Вирус В-13 - Михеев Михаил Александрович - Страница 19

Не говоря ни слова, пассажир вывернул оба кармана. Этот красноречивый жест был сделан с таким невозмутимым и убежденным видом, что шофер понял всю бесполезность дальнейших требований. Он выругался и со злости так развернул машину, что она заскочила передними колесами на поребрик.

Демарсе улыбнулся ему, снова заложил руки в карманы и направился к проходной.

Дежурный вспомнил, что частенько видел молодого человека в обществе фрейлейн Морге. Однако решив, что это еще не дает тому права на безоговорочный проход в клинику, он встал и загородил дорогу.

Демарсе резко оттолкнул его плечом. Дежурный ухватил его за рукав.

– Пропуск?

Глава у Демарсе округлились, как у тигра, которому наступили на хвост.

– Вот что, дорогой, – сказал он, – я согласен с тем, что шофер такси имел право хватать меня за рукав, но тебе я такого права не давал.

Дежурный упрямо не уступал дороги и даже пытался вытолкнуть посетителя за дверь. Тогда Демарсе вынул руку из кармана и безжалостно-сильно ударил под ложечку дежурного. Тот икнул, выпучил глаза и, хватаясь руками за косяки дверей, начал оседать на пол.

Подставив под него табурет, Демарсе с безмятежным видом прошел во двор клиники, и когда дежурный, наконец, очнулся и повернул голову, то увидел, как посетитель входил в двери подъезда.

Дороги, которые привели Жака де Марсе, потомка французских графов, к дверям кабинета фрейлейн Морге, были ухабисты и грязны. Его отец, умирая, оставил ему в наследство только долги и дворянскую приставку «де». Демарсе приставку принял и присоединил ее к фамилии, от долгов же благоразумно отказался. Не имея ни денег, ни специальности, Демарсе жил тем, что занимался разными темными делами. В Зиттине он, наконец, попался на уголовной афере и был отдан под суд.

От тюрьмы спасла фрейлейн Морге, случайно увидевшая его дело у шефа полиции. Ей нужен был человек для кое-каких, известных ей одной, поручений. Шеф полиции любезно предоставил Демарсе в ее распоряжение; впрочем, пока не освобождая его от угрозы тюремного заключения.

Для фрейлейн Морге Демарсе не представлял загадки. Она понимала его, знала, что ему можно поручить, была к нему требовательна, платила его долги и не доверяла более, чем было нужно. В целях конспирации, а дела, которые поручались Демарсе, обычно требовали этого – она не разрешала ему приходить в клинику без ее ведома.

Прикусив зубами верхнюю губу, фрейлейн Морге задумчиво разглядывала лежавшую перед ней телеграмму.

– Вот как? – холодно удивилась она увидя Демарсе. – Вас пропустили в клинику? – она протянула руку к телефону. – Очевидно придется уволить дежурного.

– Не звоните, – сказал Демарсе, – Дежурный не виноват. Он не пропускал меня.

– Но вы все-таки прошли..

– Я прошел через него. Он жив, не беспокойтесь.

– Я беспокоюсь за ворота клиники.

– Он уже очнулся, вероятно. Не сердитесь, у меня было срочное дело.

Фрейлейн Морге указала на стул.

– Понимаю, – сказала она. – Только вы зря торопились. Господин Эксон отказался подписать мой последний счет.

– Неужели?

– Господин Эксон, – фрейлейн Морге цедила слова медленно, сквозь зубы, телеграфирует, что он приедет к нам с ревизией. Мы стоим ему очень дорого. Он желает лично проверить, как идут наши дела.

– Разве наши дела идут плохо?

– Плохо, Демарсе.

– Расскажите, если не секрет.

– Теперь уже, к сожалению, не секрет, раз о наших делах знает советская контрразведка. Видите ли, Демарсе, нам нужно было достать рецепт лечебного препарата в одном институте Советского Союза. – с трудом заладила кое-какие связи, послала человека…

– Понимаю, – перебил Демарсе, – его поймали. А вы пошлите меня.

Фрейлейн Морге усмехнулась.

– Возможно я это сделаю, когда вы мне не будете нужны, – сказала она. Я вторично посылала. Но русские насторожились. Их контрразведка, оказывается, неплохо работает. Они поставили в институте своего человека… и я зря потеряла всю свою агентуру. Мы ничего не достали, а это дело стоило мне уйму денег. Господин Эксон будет очень недоволен, когда я покажу ему счет моих расходов по клинике.

