Принёсшая клятву (ЛП) - Уилсон Сара - Страница 9

Я сглотнула. Можно ли ему довериться? Его шарм околдовал меня. Из-за него я перестала верить своим инстинктам. Чем было продиктовано моё желание согласиться: голосом разума или стремлением ублажить этого обольстительного принца? Что же делать?

Что ты теряешь?

Принц может убить меня. Или тебя.

По-моему, он уже обещал исполнить свою угрозу, если мы ему не поможем. Война не входит в наши планы, к тому же мы можем что-нибудь выяснить, наблюдая за ним.

— Что вы хотите от меня? — Я сделала каменное лицо, чтобы эмоции не выдали моих мыслей. В принципе я не против оказать помощь, но ему незачем об этом знать — правда, сначала нужно выяснить, чем придётся поплатиться. Ленг имел в виду это, когда говорил, что кастеляне обсуждают важные вопросы за карточным столом? Они учились блефовать и читать своих оппонентов ради таких вот моментов?

Весьма вероятно. Довольно глупо со стороны людей. Как это на них похоже.

Рука принца сжала моё запястье ещё сильнее, и я сморгнула слёзы.

— Ты постоянно каким-то непостижимым образом оказываешься в эпицентре событий, как кусочек ясного неба посреди грозовых туч. Ты проницательна. Твоё присутствие приводит всё вокруг в движение. Я хочу, чтобы ты держала ухо востро, наблюдала и докладывала мне о том, что удалось услышать и увидеть. То есть обо всём. И перво-наперво ты должна сообщить мне местонахождение Саветт Лидрис. Я сумею распознать обман с твоей стороны.

Кто бы сомневался. Принц держал меня за руку. Он мог ощутить мой учащённый пульс. Мы сидели очень близко, и, если бы я вдруг вздумала солгать ему, принц наверняка увидел бы выступивший на моём лбу пот. Что он собрался делать с Саветт, сообщи я принцу эту информацию — и как с нами поступят Светоносные? Убежище на то и убежище, что в него допускаются лишь определённые лица.

— Не хочу, чтобы ей навредили, — сказала я.

— Причём здесь я? Я же только что сказал, что собираюсь жениться на ней.

— Почему на ней? — Вот бы он доказал, что ему можно верить.

— Её семья занимает важное место среди семей кастелянов.

— Как и семья Стари. — Мы почти приехали. Впереди замаячила платформа.

— Семья Саветт верна вашему Доминару.

— Среди кастелянов есть и другие семьи, отличающиеся преданностью нашему правителю.

— Когда я встретил её, я понял, что за красивым личиком скрывается нечто большее. — Глаза принца подозрительно увлажнились. — В ней было что-то такое, что заставило струны моей души откликнуться. Вместе мы сможем править империей.

Уже не хочет ли принц сказать, что влюбился в Саветт? Влюбился, увидев один лишь только раз? Глупость какая. Надо проследить, правду ли он говорит или так, прикидывается, чтобы впечатлить окружающих.

— Я должен увидеть её снова, — объявил юноша.

— Саветт больна, — ответила я, не в силах посмотреть ему в глаза. — Она натерпелась в плену. Ей нужно время, чтобы восстановиться.

Рактаран взял меня за подбородок свободной рукой и повернул моё лицо к себе.

— Когда она выздоровеет, ты сообщишь мне об этом. Сегодня перед Доминаром от лица Баочана будет говорить барон Трактен. Не спускай с него глаз. Потом доложишь мне обо всём, что видела.

— Каким же образом?

— Я буду поблизости. Я сообщу о своей готовности.

Наша скамейка во что-то врезалась, и принц отпустил меня ровно в тот момент, когда нужно было спрыгивать с движущегося блока. Рактаран галантно сдёрнул меня со скамьи и поставил на платформу, где уже ждал Хубрик, не сводя с нас своего орлиного взора.

— Вам следует получше учить своих подопечных, а то они не знают, как пользоваться транспортом, — заметил Рактаран, обращаясь к нему. — Ваша ученица едва не промахнулась.

Хубрик слегка наклонил голову, выражая грубоватое почтение принцу, и проговорил:

— Иди за мной, Принятая.

