Переселенец 1 (СИ) - "Тампио" - Страница 30

Сделав все свои дела, отправился в магазин посмотреть на имеющиеся вёдра и прицениться, и обнаружил, что опоздал. Надо было вначале расставить приоритеты, а не хвататься за то дело, что ближе!

— Привет! — подошёл мужчина, и в моей памяти всплыло имя: Брундо Косцуно.

— Привет! — отозвался я с некоторым недоумением, поскольку раньше с ним если и заговаривал, то пару раз.

— Я слыхал, что ты рыбачишь теперь, — то ли спрашивал, то ли утверждал мужчина. — Можешь мне продать леску и несколько крючков? Я тоже когда-то увлекался этим делом, вот и хочу попробовать.

— К сожалению, у меня их не так уж и много, — попытался отнекаться я. — Да и Муэнья сказала, что подобный товар заказать невозможно.

— Так как же всё это появилось здесь?

— Кто-то взял с собой, скорее всего.

— Да, — почесал в затылке мужчина. — Надо было не за кружки и тарелки хвататься…

Я уже собрался было идти дальше, но Брундо придержал меня:

— Так, может, продашь?

— Ты же понимаешь, что леска и крючки — невозобновляемый ресурс, — добавил я в голос металла. — Вот продам, а через месяц сам останусь ни с чем.

— Я хорошо заплачу!

Мой недоверчивый взгляд был красноречивее слов.

— Не веришь? У меня есть деньги.

— Прежние деньги ничего не стоят, — ответил я и продолжил движение. — А достаточную сумму кредитов ты не дашь, скорее всего.

— Постой! — мужчина проявлял изрядную настойчивость. — Я могу предложить обручальное кольцо. Смотри, какое оно массивное.

Да, на Нне такое кольцо стоило бы больших денег, но здесь его ценность невелика. Я вспомнил, сколько за золотой самородок был готов предложить Пахиль, и отрицательно покачал головой, ответив небрежно:

— Что мне с ним делать? Продать никому не смогу, а любоваться на него и слушать голодное журчание своего желудка не хочу.

— Тогда два кольца! — Брундо вытащил из кармана ещё одно, чуть поменьше.

Я снова задумался. В принципе, это уже неплохо. Ну, неужели, я на них не смогу обменять комплект, подобный тому, что получил в подарок?!

— Десять метров лески и три крючка, — наконец-то согласился я.

— Этого мало! — попытался торговаться мужчина. — Хотя бы двадцать метров и десять крючков.

— Ты можешь подойти к Муэнье и задать вопрос, и услышишь, что леску и крючки даже она достать не может. Впрочем, сюда, возможно, прибудут новые поселенцы, и кто-нибудь согласится обменяться.

— Хорошо! — выдавил из себя Брундо. — Но я бы хотел купить у тебя ещё два. Как насчёт двухста кредитов?

— Пятьсот, — подумав, ответил я. — Да и то лишь из уважения к тебе.

— Согласен, — упавшим голосом ответил мужчина.

Мы отправились к дому. Я попросил мужчину подождать на улице, поднялся, смотал отмеренную леску, взял крючки и спустился.

— Подожди, — выставил я ладонь. — Мы производим обмен, и чтобы не было потом никаких взаимных претензий, следует под запись подтвердить добровольность сделки.

Теперь настала очередь Брундо задуматься, а я вдруг догадался, что всё это изначально им затевалось не просто так. Неужели, он собирался меня обвинить в краже или в чём-то подобном? Пауза затягивалась, и я убедился, что так оно и было.

— Согласен, — кивнул мужчина. — Я просто копался в интерфейсе.

— Хорошо, — кивнул я, совершенно не поверив сказанному. — Тогда устно повторим условия обмена.

Каждый из нас произнёс, что именно и на что меняет совершенно добровольно, представляя возможные последствия и отказываясь от претензий, а нейросеть записывала видео.

Я в который раз поблагодарил своих друзей-охотников, которые мне рассказали о такой процедуре, прописанной в одном из правовых актов Сайяри. Да, можно производить фиксацию сделки в одностороннем порядке без объяснения её сути, но в дальнейшем другая сторона всегда может пожаловаться и привести кучу убедительных причин для расторжения.

