Быть неизменным (СИ) - Иванов Тимофей - Страница 3

А затем поднял перед собой руку, видя, как рана на ней на глазах зарастает. Переведя взгляд на бестолковку своего оппонента, я с удивлением разглядел, что он всё ещё был жив. Разрезанные мышцы на его харе тоже зарастали, хотя нижняя челюсть вот только что буквально висела на соплях. Глаза же следили за мной. Понаблюдав за этим странным зрелищем пару секунд, я вынужден был признать, что проблему стоит решать радикально. Мой взгляд наткнулся на крупный булыжник рядом с нами, я поднял его, используя обе руки, хотя вторая ещё отдавала болью. А затем с силой опустил на чужой череп. С первого раза тот даже не треснул, но вот с десятого вполне себе раскололся. А я ощутил, как от убитого в меня мгновенно перетекло… нечто.

— Что это было? — глубокомысленно выдал я в стиле Генерала из особенностей национальной охоты, сев на задницу и бросив взгляд на труп с перегрызенным горлом.

Тот к счастью признаков жизни не подавал, а раны на нём не заживали, что вызывало новые вопросы. Мой-то противник и с отрезанной башкой подыхать не торопился, пришлось ему мозги расплескать. Сомневаюсь, что он отрастил бы себе новое тело, скорее всё таки окочурился бы. Наверно. Но сам факт регенерации на уже отделённой от тела голове это прям нечто из ряда вон. Да не нормально это! Даже долбанные бессмертные из сериала про долбанного горца от такого дохли. Кем, млять, вообще нужно быть, чтобы какое-то время не умирать в таком виде? Супер-бессмертным⁉ Однако факты вещь упрямая, кем бы ни являлся уродец, он был абсурдно живуч. А ещё сильно зубаст и немного когтист.

Подумав об этом, я поднял к глазам свою руку. Та уже целиком зажила, но вот кожа на ней что-то не шибко напоминала мне человеческую. Она будто состояла из грубых, но мелких чешуек и была до боли похожа на ту, что имели оба мертвеца рядом со мной. Всмотревшись в когти, я захотел потрогать своё лицо и те тут же уменьшились с серповидных кинжалов до безопасного размера. Это снова удивило меня, но уже не так сильно. У человека, как мне кажется, есть некий лимит, перешагнув который его психика перестаёт воспринимать удары судьбы. Так что ощупав свой рот и обнаружив на его месте безгубую зубастую пасть почти от уха до уха я лишь проговорил:

— Кто же я, чёрт подери, такой? Или правильнее уже спросить что такое?

Глава 1

Как сказал один умный человек, если не можешь решить задачу целиком, раздели её на несколько частей, которые будут тебе по силам. В отсутствии возможности понять, кто или что я такое, мной было принято решение хотя бы нормально разобраться в своей внешности и странных возможностях. Что можно сказать про первое? Ну по всем признакам с двумя имеющимися тут гуманоидами, которые валяются рядом в дохлом состоянии, мы принадлежим к одному виду, рождающемуся в кожаных коконах. Наши шкуры состоят из мельчайших чешуек, что меньше миллиметра размером, задние лапы похожи на человеческие ноги, но их ступни скорее ближе к каким-то животным. Они, как и руки, снабжены не ногтями, а когтями. Рот был и правду чрезвычайно широким, а так же полным острых зубов, которых явно было больше, чем тридцать два. А ещё они не походили на кусалки, которые обычно имеют млекопитающие с их резцами, клыками, премолярами и так далее. Мне будто выдали избыток вампирьих зубов, но на удивление они довольно плотно смыкались, не тревожа при этом дёсны. На голове присутствовал короткий ёжик жёстких как стальная проволока волос, собственно это было единственное место, где они у меня были. Хотя само их наличие тоже удивляло. Чешуя обычно положена рептилиям, а у них вроде бы нет волосяного покрова. Или я подзабыл биологию?

— Вряд ли — проворчал я, посмотрев вниз.

Что же, помимо прочего можно было смело сказать, что пол у меня мужской, а не женский. Правда идея ходить, помахивая туда сюда хозяйством была не самой хорошей, мне бы одежду какую… Стоило об этом подумать, как гениталии будто слились с остальной чешуйчатой шкурой, на мне будто оказались тугие кожаные плавки. Мда, внешность внешностью, а способности способностями. Что можно сказать о них с определённостью?

