мной, когда мы были уже в городе, а не у него в загородном доме. Там бы я фиг отбилась. Жесть.

Вернувшись к машине, я стою возле нее и жду до тех пор, пока не опускается окно. Это, конечно, выглядит странно, поэтому профессор смотрит на меня, как на ненормальную. Такое чувство, будто он на глаз сейчас мой айкью измеряет.

Затем он опускает взгляд чуть пониже.

— Там ручка снаружи, Цветкова. Если дернуть, то откроется дверь.

Боже.

— Я это знаю. Просто я хочу сказать, что сяду в машину только если пообещаешь меня не трогать. Я передумала заниматься этим в машине.

— Да? — произносит профессор. — Ну, хорошо, иди домой пешком, Цветкова. Не могу этого обещать.

И пока я таращу глаза, он отворачивается и медленно поднимает окно обратно. Что за мудачество… я думала, это сработает. Черт. Я отбегаю назад и пока этот ненормальный действительно не уехал, открываю дверь и залезаю на заднее сиденье, поймав на себе взгляд профессора в зеркале заднего вида.

Какое-то время мы играем в гляделки. Затем профессор произносит:

— Мне правда иногда становится интересно, как работает твоя голова. Считаешь, что мне лень будет встать и тоже сесть назад?

— Я просто выбегу, если ты это сделаешь. И буду кричать. Давай… — я прикрываю глаза. — Серьезно, давай отложим это до вечера. Мне через несколько часов надо в институт. Я ужасно устала, хочу хоть немного выспаться.

— Да что ты? Предположим. — произносит он. Затем щелкают, закрывшись, двери, и хоть этот звук вызывает у меня некое напряжение, но профессор остается сидеть на своем месте, а затем машина трогается. Я даже не верю, что он больше ничего не скажет. Но он правда ничего не говорит.

Ну и отлично.

Откинувшись на сиденье, я закрываю глаза. На самом деле спать я почти не хочу, но этого психопата иначе не остановишь, похоже, от посягательств на мое тело. Черт, мы вроде около недели встречаемся, но я уже вынуждена вести себя как женщина в опостылевшем браке, придумывая отмазки от секса. Безумие какое-то.

Какое-то время я думаю обо всем этом, а потом понимаю, что что-то не так. Едем мы больно долго. Стоит только мелькнуть мысли об этом, как машина останавливается, а я открываю глаза, посмотрев за окно.