Локки 9. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 30

— Ну, раз не видела, тогда ход переходит к госпоже Марене, — посмотрел я на богиню смерти.

Та без всякой жалости выхватила из ножен клинок и взмахнула им под дикий вопль женщины, перерубив ей шею. Голова с раззявленным ртом упала на траву, а тело расслабленно вытянулось.

Древний посмотрел на меня, потом на труп и спросил:

— А как же сострадание?

— Не в этом случае. Она получила по заслугам. За неё нельзя было вступаться. Эта женщина без зазрения совести запытала бы и меня, и тебя, и милого котёнка, — проговорил я, дав осьминогоголовому второй урок.

— Понятно, — протянул тот, пошевелив щупальцем. — Не каждый заслуживает сострадания.

— Вот-вот, — проронил я и посмотрел в небеса.

Там появилась точка, быстро увеличивающаяся в размерах и принимающая облик Апофиса с каким-то оленем в зубах.

— Вот и наш роскошный обед. Как вовремя, а то у меня после хорошей кровавой схватки всегда просыпается зверский аппетит, — улыбнулся я и приказал Мие: — Иди подготовь угли.

Смуглянка кинулась к почти прогоревшему костру, а я успокоил лошадей, напуганных стрельбой. И никто, абсолютно никто не посчитал нужным убрать с глаз долой трупы. Видать, они никому не портили аппетит. Даже Апофис не счёл нужным их трогать. Он только с завистью заявил, что мы здесь развлекались без него, после чего принялся наблюдать за тем, как я ловко свежую оленя с прокушенной шеей.

Признаться, из оленя вышел на удивление неплохой шашлык, несмотря на то что у нас не было приправ. Наверное, свежий воздух и прошедшая схватка действительно добавили нам аппетита. Даже Марена изволила откушать пару кусочков, совсем не обращая внимания на треск человеческой плоти, раздающийся в джунглях, где пировала Тахрир.

Только Древний ничего не съел, даже не понюхал. Похоже, он то ли святым духом питается, то ли солнечной энергией, а может, исходящими от меня флюидами благочестия.

В любом случае в карету он залез с пустым желудком. А уже за ним внутрь забралась Марена.

Мие пришлось сесть подле меня на козлы, чтобы не находиться с богиней смерти в закрытом пространстве. Ведь подобный рискованный шаг мог закончиться кончиной смуглянки. Она прекрасно понимала, что злопамятная Марена не простила её.

— Пошли, залётные! — бросил я отдохнувшим лошадям, схватив поводья и сунув в карман артефакт с Тахрир.

Те зашлёпали копытами по раскисшей почве, потащив за собой карету. И стоит сказать, что предстоящий путь грозил стать для нашего транспорта последним. Уж больно жалобно карета скрипела.

А уж когда дорога пошла в гору, став более каменистой, карета и вовсе чуть ли не стонала на каждой кочке. Мягкая земля пропала, как и джунгли, а возникшие горы обещали более суровую дорогу.

— А здесь не так жарко, и проклятая влажность пропала вместе с грёбаными насекомыми, так и норовящими заползти во все мои отверстия, — внезапно проговорила Мия, когда мы ехали по горному ущелью.

— Скоро снова придётся спускаться в джунгли, — вздохнул я, внимательно глядя на склоны. Не сбросит ли кто-то нам на головы здоровенный валун? А то уж больно подходящее для засады место.

— Послушай, а если Сварог где-то в джунглях, то как мы его найдём?

— С трудом. Это как искать соломинку в стоге иголок.

Девушка испустила мягкий грудной смешок, показывая, что оценила, как я ловко переделал на свой лад давно всем известную поговорку.

— А ты не такой, как другие боги, — с улыбкой заявила смуглянка и зябко повела плечами, почувствовав пронёсшийся по ущелью прохладный порыв ветра.

— Предпочитаю следовать своим путём, — проронил я, ощутив, как девица прижалась ко мне упругим бедром.

Она виновато посмотрела на меня, дескать, просто холодно, вот и придвинулась.