Глава одиннадцатая

Если бы принц Рактаран не сбил меня с панталыку, я бы смогла насладиться дворцовым убранством, ведь я же не была во дворцах раньше. Полы были выложены мозаикой, — из кусочков величиной с ноготь — которая иллюстрировала события нашей богатой истории. По коридорам разъезжали колесницы, запряжённые горячими лошадьми. В просторных мезонинах сражались драконы, их всадники, охваченные языками пламени, неслись навстречу своей смерти. Стены и арочные проёмы также были украшены, но на них основными элементами выступали концентрические узоры и завитки.

Хубрик преспокойно прошёл через главную дверь кастела, как будто ему уже не раз доводилось бывать в кастелах. Он даже не стал приветствовать стражей, разодетых в чёрные доспехи, что выстроились с двух сторон от входа. Их было не меньше двух десятков; на голове предводителя солдат восседал изысканный шлем в форме разинутой пасти дракона.

Я торопилась за ним как могла, радуясь, что пол под ногами был твёрдым; навязанная роль шпиона Рактарана вызывала беспокойство. Мне не очень хотелось прибегать к уловкам: это казалось неправильным. Тем более становиться информантом государства, считающегося нашим врагом. Я не собиралась докладывать принцу o Саветт. Даже если он утверждает, что в нём проснулась любовь к ней (как же, после первой-то встречи). Куда легче быть просто ученицей, а не вечной пешкой в руках авторитетных игроков — по этому поводу я не питала никаких сомнений. Эпицентр событий, говорите? Я не ладья и не слон. Я пешка, только и всего.

Кастел был похож на улей. Повсюду сновали, красуясь, слуги — об их положении свидетельствовала ливрея. Но по коридорам ходили не только они. В кастеле царило не меньшее оживление, чем на улицах, только здесь люди были одеты лучше и кивали друг другу как старым знакомым. Кто-то явно прибыл издалека, судя по платьям и наречиям, которых я никогда не слышала. Я старалась особо не пялиться. Иначе это сочтут за грубость. На меня постоянно пялились, и я не понаслышке знала, как раздражает подобная привычка.

Мы зашли в самую глубь здания, коридоры сузились, a народу стало меньше. Хубрик спустился в тёмный неширокий проход, располагавшийся где-то на задворках. Где это мы? В служебных помещениях? Он огляделся по сторонам и, схватив меня за грудки, припечатал к стене, так что его лицо оказалось в паре миллиметров от моего.

— Я взял тебя в ученики, дорогуша, — хрипло прошептал он. — Я подставил свою голову под удар ради тебя. Что ты от меня скрываешь? — Хубрик был на удивление силён для своего почтенного возраста. Я даже пошевелиться не могла.

— Ничего, — охнула я. Он приставил к моим рёбрам нож? Я сглотнула слюну, во рту внезапно пересохло.

— Не играй со мной в эти глупые игры. Через считанные минуты ты принесёшь клятву Доминару. И перейдёшь под мою ответственность. Ты понимаешь, что это значит?

Я помотала головой. Моё дыхание участилось. Новообретённый учитель тоже мне угрожает?

— Если ты провалишься, я тоже провалюсь. Если ты предашь страну, я понесу наказание. Мы будем в одной связке. А теперь скажи мне, что за тобой нет никаких хвостов.

Но это же неправда. Что мне делать? Раолкан? Хубрик прищурился.

— Ты просишь своего дракона ответить за тебя? Ты что, не в состоянии сказать правду?

Я чуть не задохнулась от изумления. Откуда..?

— Давай-ка без этих глупостей. Я летаю на фиолетовом драконе уже шестьдесят лет и знаю их повадки.

Я отвела взгляд: в конце коридора стояла опешившая горничная с корзиной белья в руках.

— Чего уставилась? — рявкнул на неё Хубрик и, когда она умчалась прочь, вновь повернулся ко мне. — Ладно. Пришло время раскрыть все карты, девочка. Излей душу, и мы решим, что с тобой делать.

— Откуда мне знать, можно ли вам доверять? — Человек с ножом особого доверия не вызывает!

— В этом мире у тебя есть только пять по-настоящему заботливых друзей. Раолкан. Ленг. Саветт. Эта Ленора, с которой мне ещё только предстоит увидеться. И я. Поправь меня, если я ошибаюсь.

Я покачала головой.

— Вот-вот. Но никто из этой пятёрки — даже твой обожаемый дракон — не сможет спасти от той передряги, в которую ты ввязалась. Кроме меня. Как ты думаешь, Принятая, почему?