Солнечный ветер - Рощин Валерий Георгиевич - Страница 12

Сергеев от неожиданности остановился.

– Почему?

Товарищ достал из пачки сигарету; тряхнув коробком, чиркнул по нему спичкой, закурил. Избегая смотреть собеседнику в глаза, выпустил в сторону дым и сказал:

– Не сулит ничего хорошего следующий полет к «Салюту». Хреново там все будет, понимаешь?

– Постой-постой, – нахмурился Сергеев. – То есть полет все-таки состоится, и полечу я?

– Саня, я тебе по секрету еще в Воздвиженке объяснял, что и как могу предсказывать. Не все так просто. Некоторые события формируются в воображении относительно четко, но большинство проплывает словно в тумане, и я не в состоянии поминутно расписать чьи-то действия, назвать фамилии участников, определить логику происходящего, обрисовать финал…

– Ладно-ладно, Влад, кое-что из того разговора в башке зацепилось, – остановил его Сергеев. – Ты конкретно по «Салюту» можешь проинформировать?

Тот мотнул головой.

– Нет. Там все очень смутно. Знаю, что повторный полет к орбитальной станции будет еще сложнее, чем первый.

До здания вокзала дотопали молча. Обратный билет Сергеевым был куплен заранее в Москве, поэтому к кассам не пошли, остановившись возле края бетонного перрона.

Повесив сумку на плечо, Сергеев сунул руки в карманы летной куртки и глядел туда, откуда должен был появиться поезд.

Ритвицкий снова закурил и наконец прервал затянувшуюся паузу:

– Ты все-таки намерен полететь снова?

– Да, Владислав. Если появится хоть малейшая возможность, – ни минуты размышлять не буду.

– Зачем тебе это? Ты уже побывал в космосе и, можно сказать, сорвал самый большой выигрыш: через пару недель получишь погоны полковника и Звезду Героя. К чему опять рисковать?! Ты уже нашел свой шезлонг под теплым южным солнцем! Работай в отряде космонавтов, учи молодежь, наслаждайся жизнью!..

– Ты ничего не понял, – вздохнул Сергеев, заметив вдали зелено-красный локомотив. – Я поступил в отряд и прошел через адовы муки подготовки не ради «шезлонга под солнцем». Я хочу летать в космос. Хочу, чтоб не пропал даром труд тысяч моих сограждан, и новейшая орбитальная станция исправно заработала, чтоб на ней провели все запланированные эксперименты. Хочу, чтоб после шестого «Салюта» появился седьмой, а после станций второго поколения на орбиту отправили что-то более грандиозное – для одновременной стыковки не двух, а пяти или даже шести кораблей…

Мимо, стуча колесами на стыках, проезжали вагоны. Поезд замедлял скорость.

– Ладно, бывай, – подал руку Сергеев.

Товарищ пожал ее.

– Не обижайся, Саня, – поплелся он следом к открывшейся двери нужного вагона.

Показав проводнику билет, Сергеев поднялся по ступенькам в тамбур. Оглянувшись, бросил:

– Дай знать, если вдруг посетит озарение и узнаешь подробности будущего полета…

Глава третья

СССР; Московская область; Звездный городок – аэродром «Чкаловский»; Москва; ГНИИ авиационной и космической медицины

Ноябрь – декабрь 1977 года

– …Сегодня в торжественной обстановке произошло открытие первой линии метрополитена в столице Узбекистана – Ташкенте. Протяженность линии из девяти станций составила более двенадцати километров. Ташкентский метрополитен стал первым в Центральной Азии… – бодро вещала женщина-диктор с экрана небольшого телевизора в приемной начальника Центра подготовки космонавтов Георгия Берегового.

Сергеев ждал аудиенции, сидя в кресле напротив двери в начальственный кабинет. Рядом за секретарским столом стучала по клавишам пишущей машинки молодая девушка – та, что несколько дней назад выручила сигаретой.

В Москву Александр вернулся вчера в полдень. Он сразу приехал в Звездный городок и попытался отловить Анисимова. Но тот, как всегда, был чрезмерно занят: совещания, прием экзаменов в группе подготовки, встреча с официальной делегацией Чехословакии в преддверии полета в космос Владимира Ремека в составе экипажа «Союз-28»… Пришлось отложить доклад о результатах командировки на сегодняшний день.

