Вирус В-13 - Михеев Михаил Александрович - Страница 29

– Что же сейчас поделывает твой Д'Артаньян?

– Собирается на свидание с миледи, с леди Кларик.

– Несчастный. Ему дорого обойдется это удовольствие.

Березкин, видя, что товарищу от скуки хочется поговорить, отложил книгу в сторону.

– А тебе нравится Дюма? – спросил он.

– Не особенно.

– Он красиво описывает мужество.

– Куда там. У него даже и убивают не иначе, как с реверансами.

– Ну не везде, -защищал Березкин прославленного романиста. – А мне иногда хотелось бы побыть на месте Д'Артаньяна.

– Где именно? – лениво спросил Байдаров. – На свидании с леди Кларик?

– Яша! – укоризненно заметил застенчивый, как девушка, Березкин.

– Ну-ну, – улыбнулся Байдаров, – пошутил. Да и упаси нас бог от встречи с такой женщиной. К счастью, они попадаются только в романах… Однако у нас есть реальная, настоящая девушка, которая вот уже два часа как уехала в больницу и совершенно не думает о нас. Позвони-ка ей, Сережа. Хотя я забыл, что ты не разумеешь местного языка; тогда ты только набери номер, а разговаривать буду я.

Из больницы ответили, что доктор Майкова уже уехала.

– Значит, скоро будет здесь, – заключил Байдаров.

Однако он успел выкурить еще одну папиросу, Березкин прочитал еще одну главу в «Трех мушкетерах», а Тани все не было.

– Негодная девчонка, – ворчал Байдаров.. – Конечно, заехала в какой-нибудь модный магазин посмотреть на тряпки.

– Таня не заедет, – заявил Березкин. – Она не такая девушка, она не интересуется тряпками.

– Много ты понимаешь в девушках.

Березкин не стал дискутировать на такую сложную тему. Он пошел в ванную и вынес большой картон, на котором сохли его пробные отпечатки с последней пленки. Ему не терпелось посмотреть, как вышла Таня на его снимках, и он сделал несколько увеличений.

– Покажи-ка, – заинтересовался Байдаров. – Ага…

Таня Майкова садится в машину… так, так… Таня Майкова в вестибюле гостиницы.

Березкин несколько смутился. На самом деле он сделал только те снимки, на которых была Таня, но Байдаров удержался от шутливых комментариев на эту тему.

– А вот Таня на трибуне во время доклада. Она говорила неплохо, ей много аплодировали, особенно студенты с галерки. Но больше всех, конечно, я… Хорошая девушка. – бы на твоем, месте влюбился в нее.

– Почему, именно, я? – покраснел Березкин.

– Мне нельзя, – заявил Байдаров, – потому, что… подожди, а это что за снимок?

– Это я вас у подъезда здешней больницы хотел снять.

– Вижу. Но что тут за машина?

– Не знаю. Подъехал кто-то.

Байдаров присмотрелся к снимку, потом встал с дивана и зашлепал босыми ногами к окну. Там он разглядывал снимок, повернув его к свету. Лицо его стало серьезным.

– Сережа, видишь женщину за рулем? Ты не знаешь, кто она?

– Нет, конечно. Тебе она понравилась?

– Очень понравилась, – Байдаров поспешно уселся на диван и взялся за ботинок. – Тем более, что я уже встречался с самим оригиналом. Сережа, эта женщина стреляла в тебя в Берлине.

Березкин пригляделся к снимку.

– Вот как?.. – протянул он. – Она очень красивая.

– Разве это ее оправдывает?

– Нет, я просто так… Но как она смотрит на Таню.

– Вот это-то меня и беспокоит, – заявил Байдаров, натягивая второй ботинок. – Пока я одеваюсь, сходи узнай, может быть, Таня уже приехала.

Но Тани в номере не было.

Байдаров быстро застегнул пуговицы на рубашке.

Березкин с некоторым удивлением и смутным ощущением тревоги следил за товарищем.

– Объясни, Яша, почему тебя так беспокоит появление этой женщины?

– Сереженька, эта женщина опасней той, которую выдумал в своем романе Дюма.

– Чем же?

– Тем, что она существует в действительности, и мы, к сожалению, уже с ней встречались.

– Но что она может сделать нам?

– Нам, может быть, ничего.

– Ты боишься за Таню?