Почти сразу я пресёк свое желание написать Пахилю, что готов добавить к самородкам пару золотых колец общим весом восемь или десять граммов. Во-первых, это не такая уж существенная прибавка, а во-вторых, охотник может догадаться, что я их обменял на леску. Ведь ничего другого у меня и не было.

И вот тут я вспомнил о консервах! Это мясо, даже не рыба. А кому всегда нужно мясо? Людям, занимающимся спортом! И я знал, как минимум, одного из таковых.

— Откуда у тебя это? — с чуть ли не выпученными глазами спросил Халак Канджанан.

— Это коммерческая тайна, — не стал придумывать сложный ответ я.

— А они нормальные? На них даже никаких этикеток нет. Откуда я знаю, что там действительно мясо, а не просто жир?

— После обмена ты можешь их открыть, и если не увидишь большие мясные куски, покрытые тонким слоем жира, то сделка будет недействительной, а консервы ты оставишь консервы себе, в виде компенсации за обман. Вот только вопрос в том, что ты мне за них дашь?

— Дам пятьсот кредитов.

— Пятьсот? Нет. Меньше тысячи за банку брать не собираюсь.

— Да ты совсем с ума сошёл, парень! — чуть не вскричал Халак. — Тысячу за одну банку?!

— Извини, что потратил твоё время, — ответил я и пошёл домой.

Когда наступило время сна, на моём счету уютно лежали две с половиной тысяч кредитов!

Утренний завтрак и вот он, магазин.

— Привет! — поздоровался я с продавцом. — Хочу взглянуть на вёдра.

— Вёдер три вида: пластиковые на десять и на семнадцать литров. У большого есть крышка. Металлическое ведро на семь литров и без крышки.

— Покажите металлическое, пожалуйста!

Продавец подошёл к полке, и поставил передо мной ведро. Металл тонковат, конечно.

— А стальные могут быть? — на всякий случай спросил я.

— Вы первый, кто спросил, — поднял бровь мужчина. — Да и вообще металлические никому тут не нужны. Пластиковых и тех купили лишь несколько штук.

— Но заказать-то можно? Хотя бы парочку?

— Попробуем, — неопределённо ответил продавец. — Но поставки раз в месяц

— Я бы купил два.

— Они на двенадцать литров, вроде как.

— А цена?

— Одно стальное ведро? Полторы тысячи кредитов, если не ошибаюсь, — удивил меня мужчина.

— А два пластиковых на семнадцать и одно оцинкованное?

— Одна тысяча шестьсот тридцать кредитов.

— Что так много?!

— Так товар неходовой, специфичный… Берут лишь те, кому приспичит.

Все мои вчерашние мысли о внезапно свалившемся богатстве моментально растаяли.

— А соль? — упавшим голосом спросил я.

— Сто кредитов за полкило. Она местная, поэтому и дёшево.

«Ага, дёшево!» — пробурчал я, выходя с покупками из магазина. — «Тут никогда не разбогатеешь с таким ценами на самое необходимое».

Махнув рукой на попытки понять законы ценообразования на Сайяри, отправился домой. Сегодня мы идём за раками и, скорее всего, я наслушаюсь много интересных подколок от Мапенци и Мремы. Они-то, экономные, возьмут мешки. Ну-ну, посмотрю я на соседей, когда они обратно потащут их на себе. Ведь вода дырочку найдёт…

Идти на речку мы решили разными путями. Хоть скрытность от этого окажется невысокой, но тащиться толпой с вёдрами на виду у всех — это ещё хуже.

Дорога заняла полтора часа. Шли неспешно, потому что Мрема заупрямилась:

— Я вам не лошадь, чтобы бежать!

— Чем быстрее придём, тем скорее начнём и быстрее вернёмся, — попытались мы призвать её к логике, но всё без толку и женщина шла прогулочным шагом, периодически отвлекаясь то на пробежавшую вдалеке косулю, то на цветы и бабочки.

Но на этом наши проблемы не закончились. Едва вступив в воду, Мрема поранила ногу и, выскочив, категорически отказалась заходить в реку снова, объясняя опасностью заражения.

Раков собирали долго, а когда я наполнил два своих ведра, путь и не до самого верха, сосед только-только принялся накладывать членистоногих во вторую сумку. Ну, да, старость — не радость.