Сторож брата моего - Пауэрс Тим - Страница 4

Но она доверяла собаке, и, когда тропинка на дальнем берегу ручья поднялась на высокий пригорок, оглядела неровный горизонт позади себя, длинный подъем впереди и смогла увидеть у подножия подъема на Понден-кирк фигуру, которая, по-видимому, ползла на четвереньках в зарослях папоротника. Существо вряд ли было животным, так как двигалось слишком неуклюже.

Щелкнув языком – это был сигнал Стражу не убегать вперед, а держаться рядом с нею, – Эмили быстро, но осторожно стала спускаться мимо выступавших из земли камней на дно долины. Она почти сразу же потеряла фигуру из виду в густых папоротниках и разглядела раненого мужчину, лишь когда до него оставалось не более дюжины ярдов.

Он медленно, с явным трудом полз в южном направлении, пересекая поле зрения Эмили слева направо. Видно было, что правый рукав его черного пальто из хорошего сукна оторван у плеча, а левая штанина брюк потемнела от крови. Если у него и был какой-то головной убор, то он давно потерял его, но лица нельзя было разглядеть из-за густой гривы волос, закрывавших его до самого подбородка.

Страж снова зарычал, и незнакомец резко дернулся направо, навстречу Эмили и собаке. Оказалось, что он сжимал в окровавленном левом кулаке нож и сейчас поднял его. Эмили обратила внимание, что оружие было не обычным, а имело очень широкий, раздвоенный посередине вдоль клинок.

Страж весь подобрался и изготовился к броску, но Эмили снова щелкнула языком, приказав ему остановиться, и пес замер, чуть вздрагивая от напряжения.

Эмили, нахмурившись и закусив губу, рассматривала незнакомца. Он был, похоже, выше ее ростом, крепкий, и теперь, когда он поднял голову, было видно, что лицо у него смуглое, как у валлийца, если не испанца или португальца. Она предположила, что кружок черной материи на ленточке, закрывший часть морщинистой щеки, должен был прикрывать глаз, хотя оба карих глаза были в порядке и сейчас яростно смотрели на нее. А на обоих клинках странного ножа были отчетливо видны потеки не успевшей еще запечься крови.

Страж застыл в настороженной позе, вздыбив шерсть на загривке.

Эмили огляделась по сторонам, но не увидела никаких следов присутствия кого бы то ни было, кто мог поранить этого человека; возможно, убийцы забрались выше, на плато, но ведь с нею был Страж.

– Вы сильно ранены? – спросила она и утвердительно добавила: – Вам нужен доктор.

– Мне нужно, – ответил незнакомец сквозь стиснутые зубы, – поскорее убраться с открытого места. – Он говорил басовитым, рокочущим голосом, и акцент у него был не местный; Эмили решила, что он скорее похож на французский. Мужчина подтянул левую ногу и уперся правой ладонью в мягкую землю. – Я могу встать… и могу идти.

Эмили часто выхаживала раненых птиц, которых находила в полях, даже ястребов; она определенно не могла бросить на произвол судьбы человека в таком состоянии.

– Идти вы не можете, – возразила она. – Уберите нож.

Он вздохнул.

– На Кирк кто-нибудь есть?

Эмили быстро обвела взглядом массивное черное каменное сооружение и, слева и справа от него, край плато. Чистейшее голубое небо позволяло рассмотреть каждую выбоину камня, каждую ветку – и там не было никаких признаков движения.

– Нет, – сказала она и вспомнила (далеко не в первый раз), что словом «кирк» в Шотландии сплошь и рядом называют церковь и что это слово точно так же употребляли когда-то здесь, на севере Англии. Черный монумент представляется постройкой, а не природным каменным образованием – церковью, но какого рода был бог, которому она посвящалась?

– На вас кто-то напал? – спросила она. И не получила ответа.

Он приподнялся на выпрямленной правой руке и одном колене и теперь с большими усилиями подтягивал под себя вторую ногу. По морщинам, избороздившим лицо, стекали струйки пота.

Рука подломилась, и он рухнул наземь, ударившись правым плечом.

Тяжело, с хрипом, дыша, он протянул в сторону левую руку, и через несколько секунд Эмили приблизилась и взяла у него нож. Его обтянутая кожей рукоять была липкой от крови, и она просто бросила оружие на землю.

