Венская рапсодия - Дростен Юлия - Страница 39

Та в изумлении уставилась на нее. О таком предложении на следующий день после сдачи экзамена она и не мечтала. Неужели мадам дает ей еще один невероятный шанс?

— Звучит потрясающе!

Француженка рассмеялась.

— Тогда договорились. Осенью начнете посещать школу мастеров. — Она протянула через стол руку, которую Фанни с готовностью пожала. Будущее никогда еще не представлялось девушке настолько прекрасным, и она уже предвкушала, как расскажет об этом Йозефе.

Разговор прервал стук в дверь. В кабинет заглянула продавщица.

— Клиентка на девять часов уже пришла, мадам. Я проводила ее в салон на втором этаже.

— Merci[37], — Сара Моро погасила сигарету и встала. — Мы все обсудили, n’est-cepas, мадемуазель Шиндлер?

Фанни кивнула и тоже поднялась.

— Тогда пойдемте со мной, — пригласила мадам. — Я представлю вас клиентке, после чего вы проведете консультацию.

— А как же госпожа Шуберт? — с удивлением спросила Фанни. Обычно в таких случаях мадам сопровождала мастерица.

— Сегодня начинается ваша учеба на мастера, в ходе которой вы должны понять, как слушать клиентов и делать им предложения. Мадам Шуберт знает о моих планах и полностью меня поддерживает. Она о вас очень хорошего мнения.

Возбужденная Фанни вместе с начальницей поспешила в салон.

Во время учебы она работала преимущественно в мастерских и редко общалась с покупательницами, поэтому теперь переживала, удастся ли ей заинтересовать богатую даму своими идеями. Многие из клиенток модного дома отличались крайне высокими запросами, им нелегко было угодить.

Перед дверью Сара Моро остановилась и повернулась к Фанни.

— Courage[38], мадемуазель, — сказала она, будто прочитав мысли девушки. — Самое прекрасное в нашей профессии — клиент, покидающий магазин счастливым. — Француженка вошла в салон, и Фанни последовала за ней.

Девушка не сразу увидела клиентку из-за спины мадам, но оцепенела, когда та поприветствовала гостью. Ей послышалось или мадам и в самом деле сказала: «Bonjour[39], мадам Кальман»?

Следующие слова Сары Моро донеслись до нее, будто через толстую стену.

— Я рада, что вы вновь удостоили меня своим вниманием, мадам. Да еще в сопровождении вашей прелестной невестки и ее дочурки! Bonjour, petite Emma[40]. — Сара Моро наклонилась поздороваться с ребенком, а Фанни уставилась на своих бывших хозяек — Изабеллу и Хелену. Обе почти не изменились. Изабелла была все так же красива, как в воспоминаниях Фанни, а Хелена немного пополнела. Между ними стояла двухлетняя девочка с темно-рыжими кудряшками, которая, стесняясь, протянула маленькую ладошку мадам.

Хелена не заметила Фанни, потому что смотрела на дочь. Изабелла же выглядела озадаченной. Она явно пыталась понять, почему ей кажется знакомой портниха мадам Моро.

— Mesdames[41], хочу вам представить мадемуазель Шиндлер, мою лучшую молодую couturiere[42]. Она с радостью о вас позаботится. — Сара Моро повернулась и жестом пригласила Фанни подойти поближе.

Девушка от всей души надеялась, что дамы ее не узнают. В конце концов, она уже не носила форменное платье, да и весь ее внешний вид за последние три года сильно изменился.

Однако Изабелла приподняла брови.

— Да это же моя Фанни! — произнесла она хорошо знакомым девушке низким мелодичным голосом.

Хелена удивленно подняла голову и воскликнула:

— Фанни! Это в самом деле ты! — Она подбежала к бывшей камеристке и обняла ее. — Ох, Фанни, если бы ты знала, как часто я задавалась вопросом, что с тобой стало, как сложилась твоя жизнь… — Она разжала объятия и сделала шаг назад. — Фанни… бог ты мой, что я только говорю — конечно же, барышня Шиндлер, — я очень рада, что мы снова встретились!

