Человек государев (СИ) - Горбов Александр Михайлович - Страница 30

«Звезду Смерти? Ты имеешь в виду небесное тело?»

«Небесное, — непонятно гоготнул Захребетник, — можно и так сказать».

«Ну, мне тоже интересно. Список вопросов к коллегам растёт на глазах. Но пока моя задача — отыскать амулет».

Одним из основных постулатов, донесённых до меня в Коллегии, был: в случае чрезвычайного происшествия с участием магии к магическим артефактам не имеет права прикасаться никто, кроме нас — сотрудников Коллегии. Ну, логично — малахириум штука, мягко говоря, не дешёвая, а в неумелых руках ещё и не безопасная. Нарушение этого закона сурово каралось. Если бы нашёлся умник, у которого хватило бы смелости утащить с места происшествия малахириум, и попался на попытке его продать или как-то использовать — отправился бы прямиком на виселицу. Малахириум разрешалось трогать только нам.

С одной стороны — спасибо государю за такую честь. А с другой… Я грустно оглядел гору обломков. Сколько я тут буду возиться? Час? Три? До вечера? Здешний амулет, два кубика, на фоне разрушений, произведённых взрывом, — иголка в стоге сена… Но я недооценил умения Захребетника.

«Не горюй».

В тот же миг — так же, как до того менял интонации мой голос, — я почувствовал, как меняется зрение. На груду обломков будто навели резкость, мой глаз выхватывал всё, до мельчайших деталей. А стоило посмотреть на что-то более пристально, как этот участок словно проступал из прочих, становился отчётливее.

«Ого!» — не удержался я.

«А ты думал? — отозвался довольный Захребетник. — Ищи! Не отвлекайся».

Я сосредоточился на том, что осталось от паровой машины. Устройство её представлял себе очень приблизительно, никогда не интересовался механизмами. То есть прежде не интересовался. Сейчас вдруг подумал, что было бы неплохо раздобыть соответствующий учебник и узнать, как работает машина…

Так. Стоп. Это я сейчас подумал⁈

«Мы договаривались, что моего внутреннего мира ты касаться не будешь!» — возмутился я.

«Ты о чём? — удивился Захребетник. Как мне показалось, вполне искренне. — Ни в какие твои внутренние миры я не совался, вот ещё не было печали! Тут бы с внешним миром разобраться».

«А с какой стати мне пришло в голову, что было бы неплохо изучить устройство паровой машины?»

«А чем плохая мысль? Почему устройство паровой машины должно быть менее интересно, чем бабочки на Суматре?»

«Ну… Не знаю. Мне это не было свойственно. Никогда не интересовался инженерными науками».

«Никогда не говори „никогда“, мой друг! Время идёт, все меняется. Меняются обстоятельства, под их воздействием меняешься ты. Я в данном случае вообще не причём. И не надо валить на меня всё, что приходит тебе в голову».

На это я не нашёлся, что ответить. Снова сосредоточился. Циркуляр, в соответствии с которым следовало производить осмотр места происшествия, рекомендовал разбить осматриваемый участок на сектора и исследовать их один за другим. Что я и попытался проделать.

Без помощи Захребетника пришлось бы непросто, но его способности изрядно выручали. Сложность была ещё в том, что я старался производить как можно меньше шума — не хотелось привлекать внимание тех, кто находился в цеху. Однако, как ни старался, в момент, когда приподнимал обломок чего-то, чтобы заглянуть под него, то задел другой обломок, а тот повалил целую груду. Загрохотало.

— Что происходит? — раздался голос унтер-офицера.

Минуту спустя в поле моего зрения оказались все — и унтер, и инженер с управляющим, и рабочие.

— Коллегия Государевой Магической Безопасности, — проворчал я, отбрасывая обломок. — Делопроизводитель Михаил Скуратов, провожу осмотр места происшествия. С кем имею честь?

— Старший унтер-офицер Бабашкин, — козырнул унтер. — А вы, ваше благородие, с позволения спросить, как сюда попали?

— Пришёл. Ногами, — съязвил я. — Вы были столь увлечены записью фантастического рассказа, что не обратили на меня ни малейшего внимания.

Управляющий при слове «фантастического» насупился.

— Вы ведь ищете малахириум, сударь? Не так ли?