– Да, боюсь. Очень боюсь. – думаю, здесь опять замешались витамины профессора Русакова.

– Яша! – встревожился Березкин. – тебя не понимаю.

– Потом, потом, Сережа. По дороге объясню, – Байдаров поспешно засовывал в карманы пиджака деньги и папиросы. – Пошли заказывать такси.

– Куда мы поедем?

– Поедем разыскивать Таню.

В больнице старшего врача не оказалось. Сестра ответила, что доктор Майкова сделала вливание больному и уехала более часу тому назад. Куда? Об этом она не знает.

– Может быть, она решила съездить на пляж? – сказал Березкин.

– Одна? – Байдаров с сомнением покачал головой.

Они проехали на пляж.

Тани не было и на пляже. Купальщики уже разъехались. Багровое солнце садилось в мутно-серое море. Небо быстро темнело.

Друзья внимательно оглядели всю прибрежную полосу и вернулись в машину. Возле ближайшего ресторанчика Байдаров остановил такси.

– Позвоню в гостиницу, – сказал он. – отдам весь свой запас папирос швейцару, если он скажет мне, что Майкова находится у себя в номере.

Однако он вернулся еще более нахмуренным и на вопросительный взгляд Березкина только качнул головой.

На обратном пути мотор их такси раскапризничался.

Машина тащилась еле-еле, шофер нервничал, то и дело дергал за рычажки карбюратора. Наконец, мотор чихнул подряд несколько рази замолк совсем. Шофер с ходу подрулил к обочине дороги, сконфуженно извинился и, открыв капот, забрякал ключами.

Друзья молча вылезли на шоссе. Мягко шурша резиной покрышек по асфальту, проносились машины, заливая дорогу прыгающими потоками мертвенно-белесого света. От шоссе куда-то в сторону сворачивала дорога, засыпанная светлым гравием и обсаженная кустами акаций. Байдаров и Березкин пошли по ней, пока лучи фонарей не перестали мелькать перед глазами.

Светлая лента дороги пологим поворотом уходила в темную гущу кустов. Было тихо, только в кустах трещали цикады. Байдаров остановился и зажег спичку, чтобы закурить папиросу. Слабенький дрожащий огонек осветил на мгновение встревоженное лицо Березкина.

– Видишь ли, Сережа, – сказал Байдаров, – мне не хочется верить, чтобы с Таней случилось что-нибудь плохое. У советских людей психология другая, мы у себя на родине уже отвыкли от таких историй, где участвуют красивые авантюристки и всякие злодеи. Отвыкли и от таких приемов, как шантаж и похищение. Все это от старого мира, но сейчас мы находимся как раз в том старом мире, где уголовные приемы все еще в ходу. Будем надеяться, что с Таней ничего страшного не произошло.

– Где же она могла задержаться?

Байдаров не ответил. Внезапно послышалось стремительно нарастающее гудение. Байдаров едва успел отдернуть Березкина в сторону, как мимо них промелькнула машина с потушенными фарами и, не сбавляя скорости, скрылась за поворотом дороги. Она исчезла, как привидение, оставив после себя только смрадное дыхание сгоревшего бензина.

– Видел, что здесь делают? – спросил Байдаров. – У нас шоферы не гоняют по дороге сломя голову с потушенными фарами. Кто знает, что провезли в этой машине? Давай лучше вернемся на шоссе.

Они не сделали и двух шагов, как оба вздрогнули и остановились.

Крик, душераздирающий крик донесся до чих из-за кустов акаций. Страшный вопль, больше похожий на звериное рычание, чем на человеческий голос. И все же это несомненно кричал человек.

Они быстро продрались сквозь колючие акации и увидели фасад здания, возвышающийся над зубчатой каймой черных кустов. Верхний ряд окон был слабо освещен.

В просвете крайнего окна темным силуэтом виднелась человеческая фигура, цеплявшаяся за оконные переплеты. Лицо человека выделялось мутным матовым пятном, на большом расстоянии трудно было что-либо разобрать… но вот на матовом пятне появилось черное отверстие широко открытого рта и опять донесся тот же крик, полный нечеловеческой злобы и мучительной боли.

Две фигуры в белых халатах показались за спиной висевшего. Они сдернули его с окна и утащили куда-то вглубь комнаты. Свет в окне погас.

– Психолечебница, что ли? – неуверенно заметил Байдаров. – Пойдем-ка отсюда, Сережа, к машине.