В десять утра он встретил Николая Павловича в коридорах ЦПК, но тот лишь отмахнулся: «Давай позже, Саша. Или вот что… пойдем со мной – подождешь в приемной Берегового. Я ему намедни поведал о твоем знакомом «волшебнике», и он хотел поговорить об этом поподробнее…»

– Хотите чаю? – вдруг робко поинтересовалась секретарша. И поспешила пояснить: – Совещание у Георгия Тимофеевича может затянуться до вечера.

– Не откажусь, – кивнул Сергеев.

Девушка выпорхнула из-за стола, включила электрический чайник, занялась чашками и заваркой…

Космонавт осторожно наблюдал за ней. В прошлый раз он уже обратил внимание на нее, но толком рассмотреть не успел.

Невысокая, стройная и с отличными пропорциями тела – даже строгий черный костюмчик был не в состоянии скрыть хорошей фигуры. Темные каштановые волосы обрамляли милое личико с выразительными карими глазами, прямым аккуратным носиком и пухлыми губками.

Через пару минут она поставила перед ним чашку с ароматным напитком. Затем вынула из ящика стола коробку конфет, открыла.

– Угощайтесь.

– Как вас зовут? – взял он одну для приличия.

– Ирина.

– А меня – Александр.

– Я знаю, – улыбнулась она.

«Чертовски приятная барышня, – сделал внезапное открытие Сергеев и закинул в рот конфету. – Симпатичная, обаятельная, скромная. Люди с карими глазами всегда обладают четкими и правильными чертами лиц. Почему же я не замечал ее раньше?..»

Он хотел продолжить знакомство, но на секретарском столе густым басом ожил селектор:

– Ирина, пригласите ко мне Сергеева.

Тот быстро глотнул чаю, чтоб прожевать конфету, и поднялся.

– Удачи вам, – успела шепнуть девушка.

В кабинете присутствовали двое: генерал-лейтенант Георгий Тимофеевич Береговой и его заместитель – Николай Павлович Анисимов.

О результатах поездки в Поволжье Сергеев доложил за пять минут. Да и что, собственно, было докладывать? Встретился с давним сослуживцем, рассказал о проблеме, предложил поучаствовать, помочь. И услышал отказ. Правда, Береговой попросил дословно восстановить фразы Ритвицкого, касавшиеся повторного полета к «Салюту».

– Так и сказал, что полет ничего хорошего не сулит? – переспросил Георгий Тимофеевич.

– Так точно. На мою просьбу пояснить подробнее, добавил: «Там все очень смутно. Знаю, что повторный полет к орбитальной станции будет еще сложнее, чем первый».

Руководители Центра подготовки переглянулись. Новость не обрадовала.

– А этот ваш Ритвицкий, – настукивал генерал авторучкой по столешнице, – действительно не ошибается в прогнозах? Или бывает так что… пальцем в небо?

– Если он брался прогнозировать, то никогда не ошибался, – ответил Сергеев. – Я рассказал Николаю Павловичу парочку историй из его жизни.

Анисимов кивнул:

– Да, Георгий Тимофеевич, я поднял кое-какой материал о Ритвицком, ознакомился. В общем, считаю, что неплохо было бы привлечь его к нашей работе.

Береговой невесело усмехнулся:

– Верю. Но кем? Доктором оккультных наук? Чтоб нам партийные работники по башке настучали?..

– Оформить каким-нибудь помощником или советником.

– Ладно, фантазии все это, – отмахнулся генерал-лейтенант. – Давайте перейдем к настоящим делам.

– Саша, на днях комиссия приняла решение о необходимости второго полета к станции, – принял эстафету Анисимов.

Сергеев просиял.

– Не торопись радоваться, – заметил его преображение Береговой. – Готовиться будут, как всегда, два экипажа – основной и дублирующий. Но ввиду того, что бортинженера тебе назначат нового, то, скорее всего, твой экипаж и станет дублирующим.

– Как же так, Георгий Тимофеевич?! Я уже был на новой станции! Все знаю: где случился пожар, что вышло из строя, что нужно делать…

– Все, что знаешь ты, будет знать и второй экипаж. В общем, завтра отдыхаешь, а в четверг знакомишься с новым инженером. И совместно приступаете к подготовке. Ясно?