Полное погружение (СИ) - Васильев Сергей - Страница 43

Пока адмиральша решала свои дела, Василиса детально разглядела убранство и работу дореволюционного почтамта. Понравились спокойствие и монументальность. Насторожило отсутствие хоть какой-то приватности. Служащие и посетители видели и слышали всё, что происходит за соседними столами. Особенно напрягла Стрешневу процедура получения Софией Фёдоровной почтового перевода, когда работник почты начал метать на столешницу огромные купюры светло-кофейного цвета размером с две большие ладони, а София, спокойно пересчитав, спрятала их в сумочку, даже не осмотревшись. Эта потрясающая беспечность и внимание, с которым посторонние глазели на процесс получения наличных, пробудили в Василисе дурное предчувствие, мгновенно испортив благостное послеобеденное настроение.

Когда они вышли из почтамта и направились по проспекту Нахимова к гостинице «Кист», где остановилась госпожа Колчак, Стрешнева полностью перешла в режим повышенной тревожности и бдительности.

Жара приблизилась к своему апогею, город обезлюдел. В таком зное не то что разговаривать, даже думать не хотелось. Они не спеша шли по скверу. София радовалась хоть какой-то тени, падающей с молодых деревьев, Василиса — отсутствию подозрительных личностей в шаговой доступности.

Впереди показалась Екатерининская площадь с памятником адмиралу Нахимову, позади остался «Богемский магазин посуды и лампъ» с оригинальной стихотворной рекламой, заканчивающейся словами: «Много важнаго найдётся и хорошаго. Весь товарецъ продаётся очень дёшево». Стоящая напротив Приморского бульвара кондитерская и булочная Кроншевского наполнила воздух сладкими ароматами. Когда женщины увидели фасад отеля с балконами, полукруглой аркой и тосканскими колоннами, позади раздался нетерпеливый цокот копыт. Пролётка с ними поравнялась. Вася ничего подозрительного не заметила, но когда из брички выскочил молодой человек в картузе, надвинутом на глаза, опасаться было уже поздно, стоило лишь корить себя за оплошность: это ж надо внимательно оглядывать пешеходные дорожки и совсем забыть о проезжей части. Прыгнув с высоты подножки на Софию, налетчик схватился за ремешок сумочки, и когда женщина, потеряв равновесие, завалилась на Васю, ридикюль с деньгами оказался в руках злодея.

Стрешнева чудом удержалась на ногах, проявив неожиданную для барышни устойчивость. При виде удаляющейся спины вора в ней проснулись одновременно злость из-за собственного промаха и охотничий азарт.

Бандит уже успел вскочить на подножку пролетки, как Вася, сделав для разбега всего три шага, прыгнула обеими ногами вперед, с силой их распрямив в момент соприкосновения с обидчиком. Не ожидая такого развития событий, налетчик рыбкой нырнул из пролетки, вылетев на мостовую с противоположной стороны. Сумочка улетела еще дальше — на противоположную часть улицы. Юбка сестры милосердия, не предназначенная для таких гимнастических упражнений, задралась выше головы, а сама Вася, оказавшись в коконе форменной одежды, упала на мостовую, отчаянно барахтаясь и пытаясь выпутаться из ловушки.

Ей показалось, что она сражается со своим платьем неимоверно долго. На самом деле прошло несколько секунд. Девушку кто-то крепко и бесцеремонно схватил за фартук, грубо рванув вверх.

Первое, что увидела Василиса, когда её юбка перестала закрывать взор — злющие, смутно знакомые глаза, сверкавшие из-под козырька картуза, такого же, как у первого налетчика. Потом появился огромный кулак, отведенный для удара. На выраженную опасность её тело отреагировало почти самостоятельно. Уцепившись обеими руками за злодея и используя его руку в качестве опоры, Вася подпрыгнула, перевернулась в воздухе и сомкнула ноги на шее верзилы…

Поручик по адмиралтейству Георгий Северский, прошедший интенсивный курс обучения в Севастопольской лётной школе и ожидавший в июле аттестации на военного лётчика, в этот день пилотировал не аэроплан, а автомобиль — гордость всего авиаотряда, подарок великого князя Александра Михайловича. Он выполнил главное поручение — отвёз на вокзал руководителя экзаменационной комиссии, забрал с поезда посылку для начальника школы и неторопливо пылил по проспекту Нахимова в сторону Приморского бульвара, предвкушая сытный обед и веселую компанию в яхт-клубе, наслаждаясь ровным урчанием двигателя и ветерком, обдувавшим лицо во время движения.

