Случайный папа для близняшек (СИ) - Свит Кэти - Страница 32

В ответ тишина. Рукой так никого и не нащупал. Разворачиваюсь. Кровать пуста.

Вот же ж!

Поднимаюсь, накидываю халат, благо он всегда висит на спинке стула, выхожу из комнаты в коридор. Прислушиваюсь.

Вокруг стоит тишина. Нет ни звука работающего телевизора, ни музыки, ни болтовни. Ни-че-го. За исключением льющейся воды в душевой.

За неимением других зацепок иду туда. Надеюсь застать под тёплыми струями свою женщину, а не сестру. Будет не особо приятно, если я ворвусь к ней пока она моется.

Но стоит подойти к двери, как слышу негромкий разговор. Прислушиваюсь и понимаю кто именно там сидит.

— Девчонки, доброе утро! — говорю после трехкратного стука в дверь.

— Сюда нельзя! — кричит сестра.

— Я и не собирался, — от сердца отлегает когда слышу голос Крис. Он жизнерадостный и весёлый.

— Тогда зачем пришел? — хихикает.

— Мне Ксюша нужна. Это важно, — говорю, а сам прикидываю сколько у нас остаётся до выхода из дома.

Времени в обрез. Приходится прервать посиделки девчонок, иначе мы опоздаем. Там что-то случилось. Знать бы что именно!

Увы, Степанов не стал вдаваться в подробности. А я не стал настаивать. Видимо нужно обсудить все при личной встрече.

— Ксюша, выходи! — стою на своем. — У нас выезд через десять минут.

— Вадим, ну блииин! — возмущается сестра. — Ты серьезно?

— Крис, серьезнее некуда, — говорю строго. — Поверь! Мог бы, не дёргал.

— Что произошло? — Ксюша слегка приоткрывает дверь и спрашивает через небольшую щёлочку.

— Не знаю, — признаюсь. — Степанов звонил. Ему срочно требуется наше с тобой присутствие.

— Поняла, — вздыхает. Оглядывается назад, перекидывается парой фраз с моей сестрой. Из-за шума воды слов не разобрать. — Дай мне три минуты, — возвращает внимание мне. — Я быстро.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Не больше.

Оставляю девчонок вместе, сам направляюсь в ванную, что расположена в противоположном крыле. Быстро принимаю контрастный душ, прогоняю остатки сонливости, не успеваю сбрить отросшую за сутки щетину, забиваю на это неблагодарное дело. Быстро привожу себя в порядок. На все уходит не больше пяти минут.

— Отлично выглядишь, — подхожу к Ксюше со спины, обнимаю. Прохожу лёгкими поцелуями по изгибу шеи, она за сжимается.

— Прекрати, — произносит смеясь. — Сам говоришь, что времени нет. Такими темпами мы точно никуда не успеем.

— Ты права, — впечатываю ее попку в себя. Слышу сладостный стон. — А то я бы показал тебе доброе утро, — провожу свободной рукой по груди.

— Вадииим, — откидывает голову назад, закрывает глаза. Растворяется в моих ласках.

— Что? — ухмыляюсь.

— Почему не рассказал, что ты старший брат Крис? — интересуется. Приоткрывает глаза, смотрит с хитринкой.

Вспоминаю причину из-за которой сестра здесь оказалась, вмиг суровею. Мой пыл мигом остужается. Весьма своевременный вопрос.

— Откуда ты ее знаешь? — спрашиваю.

— Крис моя лучшая подруга, — удивляет.

— И крестная мама ваших детей, — доносится от порога.

— Да ладно⁈ — не могу скрыть своего шока. Разве такое бывает?

— Как видишь, — разводит руками. — Мир тесен, — улыбается. Довольная.

— Это все прекрасно, — поочередно смотрю на девчонок. — Но нам пора ехать, — обращаюсь к Ксюше. — Готова?

— Да, — кивает.

Оставляю Крис под охраной Чехова. Он не возражает, она тоже. То, каким взглядом охранник смотрит на мою сестру не нравится уже мне. Но пока он как следует выполняет свою работу, трогать не буду. Перейдет границу дозволенного, вот тогда поговорим. И этот разговор ему не понравится.

До здания, где располагается кабинет Степанова, добираемся без проблем. Пробок нет, движение свободно, по времени укладываемся в ровно отведенный Макаром Степановичем час.

Охрана наготове. Хоть Игнатова взяли под стражу, расслабляться рано. У него много друзей, а у меня слишком много врагов. Я не готов рисковать своей женщиной. Снова. Одного раза хватило. Вчера от тревоги и страха за любимую я сам чуть не подох.

Не знаю, чем бы все закончилось в конечном итоге. Даже представлять не хочу! Игнатов отмороженный на всю голову ублюдок. Ни пощады, ни прощения ему нет.

Степанов вышел на меня сам. Пока мои люди вдоль и поперек прочесывали город в поисках Ксюши, он позвонил и пригласил к себе на разговор. Я бросил все и приехал, мы побеседовали. Точнее, старый лис мне практически устроил допрос. Потом дал координаты и попросил поторопиться. На тот момент у него были связаны руки, нужен был звонок с места. От меня.

Я не стал беспокоить охрану. Если Степанов оказался на стороне Игнатова, то вместе со мной уничтожили б и моих людей. Поэтому я принял сложное на тот момент решение. По предоставленным координатам отправился один.

Где и нашел свою Ксюшу. Которая со всей дури отходила меня доской.

Потираю ушибленное плечо. Саднит до сих пор. Плевать! Пусть это будет самое большое горе.

Проходим сквозь КПП, на нас заказаны пропуска, никто лишних вопросов не задаёт. Я уже знаю куда именно нам идти. Судя по всему, Ксюша тоже знает.

Подходим к кабинету, стучим, с разрешения открываем дверь, заходим.

Глава 48

Ксюша

— Добрый день, — здоровается Вадим переступая порог. Мирон Степанович поднимается с кресла. Мужчины пожимают друг другу руки.

— Здравствуй, — обращается Степанов к Вадиму. Подходит ко мне и сгребает в объятия. — Привет, — улыбается одними глазами. Внешне он остаётся суров. Большой и серьезный начальник.

— Здравствуйте, — обращаюсь к своему крестному отцу. — Что-то случилось?

— Проходите, присаживайтесь, — показывает на кресла перед своим рабочим столом. Мы с Вадимом занимаем предложение места, устраиваемся удобнее. Каждый из нас знает, предстоит серьезный разговор.

— Вчера мы взяли Игнатова, — смотрит то на Вадима, то на меня. Задерживает взгляд на узкой бордовой полоске, что расположилась на моей щеке. Суровеет. — Ублюдка уже доставили в СИЗО. Следователи начали делать свое дело. Работы предстоит очень много и она будет не легка, но каждый из эпизодов доказуем. Я это вижу уже сейчас. Закроем гада. Навсегда.

— Новости радуют. Но вы нас не для этого звали. Ведь так? — Богданов не отводит цепкого взгляда от Семёнова.

— Не для этого, — подтверждает тот. Наклоняется, достает из сейфа папку, вынимает оттуда несколько листов, раскладывает перед нами.

— Что это? — с ужасом смотрю на фотографии, что лежат перед глазами. На них запечатлены женские вещи. Очень много. Самых разных. Женских порванных, грязных вещей. Среди которых нахожу свой синий шарф. Измазанный кровью.

Глушу рвущийся наружу крик. Закрываю рот раскрытой ладонью. Кровь стынет в жилах. Меня колотит крупная дрожь.

В моей голове сложилась единая картина.

— Это то, что нашли в лесу? — рычащие нотки в голосе Вадима вибрируют на коже.

Богданов не просто взбешен. Им овладела холодная расчетливая ярость. Она гораздо страшней.

— Да, — кивает Мирон Степанович. — Игнатов тщательно хранил и оберегал вещи своих жертв. Это его слабость. Наивысшие ценности. Место, куда он возвращался и где пережидал приступы. Терпел до тех пор, пока зуд внутри становился невыносимым. А после уже шел и добывал свой новый трофей.

— Сколько же их… — шепчу. Глаза сухие. В них нет слёз. Не верится в увиденное.

Человеческая жестокость не знает границ, безрассудность людей порой просто зашкаливает. Одно дело нечто подобное понимать разумом и совершенно другое столкнуться лично.

— Установили кому принадлежат вещи? — голос Вадима не похож сам на себя.

Поворачиваю голову в сторону, за считанные секунды мужчина «почернел». Он сидит смурнее тучи и невидящим взглядом смотрит перед собой.

— Следователям предстоит большой объем работы. Я поставил перед ними задачу доказать вину Игнатова по каждому из вменяемых ему эпизодов, — только сейчас замечаю насколько Мирон Степанович устал. Видимо он не спал всю ночь, работал не покладая рук. Не удивительно, если честно. Не каждый день задерживаешь такого опасного преступника, как Игнатов.