– А если он вообще откажется платить?

Медленно собрав в кулак телеграмму, фрейлейн Морге выбросила ее в корзину для бумаг.

– Тогда, мой дорогой Демарсе, вам, очевидно, придется отправиться либо в тюрьму, либо – в лучшем случае – устроиться исполнителем в ночной клуб.

– А вы?

– А я?.. – Она заложила руки за голову и устало потянулась в кресле. Мне господин Эксон еще в прошлом году предлагал небольшое совместительство, – она брезгливо прищурилась, – может быть, стоит подумать, мне кажется, оно не доставит мне особенных беспокойств.

– Жирный мешок! – вырвалось у Демарсе. – И вы говорите об этом спокойно.

– А вам хотелось, чтобы я говорила об этом беспокойно?

Демарсе пожал плечами.

– Я терпеть не могу вашего Эксона, – сказал он, отводя глаза в сторону. – теперь даже рад, что у него на заводе неприятности.

– На заводе дизелей? – оживилась фрейлейн Морге. – Откуда вы это знаете?

– Я встретил в ночном клубе одного приятеля – шпика из полиции. Он по секрету рассказал мне. Рабочие на заводе дизелей устроили забастовку – требуют отмены военного заказа. Причем, они не уходят с завода и не пускают туда штрейкбрехеров. Фон Штрипс очень нервничает, но на что-то надеется. Во всяком случае, он пока запретил печатать о забастовке в газетах, чтобы не дошло до военного министра.

– Вот глупец! Почему он не арестует главарей?

– В том-то и дело, что он их не знает.

– Так, так… – фрейлейн Морге думала всего несколько секунд. – Нужно будет сообщить господину Эксону о забастовке.

– Что вы, фрейлейн?! Да он сбесится… такие убытки. Он совсем откажется платить.

– Не беспокойтесь. Теперь он заплатит мне столько, сколько я у него попрошу.

– Не понимаю?

– И не старайтесь, Демарсе. Это не вашего ума дело, – фрейлейн Морге сняла телефонную трубку и набрала номер больницы Портового Пригорода.

…На другой день на завод дизелей пришел доктор Крейде. – старший врач рабочей больницы Портового Пригорода, – сказал он рабочему пикету у ворот завода. – Весь персонал сочувствует вам и целиком на вашей стороне. Мы даже устроили у себя небольшой сбор в пользу семей бастующих, мне поручено вручить вам эти деньги, К сожалению, мы не в состоянии больше дать, но мы решили устроить медицинское дежурство на заводе и бесплатно оказывать врачебную помощь.

Больницу Портового Пригорода знали многие. При покойном докторе она пользовалась прекрасной репутацией.

Доктора Крейде пропустили на завод.

Трудное решение

Председателя стачечного комитета бастующих, электрика Дэна Марта редактор «Рабочей газеты» встретил на дворе завода. – Как ваши дела? спросил О'Патли. – Продолжаете разорять господина Эксона?

– Продолжаем! – усмехнулся Марти, пожимая руку О'Патли. – Наша забастовка влетит Эксону в копеечку и отучит его от военных заказов.

– Смотрите, Марти, господин Эксон, в свою очередь, будет стараться отучить вас от забастовок.

– Мы понимаем, – кивнул головой Марти. – Вчера полиция опять арестовала троих… – он понизил голос, – но не тех, кого им нужно. У нас даже не все рабочие на заводе знают членов стачечного комитета.

– Фон Штрипс постарается подослать вам провокаторов.

– Уже подсылал. Здесь у нас народ дружный, мы их быстро раскусили.

О'Патли полез во внутренний карман пиджака и вытащил небольшую пачку денег.

– Это вам, – сказал он. – Собрали в редакции по подписке.

– Ого! – сказал Марти. – Если о нас так будут заботиться, то мы продержимся до рождества, и господину Эксону волей-неволей придется согласиться с нами. На днях мы тоже получили деньги.

– От кого же?

– От сотрудников больницы Портового Пригорода. Ее старший врач даже устроил у нас бесплатное дежурство. Каждый день после работы, он приходит на завод. Наши ребята пользуются случаем и ходят к нему лечиться. – сам собираюсь зайти, что-то ноет бок. У вас ничего не болит?