— Вы чрезвычайно догадливы.

— Как только найдёте, извольте сразу же известить меня! Малахириум есть собственность Императорского завода.

— Ошибаетесь, сударь. Малахириум есть собственность государевой казны. У завода, равно как у любого другого государственного предприятия, он находился во временном пользовании. Если бы вы потрудились почитать договор о поставке, убедились бы в этом лично.

— Неважно! По этому договору малахириум — наша собственность, и я требую вернуть её нам.

— Малахириум был вашим до тех пор, пока вы не допустили халатность при его использовании, — отрезал я. — Теперь, согласно циркуляру, я обязан его изъять до выяснения обстоятельств происшествия. Господин городовой, прошу вас после составления протокола предоставить копию в наше ведомство.

— Непременно, ваше благородие. Будет сделано. Нынче же посыльного отправим.

Унтер, по возрасту годящийся мне в отцы, поклонился. Вот она, сила Государевой Коллегии! Саратовцев рассказывал, что полиция относится к нам с почтением, но я не предполагал, что с таким.

А управляющий побагровел от ярости. Однако спорить со мной не стал. Взял себя в руки, елейно улыбнулся и проговорил:

— Да что же вы, господин городовой, здесь-то дознание проводите? Извольте пожаловать ко мне в кабинет! Там и места достаточно, расположиться можно с комфортом, и сырости такой нету. Евгений Германович, дорогой, будьте любезны проводить.

— А разве мы здесь закончили? — удивился инженер.

— Разумеется, закончили! Что тут делать, небом сквозь стену любоваться? Там, к слову, и дождь собирается… Ступайте, мой дорогой, я к вам скоро присоединюсь.

Управляющий ворковал до тех пор, пока не спровадил всю честную компанию. После этого вернулся к обломкам машины и тем же елейным голосом проговорил:

— Прошу меня простить — я, кажется, не представился. Управляющий сим почтенным предприятием Лизюков Аверьян Макарович.

Глава 16

Утопец

— Рад знакомству, — кивнул я. — Скуратов Михаил Дмитриевич. Руки́ не подаю, простите. — Руки у меня были испачканы ржавчиной и машинным маслом.

— О, что вы, что вы! Я понимаю. У вас чрезвычайно ответственная работа. Вы в самом деле надеетесь отыскать малахириум?

— В самом деле. Более того… — Я пригляделся к груде, над которой склонился. Поднатужившись, приподнял обломок балки, придавившей рваный кусок железа. Отодвинул железо. И вытащил малахириум — два отшлифованных кубика в серебряной оправе. — Более того — уже нашёл.

Оправа погнулась, с одного боку оплавилась так, что выглядела нашлепкой на поверхности камня.

«Странно, — прокомментировал Захребетник. — Малахириум ведь должен обеспечивать оправе защиту?»

«Теоретически, должен, — мысленно отозвался я. — По факту — чёрт его знает. Может, сила взрыва была такой, что никакая защита не справится. Взгляни! Мне кажется, даже сам камень раскололся».

В том месте, где на камень наплыла оправа, как будто виднелась трещинка.

«Вот тебе и хвалёный малахириум, — присвистнул Захребетник. — Хотя, может, просто в темноте не видно? Выйдешь на свет, поглядишь получше».

— Неужто нашли? — всплеснул руками управляющий.

— Как видите.

Я собрался спрятать малахириум в карман мундира. Управляющий подскочил ко мне. Схватил за рукав.

— Одну минуту, любезный Михаил Дмитриевич! Неужели так уж необходимо изымать амулет именно сейчас? — он жадно смотрел на камень в моей руке.

— Разумеется. Согласно циркуляру, я обязан доставить его в Коллегию.

— И доставите! Непременно доставите. Только не сей же час, а, к примеру, завтра. То, что вы нашли малахириум так быстро, огромная удача. А если бы не повезло, вы могли бы и день, и два провозиться. Верно?

— Ну, допустим. — Я не понимал, к чему он клонит.

— Вот! Так давайте представим, что провозились. Вы только взгляните, какая разруха кругом! — управляющий обвёл рукой цех. — Представьте, сколько сил и средств нам придётся потратить только на то, чтобы разобрать завал! А малахириум значительно облегчил бы работу.