Лейтенант империи. Часть третья (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 6

— Добро, — хмыкнул Лесников.

Кажется, вся эта ситуация его забавляла. Он улыбался уголком рта всю дорогу до жилой палубы.

— Лейтенант, — Лесников замер на пороге в каюту, — как разместитесь, зайдите за мной. В кают-компанию пойдём вместе.

— Есть, Ваше высокоблагородие, — я встал по стойке смирно и, как только гермодверь за Мангустом закрылась, скомандовал: — отделение, занять места в кубрике. Гвоздь, расконсервировать мичманскую.

Ребята ломанулись мимо меня, а я повернулся, чтобы поблагодарить капитана Борисова, но его уже и след простыл.

В кубрике оказалось тесно. Особенно для нашего отделения. Обычное подразделение морпехов насчитывает всего шестнадцать бойцов, включая командира. Поэтому для них положено пятнадцать коек, плюс место в командирской каптёрке. Нас же, после событий на Тау Метам, насчитывалось больше двух десятков. Двадцать один человек, если быть точным. Это с вернувшимся Арфой, и прибившимся Пивоваровым.

— Мало места, — протянул Бобёр, когда я перешагнул порог. — Не развернуться, нам здесь, Тур.

— Ничего, кинем пять спальников на палубу, — похлопал я его по плечу и, наконец, смог оценить кубрик, — какого?

— А я о чём, — грустно хмыкнул Серёга, — тут восемь коек. Должно быть на половину отделения.

— Тур, мичманская готова, — протиснулся к нам Гвоздь, — только там стол, стул и тумбочка.

Я смотрел на кубрик, и не мог поверить своим глазам. Он оказался в два раза меньше стандартного. Мы набились в него, как сельдь в бочку.

Бойцы уложили на палубу ящики с баулами, и половина полезного пространства исчезла. Кто-то из ребят уселся на припасы, но свободней от этого не стало.

— Должно быть, это какая-то ошибка, — предположил вслух Бобёр.

— Ошибки нет, — поморщился я, — вспомни схему проекта, там был как раз один малый кубрик.

— Может, нам второй выделят? — не сдавался Серёга.

— Ты слышал, чтобы о нём говорил Капитан Борисов? — криво ухмыльнулся Анджей, — вот и я нет.

— Но, может, спросить? — Бобёр посмотрел на меня, — Ростислав, доложи местному секунд-майору, или старпому, они должны…

— Нет, Серёг, — покачал я головой, — ничего просить не буду. Не стоит начинать наше размещение с просьб или жалоб. — Бобёр нахмурился, набрал в грудь воздуха, и я не дал ему сказать: — а с требований тем более.

— Тоже думаешь, что здесь, что-то не так? — Гвоздь ещё раз окинул взглядом кубрик.

Бойцы отделения расселись на полу и, переговариваясь, смотрели на нас и ждали команд. Только Гусар достал из рюкзака пакет с бутербродами, и молча жевал, да Пруха растянулся на койке и, кажется, уже во всю давил храпака.

— На провокацию похоже, — согласился я с Гвоздём.

— Да о чём вы говорите? — удивился Бобёр, переступив с ноги на ногу. Он наступил на Фею, взмахнул руками, и упёрся в переборку, чтобы не упасть. — Какая ещё провокация?

— Самая настоящая, — Анджей осторожно крутился на месте, чтобы не повторить трюк Бобра. — Ты вот уже повёлся, хотел бежать куда-то с требованиями.

— Нас же встречали при полном параде…

— В этом всё и дело, — как-то неожиданно паззл собрался, и я понял, чего такой встречей добивалось местное командование. Осталось только понять…

— На место нас поставить хотели? — Встретился со мной взглядом Гвоздь. — Мальчишки всего полтора года, как в академии, а уже герои?

Не зря я назначил Анджея своим замом, не зря. Мы с ним думаем одинаково.

— Осталось понять, — улыбнулся я ему, — это придумка местных, или кого-то из академии?

— Плевать как-то, — Бобёр оттолкнулся от стены, и выпрямился, — сейчас-то, что делать?

— Как что? — удивились мы с Анджеем, а я добавил: — следовать правилам и уставам. Старший мичман Гвоздев, демонтировать койки, и разместить личный состав на спальниках.

— Обалдеть, — Гусар от этой команды, прекратил жевать и посмотрел на Феймахера, — а можно Клопику постелить в мичманской каптёрке? Мы все спасибо скажем.