— Это правильно, лучше быть личностью, чем безликой массой, — похвалила меня Мия и аккуратно убрала травинку, прилипшую к моему виску после того, как я отмыл лицо от крови в ручье на полянке. — А вообще, конечно, боги — удивительные существа. Они настолько выше простых смертных, что их даже не стоит сравнивать. К богам даже не применима человеческая мораль. Боги по своему усмотрению могут карать, миловать и с кем хотят удовлетворять свои потребности. Любые. Им даже не надо хранить кому-то верность, как обычным ссаным, забитым смертным мужчинам. Настоящий бог переспит с какой-нибудь женщиной и тут же забудет об этом. Думаю, он в любой момент может найти пять минут, чтобы…

— Не старайся. Ничего у тебя не получится, — с ухмылкой оборвал я разливающуюся соловьём Мию, активно размахивающую руками.

У неё из-за этого аж пуговица на рубашке расстегнулась, обнажив две трети смуглой груди, призывно подрагивающей в такт карете, подскакивающей на мелких кочках. Да ещё Мия покусывала губы, чтобы те стали выглядеть более пухлыми, сочными и зовущими.

— Что не получится? — удивлённо пробормотала смуглянка, невинно захлопав длинными ресницами.

— Тебе не удастся меня соблазнить. И сиськи свои спрячь, а то продует.

Мия ещё мгновение простодушно на меня глядела, а затем в её глазах начал нарастать чёрный гнев.

Она сощурилась, черты её лица заострились, а изо рта вылетело рассерженное шипение:

— Ты или импотент, или мужеложец, или идиот-однолюб! Ой…

Её «ой» вырвалось в тот миг, когда она осознала, что на эмоциях перегнула палку. Ну какой бог такое стерпит? Вот и я не стерпел — одним движением спихнул её с козел.

Мия вскрикнула и шлёпнулась на рыхлую землю, за годы скатившуюся в ущелье по склону. Только её стройные ножки мелькнули, а рубашка на груди совсем распахнулась, обнажив внушительное сокровище смуглянки.

Однако стоит признать, Мия приземлилась очень ловко, на все четыре конечности, прям как кошка.

— Локки, а давай её сразу и прибьём⁈ — азартно предложила Марена, высунув голову из кареты.

Вряд ли она слышала, о чём мы говорили с Мией, но вид той на куче земли намекнул ей, что она там оказалась не без моей помощи.

— Посмотрим, — туманно ответил я и тряхнул вожжами, чтобы лошади пошли побыстрее.

Они активнее потащили карету, косясь на дракончика, патрулирующего небеса.

Мия же, что-то злобно пробурчав под нос, встала на ноги, отряхнулась и застегнула рубашку на все пуговицы, а потом неторопливо пошла позади кареты.

Видимо, она ожидала, что я остановлю транспорт, но у меня и в мыслях не было так делать. Потому расстояние между нами всё увеличивалось и увеличивалось.

В какой-то миг Мия сжала руки в кулаки и побежала за каретой. Догнала её и вскочила на запятки — небольшую площадку, предназначенную для лакея. На меня девица не смотрела, а глядела в сторону.

Вижу, мои уроки воспитания продолжаются. И непонятно, когда я из стервы сделаю человека. Да и нужно ли мне это?

Глава 16

Вечерний сумрак заглядывал в роскошную спальню с чучелами животных, ворсистым мягким ковром, резной мебелью и громадной кроватью с изголовьем из дорогого красного дерева.

На этом ложе среди шелковых простыней и подушек резвились трое: две хохочущие юные дворяночки с аппетитными формами и помолодевший император. Его глаза светились от возбуждения, а подтянутое тело лоснилось от пота.

В какой-то миг монарх схватил с прикроватной тумбы бокал с вином и жадно залпом осушил его.

И тут вдруг раздался деликатный стук в дверь.

— Кого там ещё боги хаоса принесли? — недовольно бросил император, глянув в сторону двери сквозь полусумрак, царящий в спальне.

— Ваше Императорское Величество, срочное донесение, — донёсся голос из-за двери.

Монарх недовольно скрипнул зубами и посмотрел на посмеивающихся девиц, тянущих к нему ласковые руки. Но в нём всё же взял верх прагматичный государь, а не похоть.

— Прячьтесь, — с усмешкой приказал девушкам император и приподнял одеяло.

Те со смешками забрались под него, а он лёг между ними и накрыл всех, после чего повелительно бросил:

— Входи!

Дверь тут же открылась, и в спальню вошёл седовласый мужчина в мундире, расшитом серебряными нитями. Он без удивления или осуждения посмотрел на императора, конечно же, заметив холмы, тихонько посмеивающиеся по сторонам от него, и выхолощенным голосом царедворца проговорил: