Красная шапочка для босса (СИ) - Амурская Алёна - Страница 38

И погружаю пальцы в жесткие темные волосы.

Колкая щекотка наполняет мои ладони целиком, и это смущающе приятно. А неотрывный взгляд наблюдающего за мной Волчарина обостряет чувствительность вдвойне. Я старательно осматриваю шишку на месте удара и одновременно ловлю себя на мысли, что мужчина под моими руками чем-то напоминает настоящего оборотня-вервольфа. Только не дикого, а... прирученного, что ли.

Но это не делает его менее опасным, чем обычно. Наоборот...

Меня преследует впечатление, что малейшее неверное движение грозит какой-то сильной эмоциональной реакцией с его стороны. Только дай ему повод.

Я тихонько сглатываю, стараясь не показывать своего напряжения. Смотрю строго на травмированное место.

- Выглядит не так страшно, как я думала, крови нет... - сообщаю взволнованно. - Но гематома приличная, как и шишка!

- Так и должно быть, - чуть морщится Волчарин. Его взгляд сползает с моего лица ниже, и при свете фонарика я замечаю, как вспыхивают его зрачки.

Блин... да у меня же грудь на уровне его глаз! Одежда, конечно, без выреза, но очертания очень даже выразительные. Ох...

- Вам повезло, - поспешно подытоживаю я и делаю шаг назад, но Волчарин вдруг стремительно обхватывает меня ладонями за талию, не давая отодвинуться.

- Повезло..? - медленно повторяет он и зачем-то делает глубокий вдох, почти касаясь носом моего живота, словно действительно... оборотень. - Не думаю. Я всë рассчитал. Скажем, с точностью до восьмидесяти процентов.

- В-в смысле..?

- Я подставился под удар. Было необходимо убедить Бейбарыса, что копию компромата он добыл с боем, а значит, скопировать ее в третий раз я не успел.

- Подставился?! - в шоке повторяю я, и от возмущения такой самоуверенностью в благоприятном исходе «подставы» у меня аж всë вскипает внутри. - Да вы просто... просто... идиот!

- Ну я же сказал, - с досадой тянет Волчарин. - Давай общаться на «ты». Уже давно пора.

- Хорошо, - со злой любезностью киваю я и, на волне эмоций абсолютно не задумываясь о субординации, тут же реализую предложение: - Ты, Максим, прости за прямоту... идиот! Так рисковать своей жизнью из-за какой-то флешки! Еще не известно, какие будут последствия, надо в больницу..!

- Марин, ты не могла бы орать потише? - глухо говорит он мне по-прежнему куда-то в живот, и я запоздало каменею, ощущая глубоко внутри мурашки от вибраций его низкого голоса. - У меня сотрясение мозга, так что истерикой ты мне точно не поможешь. А вот негативные процессы спровоцируешь запросто. Мне сейчас нужны положительные ощущения, а не вопли.

Он говорит вроде бы со знанием дела, но так равнодушно и буднично, как будто на самом деле ему плевать на свое здоровье. И внезапно такая самонаплевательская реакция настораживает меня.

А что, если у него это как раз из-за сотрясения? В области черепно-мозговой травмы даже медики не могут дать никаких четких прогнозов и гарантий - не то, что незнайки, вроде меня.

- Ох, извините... извини, пожалуйста... - бормочу сбивчиво. - Я совсем не хотела навредить!..

Окончательно перепугавшись за него, быстро заключаю его в кольцо рук и делаю попытку погладить по голове, минуя шишку. Но это не слишком удобно, так что я переключаюсь на его затылок - скорее даже шею. И отчаянно надеюсь, что это наладит его самочувствие хотя бы в моменте.

Но от сочувственных поглаживаний Волчарин, наоборот, напрягается и то ли просто глубоко вздыхает, то ли опять втягивает мой запах носом. И в этом вздохе мне чудится жадный голод.

- Марина... - произносит он шепотом, и кольцо его рук на моей спине сжимается, вынуждая встать еще ближе.

- Да..? - откликаюсь, затаив дыхание.

От ощущения его сдержанной мужской силы по моему телу пробегает трепет. Легкий и сладкий.

- Ты тоже меня извини, - огорошивает он низким вибрирующим голосом.

- За что? - растерянно замираю, переставая гладить его затылок.

- За то, что больше не могу это терпеть.

Его странное заявление переварить я не успеваю.

Крупные ладони Волчарина перемещаются с моей талии на бедра и подхватывают их, насаживая на себя верхом. А затем он рывком поднимается с места вместе со мной... делает несколько стремительных шагов вперед...

...и припечатывает меня спиной к шершавому стволу мощной ели!

Глава 39. Сладкое ненастье в лесу

- Максим..! - вскрикиваю я, в шоке роняя телефон.

Луч фонарика гаснет.

Темнота обрушивается на нас невесомым черным бархатом, и почти сразу же мои губы накрывает поцелуй Волчарина. Такой жадный... требовательный... обжигающе-ненасытный...

Изумление вперемешку с испугом теснятся в моей груди под суматошное биение сердца. Я барахтаюсь в сладком смятении и тону, тону, тону... потому что ощущений слишком много!

Вся трепещу в сильных мужских руках и ошалело чувствую...

...ритм его языка, жарко и ритмично проникающего в мой рот...

О-ох, какой же он... напористый!

...мощь тренированного жесткого пресса, полирующего мое тело короткими вдавливающими движениями...

...клещи его рук, сжимающих мои ягодицы и-и-и...

Он на мне синяки оставит...

И пусть! Только бы не останавливался! Только бы не... о-о... Боже!

... внушительный стояк, вклинившийся между бедер.

Он такой твердый, что это остро чувствуется даже сквозь преграду нашей одежды. Наверное там у него ширинка колом стоит... и таранит меня пока только одним своим наличием.

Такой бешеный, это сводит с ума...

Внезапно он отрывается от моих истерзанных губ и утыкается колючим подбородком в чувствительный изгиб моей шеи. Дышит тяжело, обжигающе... но из рук не выпускает.

В голове у меня немного проясняется, но почему-то вместо трезвого и разумного побуждения вырваться поверх всех мыслей распускается одна-единственная.

Сегодня вечером Волчарин мог погибнуть.

А значит, я могла никогда... никогда в жизни не узнать, каково это - быть с ним вот таким, страстным, искренним и эмоциональным. Господи, это было бы действительно невыносимо больно!

Сожалеть о несбыточном...

Нет, нет, нет. Не хочу об этом думать! Потому что в свете таких размышлений для меня уже совсем неважно, что он потом опять холодно заявит, что действовал на каких-то там основных инстинктах... а для серьезных отношений я недостаточно хороша...

Но мысль никак не уходит.

Волчарин... Максим... мог погибнуть. Исчезнуть из моей жизни навсегда. Раствориться во времени и пространстве, оставив в моем сердце только горькие сожаления да боль потери... и глубоко несчастную, бессильную любовь к его незабываемому холодному образу.

Эта ужасная перспектива вызывает дрожь тихого внутреннего отчаяния.

- Марина... - шепчет мне в шею Волчарин. - Девочка... самая сладкая...

Он болезненно прикусывает там мою нежную кожу и слегка втягивает сквозь зубы. Я замираю в его объятиях настороженным зверьком и только в следующую секунду понимаю, что он делает. Ставит на мне засос - современный аналог клейма.

По сути - свою личную отметину.

...а потом крепче вжимает меня своим телом в ствол дерева... и медленно, скользнув одной рукой вверх через мою каким-то чудом расстегнувшуюся одежду, накрывает большой ладонью полушарие моей груди.

Вся серьезность и неотвратимость происходящего бьет меня по нервам, словно удар электротоком.

Кажется, он действительно собрался взять и... трахнуть меня прямо здесь и сейчас. В лесу!..

У него точно сотрясение мозга.

- Я хочу тебя... - откровенно и жарко шепчет он, не переставая бесстыдно-ритмично вжимать меня всем телом в ствол дерева.

От каждого его движения спина остро ощущает шершавую неровность старой еловой коры сквозь ткань плаща. Я инстинктивно выгибаюсь, цепляясь за шею Волчарина, чтобы избавиться от болезненного ощущения, и он ошибочно воспринимает мой порыв как поощрение.