Повернув к памятнику великого русского адмирала, он невольно стал свидетелем попытки ограбления двух очаровательных особ, неспешно прогуливающихся по скверу. Севастополь, к сожалению, не избежал общей беды всех прифронтовых городов — наплыва криминала, щедро разбавленного дезертирами, с которыми давно не справлялась городская полиция. «Вот ведь черти! — возмутился поручик, прижимаясь к обочине и нащупывая свободной рукой револьвер, — средь бела дня, в центре города!»

То, что случилось потом, заставило Георгия удивиться и забыть про движущийся автомобиль. Пока старшая из дам, беспомощно взмахнув руками, бессильно осела на дорожку, удивленно моргая и пытаясь звать на помощь, младшенькая, в форме сестры милосердия, догнала грабителя и, прыгнув ногами вперёд, с такой силой врезала ему по пояснице, что бедолага, пролетев пару метров через пролётку, безвольно упал на мостовую, словно дохлая лягушка. «Вот это да!» — восхитился поручик, увидев впервые в жизни такой пируэт. Милосердная сестричка, продемонстрировав Северскому очаровательно стройные ножки, приземлилась возле соскочившего с козел кучера, очевидно, сообщника ограбления. Тот, недолго думая, схватил девушку за одежду и дернул на себя, желая то ли отбросить её в сторону, то ли прихватить с собой в качестве трофея.

«Ну всё, конец девчонке! — с досадой подумал поручик, выскакивая из машины и понимая, что стрелять нельзя — бандит заслонился от него заложницей, — сейчас ударит по голове или шею ей свернёт, и дело с концом. Вон какой здоровый! Такого и оглоблей не перешибёшь!»

Однако сеанс чудес для Северского не закончился. Находясь, казалось бы, в безвыходной ситуации, сестричка не стала кричать и вырываться, как в таких случаях полагается поступать благопристойным барышням, а схватилась обеими ручками за держащую её лапу и буквально взлетела вверх, защелкнув свои ножки на шее у грабителя. Еще мгновение, и она, разжав руки, вытянула их вперед, будто прыгала в воду с трамплина.

Здоровый и высокий, как скала, детина, выпучив глаза на побагровевшем лице, грохнулся на газон, как падает дубовый шкаф, а виновница этого конфуза, кувыркнувшись через плечо, поднялась на ноги, подскочила к лежащему бандиту и, приподняв подол юбки, со всей дури зарядила ему по головушке.

— Кажется, здесь моя помощь не потребуется, — пробормотал поручик, вкладывая револьвер обратно в кобуру, когда за спиной послышалось басовитое «Бум!»: это не заглушённый автомобиль выехал с проезжей части, уткнувшись мордой в ближайшее дерево, несколько раз обиженно чихнул, дернулся и застыл в раскоряченной позе. «Да чтоб тебя!» -мысленно выругался поручик, вспомнив, с каким трудом заводил этот драндулет в расположении лётной школы и у вокзала.

— Старлей! — раздался звонкий девичий голос.

Георгий обернулся и залюбовался сестрой милосердия, оказавшейся на поверку отважной и грозной воительницей. С ее головы слетел чепец, обнажив короткие белокурые локоны. Лицо, перепачканное землей, разрумянилось, а большие глаза всё еще метали грозные молнии.

— Поручик Северский, к вашим услугам!

Каблуки его сапог по-гусарски щелкнули, и он пожалел об отсутствии шпор — выглядел бы эффектнее.

Салонный способ знакомства, кажется, не произвёл на амазонку никакого впечатления. Она нисколько не смутилась, не присела в книксене и не представилась, на что Георгий очень рассчитывал.

— Спасибо, буду знать. Посмотрите, пожалуйста, что там со вторым оленем?

— С каким оленем? — недоумённо переспросил поручик.

— С бандитом, — поморщилась Василиса, — и подберите, пожалуйста, сумочку, пока ее не утянул кто-то другой. А я должна оказать помощь Софии Фёдоровне.