Ну как минимум то, что мой организм весьма адаптивен. Потребность появилась — потребность была удовлетворена. Чтобы выбраться из своего пристанища мне были необходимы когти — они появились, захотелось прикрыть гениталии от враждебного внешнего мира — они оказались прикрыты надёжным гульфиком. Как далеко эти способности простираются, что я вообще могу?

Почесав затылок для стимуляции мыслительной деятельности, я вновь увеличил свои когти на руке, а затем с силой поскрёб или по ближайшей стене. На камне остались заметные следы, заставившие меня выдать:

— Ни шутя себе, сказал я себе.

После этого я начал бить по камням, чувствуя как когти увеличиваются в размерах и уплотняются. Что же, можно утверждать, что моё оружие куда прочнее данной преграды и оно не склонно застревать в ней. Последнее кстати странно. Даже нож в сыре двигается не только преодолевая сопротивление кромкой лезвия, сила трения тормозит его щёки. Для моего встроенного комплекта холодного оружия этой проблемы будто не существовала. А она должна бы была быть! Магия какая-то. Может быть кстати в ней дело? Думаю это можно принять за теорию, но разве что самую общую. Про волшебные дела я знаю ещё меньше, чем про себя самого. А про себя могу сказать лишь то, что я русский человек в теле неведомой зверушки с чрезвычайно крепкими нервами, раз не схожу с ума от таких метаморфоз. Меня вообще как-то больше волнует, а есть ли здесь что пожрать.

Желудок от подобной мысли явственно заурчал, а взгляд наткнулся на два тела моих сородичей и коконы, из которых мы выбрались. В разуме появилось инстинктивное понимание, что и то, и другое съедобно. Ещё одна странность. У меня будто рефлекторно получается менять свои когти, это не вызывает ни дискомфорта, ни отторжения, я будто всю жизнь этим занимался в перерывах между вдохами и выдохами. Информация о съедобности была из той же категории «легко, просто, обыденно». Только для человека каннибализм ни черта не норма и то, что у меня теперь иное тело ничего не меняет. Даже если бы я вдруг оказался бы в тушке чужого из одноимённого фильма, то не начал бы жрать ни сородичей, ни людей. Не собираюсь я сходить сума, творя дичь и сейчас. Но вот кокон… Выглядит он конечно не как жаренная картошечка с котлеткой, но однако чисто для проверки теоретических знаний попробовать прожевать кусочек можно. Кивнув этой мысли, я отрезал небольшой шматок, который чем-то напоминал свиную шкуру с ветчины, только жёстче и закинул его в рот. Игольчатые зубы неожиданно хорошо справились с жеванием, на вкус же «экзотический деликатес» оказался более чем приемлемым. Пожалуй я бы даже назвал его вкусным. Оглядев три кокона, можно было констатировать, что с голодухи смерть мне тут пока не грозит. Знать бы ещё кто я и где находится это самое «тут».

С первым по прежнему наличествовали трудности, но вот второй вопрос можно было и провентилировать. В подвале была массивная металлическая дверь, но я уже убедился в воистину чудодейственных свойствах своих когтей. Металл им поддавался паршиво, но вот камень сдался заметно быстрее, освободив засов из своего плена. Открыв дверь, я оказался в коридоре. Источники света по прежнему отсутствовали, но мои глаза отлично всё видели, пусть и в красных тонах. Только вот можно ли это считать инфракрасным зрением? Не уверен.

На потолке отсутствовали лампочки и провода, а вот на стенах в наличии были несколько ржавых конструкций, в которых я опознал держатели для факелов. Не могу сказать, что мне это понравилось. Но в любом случае меня куда больше напрягли двери в иные помещения, где находились скелеты в остатках истлевшей одежды. Правда к моему удивлению у парочки мертвецов нашлись ювелирные украшения в виде серпа луны из какого-то блестящего камня и костяной подвески, что довольно достоверно изображала голову единорога. Только вот не уверен, что это просто цацки, чем-то они уж очень смахивали на религиозные атрибуты вроде крестиков и ладанок.