У Фанни голова шла кругом. Должно быть, так выглядела безумная шутка Провидения: подсунуть ей сразу двух бывших хозяек в качестве клиенток.

— Tres interessant[43], так дамы знакомы, — отметила Сара Моро, внимательно наблюдавшая за происходившим.

— Можно сказать и так, — усмехнулась Изабелла.

Хелена же подарила Фанни теплую улыбку:

— Да, мы с барышней Шиндлер подруги.

— Теперь я еще больше уверена в том, что моя протеже вас превосходно обслужит, — заявила мадам и обратилась к Фанни: — Я вас покидаю, мадемуазель. Bonne chance![44]

Фанни покосилась на круглый стол, на котором рядом с двумя чашками чая лежал раскрытый каталог:

— Вы уже, кажется, нашли что-то интересное. Вас обеих интересуют платья?

— Я по-прежнему делаю заказы в Будапеште, — возразила Изабелла и насмешливо добавила: — Мадемуазель Шиндлер.

— Как вам угодно, — холодно отозвалась Фанни. — Значит, вы подбираете наряддля себя, госпожа Кальман?

Хелена помотала головой:

— Не сейчас. Я ведь снова в положении. — Она с улыбкой погладила себя по животу.

Только теперь Фанни заметила, что свободный лиф скрывает небольшую округлость в области талии.

Хелена продолжила:

— Мне нужно что-нибудь нарядное для маленькой Эммы. Скоро она впервые выступит в роли хозяйки дома. Гости приглашены на чай.

— Вечернее платье для ребенка? — удивленно спросила Фанни.

— Эмме скоро три, и чем скорее она научится быть хорошей хозяйкой, тем проще ей будет исполнять эту роль в будущем, — ответила Хелена. — Я представляю себе что-то простое, но из хорошей ткани, возможно белой.

— Конечно. — Фанни сняла с шеи портновскую ленту. Она не шила для детей со времен приюта, но если клиентка этого хочет, необходимо исполнить ее желание.

Глава двенадцатая

Спустя две недели Фанни ехала в экипаже, слушая шум дождя, стучавшего по крыше. Лето выдалось не самое лучшее. То было невыносимо жарко, то лило как из ведра. В тот день и вовсе случилась гроза, поэтому девушка решила добираться до Хелены на фиакре, хотя та и жила неподалеку от модного дома, на Рингштрассе.

На коленях Фанни держала корзинку со швейными принадлежностями. Рядом на сиденье лежала коробка с готовым платьем для Эммы. Как и хотела Хелена, девушка сделала самый простой крой, чтобы ребенку было удобно бегать и играть. Платье она сшила из тонкого белого батиста и добавила шелковый пояс.

Сегодня предстояла вторая и последняя примерка. Обычно клиентки сами являлись в салон мод, поскольку там было проще внести изменения в заказ. Однако утром Хелена позвонила и сообщила, что Эмма простудилась. Мать не хотела выпускать девочку из дома в такую погоду.

— Приходите к нам в три, когда у Эммы закончится тихий час, — попросила она.

Когда экипаж остановился перед недавно построенным элегантным многоквартирным домом, часы на располагающейся неподалеку Карлскирхе пробили три. Фанни расплатилась и вышла.

«Интересно, Макс с Изабеллой тоже там?» — с беспокойством подумала она, глядя на мокрый от дождя фасад. Хелена сказала ей, что у родителей Изабеллы нет своего особняка в Вене, поэтому золовка жила у нее. Неожиданно встретив Изабеллу у мадам, Фанни почувствовала себя крайне неловко и была рада, что той не оказалось на первой примерке. Видеть Макса она и вовсе не хотела, особенно рядом с Хеленой. Но повлиять на это было не в ее силах, так что Фанни просто пообещала себе приложить все усилия, чтобы при необходимости с достоинством выйти из сложившегося положения. Во всяком случае, в квартире уж точно не будет баронессы: Хелена упомянула, что ее мать, как всегда, проводит лето в поместье Батори в Пусте и намерена прибыть в Вену только в сентябре, к началу сезона.