— Специально рядом с тобой лягу, — прошипел ему в ответ Хирш, — никакой противогаз не поможет…

— Серёг, — я не стал слушать пререкания бойцов, — определи снаряжение в арсенал. Проследи, чтобы к нему ни у кого, кроме нас не было доступа, а затем дуйте в столовую.

Бобёр и Анджей лишь кивнули, а я поднял руку. Неловко повернулся. Задел плечом гермодверь и добавил:

— Помогите мне вылезти из доспеха.

— Почему в повседневке и без орденов? — удивился Мангуст моему виду, когда я зашёл к нему в каюту. — Даже планку не надел.

— Не хочу подыгрывать, Ваше высокоблагородие, — ответил я, обводя взглядом помещение лишь немногим уступающее нашему кубрику по размерам. В голову тут же полезли завистливые мысли.

— Всё же надень, — Лесников поправил китель, и нацепил на руку коммутатор.

— Воислав Доброславович, это же только масла в огонь подольёт, — я достал планку и показал ему, — она же посмертная, чёрная вся.

— Да, какая б ни была, — Лесников указал на выход, и я прошёл в коридор, а он закрыл за нами дверь, — но так положено. Выполняй.

— Есть, — пробурчал я, и прикрепил планку на груди.

— Туров, своими достижениями надо гордиться. Даже если кто-то подвергает их сомнению.

Я вскинул голову:

— Вы хотите сказать, что это специально?

— Я сказал ровно то, что сказал, — спокойно произнёс Лесников.

На этом наша беседа увяла. Мы прошли до конца жилой палубы. Спустились по переходу и вошли в горизонтальный лифт.

Короткая поездка, и на выходе мы столкнулись с местным командиром морпехов. Секунд-майором Всеволодом Фёдоровичем Остаповым (я специально посмотрел фамилию в списках личного состава).

— Ваше высокоблагородие, ваше превосходительство, — он вновь приветствовал нас, вырвался чуть вперёд и, оттеснив меня, пошёл рядом с мангустом. — Воислав Доброславович, слышал, Вы недавно вернулись с Тау Метам. Захватили там кого-то из командного состава бритов?

— Было дело, — кивнул Мангуст.

— Читал в последней сводке, что у них какие-то новые доспехи, — продолжил беседу Остапов, не обращая на меня никакого внимания, — могут в невидимость уходить. Как думаете, доставят нам проблем, если примут на вооружение?

— Тупиковая разработка, как по мне, — отвечал ему Лесников, — поисковой техникой легко обнаружить. После этого бой с невидимкой доставляет дискомфорт, и только. Преимущество минимальное.

— Ну, это против Вас, — в голосе Остапова послышалась неприкрытая лесть, — а вот рядовой состав, даже обладая поиском, справится с трудом. — Он замолчал и тут же быстро добавил, будто боялся не успеть: — мы с ребятами провели эксперимент. Отобрали группу испытуемых, завязали глаза, и устроили спарринг. Все, кто ниже унтер-лейтенанта, потерпели поражение.

— А что же обер-офицеры? — спросил Лесников, но в его голосе не слышалось большой уж заинтересованности.

— С переменным успехом. Кто-то победил, кто-то свёл в ничью.

— Ростислав Драгомирович, — Мангуст полуобернулся ко мне на ходу, — ты же уничтожил командора бритов в экспериментальном доспехе?

Зачем он спрашивает? Сам же знает, что да.

— Так точно, — ответил я.

— И что можете сказать о том бое? — без удивления, как-то сухо спросил Остапов. Он попытался, чтобы его слова звучали ровно, но я так и чувствовал в них пренебрежение. — Как у Вас это вышло?

Я кожей ощущал, что он относится ко мне как-то с превосходством, словно снисходит до общения, но я не понимал почему. Что я ему такого сделал? Впервые вижу его. Даже, специально смотрел по служебной базе СБФ, мы с ним нигде не пересекались. Его даже на Тау Метам не было.

— Сложно так сразу сказать, — протянул я, подбирая слова. Ощущение было, будто по тонкому льду иду, но и молчать нельзя. Обязательно разберусь, чего он на меня взъелся, а пока надо оставаться вежливым. — Главное, конечно же, слаженная командная работа….

— О чём я и говорю, — не дал мне закончить Остапов, — уничтожить такого бойца способно только отделение, и то с разменом пять к одному. Поэтому я ввёл обязательные тренировки слепого боя…