К удивлению Эмили, Страж отвернулся от нее и раненого незнакомца и теперь рычал и скалил зубы на нож.

Незнакомец с превеликим трудом, шатаясь, начал подниматься. Эмили подняла руку, останавливая Стража, присела на корточки слева от мужчины и крепко взяла его правой рукой под локоть.

– Насколько быстро нужно убраться?

– Э-э… быстро.

Она обхватила его одной рукой за талию и забросила его левую руку себе на шею, затем перевела дух и выпрямила ноги. Раненый был тяжел, но она смогла подняться сама и поднять его.

Они побрели вперед; мужчина старательно упирался башмаками в землю, пытаясь снять со своей незваной спутницы хоть часть собственной тяжести. Страж трусил совсем рядом с ним, непрерывно, чуть слышно, утробно рычал и то и дело, оборачиваясь, глядел назад.

– Помогайте ногами, – сказала, тяжело дыша, Эмили, – соберитесь с силами. Там… – она тряхнула головой, пытаясь сбросить с глаз растрепавшиеся волосы, – справа от нас, среди скал есть проточина.

Незнакомец с трудом перевел дух и повторил явно озадачившее его местное слово:

– Проточина…

– Ручей. Вода. Переставляйте ноги и немного сгибайте колени! Я промою ваши раны… может быть, получится перевязать… и приведу помощь.

До узкого ручейка нужно было пройти пару сотен футов вниз по склону, и Эмили пришло в голову, что проще было бы просто скатить его к воде.

– Я… обойдусь без помощи, – сказал он.

– Я вижу.

Он медленно, то и дело останавливаясь, ковылял вниз по склону, но большая часть его внушительного веса все же приходилась на Эмили.

– Кроме как от тебя, – признал он, – но лишь до тех пор, пока мы не доберемся до вашего ручья. – Он резко втянул воздух сквозь сжатые зубы, крепко зажмурив глаза, а затем решительно сделал очередной шаг. – А потом… возвращайся к своим овцам. Я не… – Он сморгнул стекавший на глаза пот и затуманенным взором уставился вперед. – Если вернешься, меня здесь не будет.

У Эмили хватило сил ответить:

– Посмотрим. – Несмотря на холодный ветер, путавший ее повлажневшие волосы, ей было так жарко в длинном шерстяном платье и пальтеце, что она обливалась потом.

Через несколько минут они добрались до узкого ручья. Среди пышного тростника, росшего вдоль берега, торчали под разными углами несколько больших острых гранитных валунов, и Эмили, идя вслед за Стражем между ними, осторожно спустилась со своей ношей, и в конце концов оба сели наземь, подмяв высокую густую траву. Всего в нескольких футах под ними струилась по камешкам, пригибая водоросли, прозрачная вода. Ручей был настолько узок, что Эмили могла бы перепрыгнуть через него.

Она высвободилась из-под руки своего подопечного, встала и потянулась. Страж ткнулся большой головой в ногу хозяйки и попытался отодвинуть ее, как бы желая сказать, что их дела здесь закончены.

Эмили потрепала пса по голове и обратилась к раненому незнакомцу:

– Вы сможете сползти вниз?

Он, ничего не говоря, уперся обеими руками в землю и, отталкиваясь, съехал к ручью, так что его башмаки оказались в воде.

От резкого движения его спина выгнулась, кулак погрузился в грязь. Он медленно расслабился.

– А теперь, – сказал он, переводя дух, – иди, девушка, домой.

Она определенно не имела намерения заводить с ним знакомство, но и не собиралась бросать его здесь – по крайней мере, пока не сделает все необходимое с ее точки зрения. Поняв, что он принял ее за сельскую пастушку, она коротко бросила:

– Эмили.

Она спустилась к сидящему мужчине, слева от него; Страж осторожно слез следом и настороженно встал справа. Эмили поднялась на цыпочки и обвела взглядом залитые солнцем ближние холмы и край плато. Никакого движения все так же не было, и она нагнулась к сидящему мужчине.

Тот, похоже, встревожился из-за того, что она все еще не ушла. Он надвинул нашлепку на левый глаз, хотя, несомненно, вполне хорошо видел им, и сказал: