Системный Творец II (СИ) - Сорокин Александр Сергеевич - Страница 10

Но Орн не унывал. Он с торжественным видом развернул свою ткань на прилавке, аккуратно выложив на неё наши творения. Их было шесть. Шесть амулетов, каждый — уникальный. Не просто куски дерева, а настоящие маленькие инструменты выживания, в которые мы вложили всё своё мастерство и драгоценную щепу от монстров.

Орн принял позу мастера, ожидающего признания, и начал зазывать покупателей. Его хриплый голос разносился по округе:

— Эй, народ! Подходи, не стесняйся! Не безделушки, а орудия для жизни! Для тех, кто не собирается сдаваться Лесу! Работа мастера Орна!

Люди проходили мимо, бросая равнодушные или скептические взгляды. Шло время, а наш прилавок оставался без внимания. Начинало казаться, что день пройдёт впустую. Я уже начал поглядывать в сторону дома, снова думая о заветном испытании, как вдруг…

Мимо нашего прилавка прошла Сера. Женщина из группы «Коготь». Она была в своих лёгких, изящных доспехах, которые словно состояли из теней и отполированной стали. Её взгляд, быстрый и всевидящий, скользнул по нашим амулетам и задержался. Не на их виде, а на едва уловимом мерцании вкраплений спрессованной щепы.

Она остановилась, повернулась и подошла к прилавку. Орн, увидев её, на мгновение сник, вероятно, приняв её за очередного любопытствующего.

— Что это? — спросила Сера. Её голос был низким, мелодичным, но без теплоты. Её пальцы, быстрые и точные, повертели один из амулетов — небольшой диск из тёмного дуба с инкрустацией в виде спирали.

— Амулеты, госпожа! — оживился Орн. — Но не простые! Это инструменты! Вот этот, что у вас в руках, — «Узор Чащобы». Для тех, кто ходит в глубину Леса. Он не скрывает своего носителя, он запутывает след. Не невидимость, но ценные секунды на реакцию тоже не лишние.

Палец Серы переместился на другой амулет — грубоватый, из светлого ясеня, с острыми гранями.

— А это? — поинтересовалась она.

— «Сердце Бури». — с гордостью произнёс Орн. — Для кузнецов и механиков. Рука мастера не дрогнет, а глаз не устанет от мелкой работы. Дает концентрацию и терпение. Но долго носить нельзя — голова заболит, словно от перепоя.

Третий амулет был похож на сплющенный желудь, тёплый на ощупь.

— «Жёлудь Терпения». Для раненых. Не лечит, но глушит самую острую боль, позволяет сохранить ясность ума, чтобы добраться до лекаря. Одноразовый, работает часов шесть, потом трескается.

Сера молча кивнула, её взгляд скользнул к следующему — тонкому обручу из переплетённых древесных волокон.

— «Обруч Тишины». Глушит звук шагов на мягкой земле, приглушает шелест одежды.

Пятый был самым красивым — капля красного дерева с тончайшей, словно паутина, резьбой.

— «Кровь Древа». Для растений. Ускоряет рост рассады, помогает больным побегам окрепнуть. Садоводы платили бы за него золотом… будь у нас сейчас садоводы.

И последний, шестой, был невзрачным, почти грубым бруском.

— «Якорь». Для тех, кого тошнит от скверной энергии вырожденных мест. Убирает дурноту, головокружение. Не защитит, но позволит не упасть замертво у входа в логово какой-нибудь гадости.

Сера выслушала все описания молча, её лицо оставалось невозмутимым. Она снова взяла в руки первый амулет, «Узор Чащобы», и на мгновение прикрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то.

— Интересно. — произнесла она наконец, открыв глаза. — Очень… специфично. Не массовый товар, но для определённых задач… Это всё, что у тебя есть?

— Всё, что есть на сегодня, госпожа! — почтительно кивнул Орн.

— Я беру всё. — сказала Сера просто, доставая из складок своего одеяния небольшой, но явно туго набитый кошель.

Орн замер с открытым ртом. Я тоже не мог поверить своим ушам.

— В-всё? — переспросил старик.

— Все шесть. Называйте цену. — она бросила кошель на прилавок. Золотые монеты внутри весело звякнули.

Орн, пытаясь сохранить достоинство, но с трясущимися от волнения руками, назвал сумму. Она была справедливой, но для нас — целым состоянием. Сера даже не стала торговаться. Она просто кивнула, отсчитала нужное количество золотых — с щедрым превышением! — и аккуратно собрала все амулеты в небольшой мешочек, пристёгнутый у её пояса.

— Удачного дня, мастер. — кивнула она Орну, и её взгляд на секунду задержался на мне, став пристальным, оценивающим. Затем она развернулась и ушла так же быстро и бесшумно, как и появилась.

Мы стояли несколько секунд, молча глядя на лежащее на прилавке золото. Потом Орн медленно, почти благоговейно, протянул руку и взял одну из монет. Он повертел её в пальцах, а затем разразился счастливым, немного истерическим смехом.

— Видал, мальчишка? Видал⁈ Все! За один раз! И ещё сверху дала! — он тряс золотом перед моим носом. — Я же говорил! Наш день!

Я не мог не улыбнуться его искренней радости, но внутри меня зашевелилась лёгкая тревога. Сера купила их не просто так. Она сразу увидела в них именно то, чем они и были — не сувениры, а артефакты. И этот её взгляд перед уходом…

— Ладно, праздновать будем потом! — Орн быстро, с неожиданной ловкостью, собрал монеты в кошель и сунул его за пазуху. — Теперь дело за малым! Иди домой, отдыхай, заслужил. А я… а я пойду в управу. Пора выкупать свою старую мастерскую!

Его глаза горели решимостью и надеждой, которых я не видел в них очень давно.

— Ты уверен? Может, я с тобой? — предложил я.

— Не-не-не! — замахал руками Орн. — Это моё дело. Моя битва. Я сам. Иди. — он похлопал меня по плечу. — Ты и так мне хорошо помог. Сегодня ты заработал свой отдых.

Он развернулся и засеменил в сторону здания управы, походка его была подпрыгивающей, молодой.

Я же, оставшись один, наконец-то смог подумать о своём. Об испытании. Адреналин от удачной продажи поутих, сменившись томительным, сладким предвкушением. Я почти побежал домой. Теперь-то уж никто и ничто не могло помешать мне.

Дом был пуст. Пора было приступать к долгожданному испытанию.

Глава 5

Дверь захлопнулась, отсекая последние звуки внешнего мира — отдаленные голоса, лай собак. Я остался один в тишине нашего жилища, которое теперь пахло не бедностью и отчаянием, а деревом, смолой и смутной, звенящей надеждой.

События дня пронеслись в голове калейдоскопом: унизительный и в то же время просветляющий спарринг с Каэлом, оглушительная покупка амулетов Серой, сияющие глаза Орна, ушедшего на битву за свое прошлое. Но все это было лишь фоном, назойливым шумом, мешающим сосредоточиться на главном. На том, что ждало меня здесь, в этой тишине.

Путь Закалённого Тела достиг ста процентов. Испытание «Тень Плоти» манило меня, как маяк в кромешной тьме.

Я не стал даже разжигать очаг. Снял с ног стоптанные башмаки, сбросил рубаху и рухнул на кровать, что приняла меня с знакомым скрипом. Я лежал, уставившись в потемневшие балки потолка, слушая бешеный стук собственного сердца. Оно билось не только от усталости, но и от предвкушения.

Сомнений не было. Откладывать — значит проявлять слабость. А слабых этот мир пожирал без остатка.

Сделав глубокий вдох, я закрыл глаза и погрузился в себя. На краю сознания пульсировала знакомая иконка уведомления. Я нашел ее, мысленно ухватился и скомандовал:

— Активировать. Испытание «Тень Плоти».

Мир взорвался.

Это не было похоже на плавный переход в пространство навыка «Живое ремесло». Это было насилие. Мгновенное и абсолютное. Словно гигантская, невидимая рука вцепилась мне в грудь и выдернула душу из тела вместе с позвоночником и всеми внутренностями.

Боль была всепоглощающей, белой и слепой. Я не кричал — у меня не было на это воздуха. Я не видел — мои глаза были выжжены этой вспышкой. Я просто существовал как сгусток чистого, нефильтрованного страдания.

А потом боль сменилась падением. Бесконечным, стремительным падением в абсолютную, беззвучную пустоту. Не было ни верха, ни низа, ни света, ни тьмы. Только я и всепоглощающее ничто, давящее на сознание, пытающееся раздавить его в лепешку.